Гонсалес резко разворачивает меня, укладывая на живот, и я очередной раз удивляюсь силе мужчины, который тягает меня как пушинку, будто я ничего не вешу. Тихо ворчу, недовольная тем, что меня лишили возможности видеть мощное накаченное тело, над которым мужчина, однозначно, не мало поработал в спортивном зале, и откидываю подушки, которые мешают, не давая вытянуть руки, да и хоть как-нибудь пошевелиться. Чувствую, как тихо щелкает застежка на бюстгалтере, а после, на мою шею и спину начинают сыпаться короткие сводящие с ума поцелуи, из-за которых мое сознание заволакивает туманная пелена, заставляющая забыть все вокруг.
Прогибаю спину, как можно сильнее, намекая Андрею, что пора бы перестать мучать меня тягучестью сего процесса и приступить к более активным действиям, но босс решает игнорировать меня и просто продолжает медленно спускаться поцелуями вдоль спины, иногда задевая позвонки, чем вызывает мой тягучий стон, наполненный удовольствием с нотами мучительной жажды и нетерпения.
Видимо, в какой-то момент Гонсалес решил, что томить меня еще дольше будет совсем бессовестно, поэтому, зацепив пояс бежевых брюк, стягивает их вместе с бельем. Вся одежда летит в сторону свитера, и я даже не задумываюсь, где мне придется е искать. Сейчас меня волнуют лишь руки, проходящиеся вдоль моих ног, и в конце своего пути крепко сжимающие ягодицы, которые я уже подняла над кроватью, настолько высоко, насколько мне позволяет позвоночник и мышцы cпины.
Слышу глухой смешок, издаваемый Андреем, а после чувствую обжигающий шлепок, который сразу же сменяется нежным и теплым поглаживанием, которое отзывается сильной пульсацией между моих ног, заставляя раздвинуть их еще сильнее. Босс вновь наклоняется к моей спине, зажимая кожу на стыке шеи и плеча зубами, продолжая оглаживать мои изгибы, заходя все дальше и дальше. И вот, ловкие, умелые руки проходятся по плоскому животу, спускаясь к внутренней стороне бедер, останавливаясь на них, не продолжая свое движение.
Издаю недовольный стон, вкладывая в него все свое негодование, чтобы показать мужчине, насколько возмущена его действием, а вернее бездействием. Но Андрей лишь сильнее разжигает во мне огонь, пробежавшись ребром ладони по розоватому бутону сосредоточения удовольствия, заставляя меня вздрогнуть.
-Попроси, - шепчет босс, разворачивая к себе мое лицо и набрасываясь с горячим развязным поцелуем.
Полная рвения отвечаю, впуская напористый язык, который сразу же начинает исследовать новые открывшиеся территории. Андрей немного отрывается, легко закусывая мою губу и вновь приникая к ней, будто я живительный источник. Опутанная мороком страстного поцелуя, я не сразу понимаю смысл сказанного мужчиной.
-Что? - с придыханием произношу я, впиваясь в руку мужчины ногтями, испытывая мучительное удовольствие, которое слишком сильно для того, чтобы не замечать его, но в то же время настолько слабо, чтобы получить полное наслаждение.
-Хочешь кончить - попроси, - твердо парирует Андрей, не прекращая своей пытки.
Стараюсь ответить, но язык будто не слушается. Начинаю хныкать, как ребенок, у которого отобрали новогодний подарок, который ему подарил так долгожданный Дед Мороз.
Но мой Дед Мороз не спешить награждать за то, что весь год я хорошо себя вела, а лишь начинает немного трясти за плечо.
-Алис...
Не отвечаю, так как слова до сих пор отказываются вылетать из моих уст. Гонсалес начинает тормошить меня сильнее, продолжая звать по имени. В какой-то момент понимаю, что глубокий, окрашенный низкими нотами голос постепенно превращается в более женственный, в итоге став чистым меццо-сопрано.
-Алисаа, - протягивает голос, похожий на агатин. - Ты уснула тут что ли? -спрашивает подруга, и я только сейчас понимаю, что произошло.
19
Поднимаю голову со сложенных на столе рук и пытаюсь раскрыть сонные глаза. Яркий свет действует раздражающе, и я рефлекторно зажмуриваюсь, потирая веки. Когда привыкнуть к освещению мне удается, я окидываю кабинет взглядом и, найдя часы, удивляюсь времени, увиденному на циферблате, ведь уже вечер.
-Ну нет, вы посмотрите на нее! - восклицает Агата, усаживаясь напротив. -Я, значит, весь день отпечатки собираю, материалы изучаю, копаюсь везде, где только можно, отчеты пачками пишу, а она здесь на столе разложилась. Спит, видите ли!
Морщусь, пытаясь размять спину, которой “тихий час”, проведенный не в самом удобном положении, явно пошел не на пользу. Ноющая, тянущая боль в мышцах, вдобавок к навязчивому желанию, вызванному страстным сном, которое осталось неудовлетворенным, становятся очень раздражающими и значительно портят настроение.
Агата замечает мой скверный настрой, поэтому перестает возмущаться. Женщина одаривает меня взволнованным внимательным взглядом, кивает своим мыслям и приходит к выводу:
-Да, подруга. Что-то ты совсем неважно выглядишь. И красная вся, - тут ярковолосая прикладывает ладонь к моему лбу. -Температуры нет, вроде, - чуть растерянно говорит она, продолжая искать причину моего состояния. -Давление, может...Сейчас тонометр принесу, посмотрим.
-Агат, стой, - ловлю ее за руку. -Не надо, все нормально, просто устала. Надеюсь, никто не заметил, что я во время рабочего дня устроила тут лежбище морских котиков.
-Не должны. Соседушки твои, как днем ушли, так и не возвращались, а Гонсалесу сегодня ты не сдалась. Весь день мужик в работе, даже жалко Злодеича стало немного. Правда, когда он 'обрадовал' меня новостью, что сегодняшний вечер, как и ночь, я проведу в лаборатории, корпея над новыми уликами, вся моя жалость испарилась, как по щелчку пальцев.
-Что за улики? - сразу же встрепенулась я, ожидая подробностей от криминалистки.
-Не скажу, Алечка, не скажу. Босс запретил, - тут голос Агаты понижается и становится тише. - Но если отыщу что-нибудь интересненькое, то ты узнаешь вторая, ведь можно и не рассказывать, а просто показать, -подмигнула подруга.
В какой-то момент, она, будто что-то вспомнив, подпрыгнула на месте и начала рыться по карманам своего белоснежного халата.
-Вот, держи, -протягивает мне связку ключей с забавным брелком в виде улыбающегося кота с выпученными глазами, которые вылезают из орбит еще сильнее, если нажать на мягкое силиконовое пузико животного. -Я же сегодня на работе остаюсь, а тебе домой никак нельзя. Ночуй у меня, Гонсалес под боком, все спокойнее будет. И тебе, и мне.
Подруга права, поэтому я вынуждена согласиться. Забираю блестящую связку из рук Агаты и укладываю ее в сумку, очередной раз проникнувшись жалостью к бедному животному, участь которого - постоянно выкатывать глазища, да еще и так сильно.
Криминалистка, удовлетворенная тем, что я согласилась с ней, поднимается и уже собирается выходить из кабинета, как дверь распахивается, чудом не задев женщину, пролетая в трех сантиметрах от ее носа. Агата замирает, удивленно уставившись на начальника, который чуть не стал причиной ее увечий, а я начинаю глухо хихикать. Понимаю, что подруга могла пострадать, но поделать ничего с собой не могу, ведь сейчас выражение лица Агаты напоминает недавно увиденный брелок, что очень комично.
