После достаточно тяжелого и насыщенного разговора мы отправляемся в кровать и забываемся глубоким сном.
Просыпаюсь я с раскалывающейся и гудящей головой, дикой сухостью во рту и желанием остаться дома. Издаю стон, похожий на рев раненного животного. Хорька. Да, точно. Протяжный и немного пискливый стон хорька.
Начинаю гортанно смеяться от своих размышлений, но боль острой молнией ударяет в голову, и я хватаюсь за эту часть тела, утыкаясь в подушки.
-С добрым утром? -в комнату заходит босс, неся в руках стакан воды и таблетки.
-Не-е-е-е-ет.
-Держи. Выпьешь - полегчает, -протягивает мне все подношения.
Залпом осушаю стакан, а после прикладываю прохладное стекло к голове. Материал приятно морозит кожу, создавая иллюзию, что боль отступает.
-Товарищ майор, а можно я сегодня буду плохой девочкой и прогуляю работу?
-Ну и что мне с тобой делать, Селезнева? -Андрей задумчиво усаживается рядом. -Можешь взять отгул.
-Спасибо, -искренне, но мало-эмоционально благодарю я, так как на большее не способна. Кстати! -вспоминаю вчерашний вечер и наш разговор с Юлей, а после рассказываю свои предположения насчет невиновности Туманова.
-Это, конечно, все понятно, Алис. Но разве он будет отрицательным персонажем в глазах своей девушки?
-Да, ты прав, -вынуждена согласиться я. -Что тогда делать будем?
-Думаю, что у Туманова нужно провести обыск. Пока готовим постановление. Скорее всего, сегодня начнем с квартиры и загородного дома.
Киваю. Понимаю, что грядущий обыск у писателя не вызывает во мне ликования, но спорить с Андреем не буду, все-таки он босс и гораздо опытнее.
Мужчина одевается, нежно целует меня на прощание и уходит, я же снова засыпаю.
Только я закрываю глаза, как в воображении начинают пестреть разноцветные картинки. Сон не похож на что-то определенное и цельное: это будто отдельные сцены, смысл которых я не всегда понимаю. Большинство из них яркие и светлые, но под конец сновидения начинают темнеть. Если вначале я четко чувствую запах свежескошенной травы и атмосферу детства, то после в них будто врывается что-то нехорошее.
Сон превращается в настоящий кошмар. Я снова ребенок, но теперь бегаю не по полю, а бездумно брожу по темному лабиринту. Вокруг никого, но я постоянно слышу странные звуки и шорохи, чувствую холодные прикосновения, а после я и вовсе замечаю чьи-то красные глаза в угу.
Резко вскакиваю, садясь на кровати. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, понимая, что все это был просто сон. Откидываю одеяло и уже собираюсь встать, чтобы сходить на кухню и банально попить, как замечаю шевеление штор. Пытаюсь убедить себя, что это просто сквозняк, но отчетливо помню, что, когда Андрей уходил, все окна и балкон оставались закрыты. Вглядываюсь в трепещущую ткань и замечаю...мужские ботинки!
44
И вот уже второй раз я подскакиваю на кровати, обливаясь холодным потом, и уже второй раз просыпаюсь. Да уж, кошмар внутри кошмара - это новый уровень моего подсознания. Все-таки алкоголь - зло. Пить больше точно не буду, а то довеселюсь до белой горячки.
Чтобы убедиться, что в этот раз я проснулась окончательно смотрю на свои ладони. Да, именно на ладони. Когда-то видела в интернете, что во сне мы не можем четко разглядеть рисунок линий на руках, и они кажутся нам размытыми. Но сейчас же паутинка виднеется очень хорошо. И, конечно, для полной уверенности, что не сплю, не забываю воспользоваться старым дедовским методом: ущипнуть себя за предплечье.
Убедившись, что сон спал окончательно, все-таки поднимаюсь с кровати и иду на кухню, чтобы утолить жажду. Еще идя по коридору, я замечаю неладное. Мне кажется, что в квартире пахнет чем-то незнакомым и непонятным. Но свои “видения” списываю на жуткое похмелье и нервное потрясение недавним кошмаром. Только вот зайдя на кухню, я понимаю, что мне вовсе не показалось.
В помещении я вижу уже довольно знакомый пейзаж, от которого меня начинает трясти. Уж не знаю, почему именно: из-за ярости, страха или же раздраженности тем, что это происходит снова и снова, но факт остается фактом. Я со злостью сжимаю дверной косяк, жадно вглядываясь в огромные красные розы, разбросанные по полу, аккуратно разложенные на столе, стульях и даже на плите с раковиной! Дверь на балкон и окно распахнуты, шторы большими волнами колыхаются от порывов ветра. А во главе стола уже ожидаемая коробка с запиской.
Прежде чем изучить новые “подарки”, я прохожусь по всей квартире, разыскивая следы, а может быть и самого незнакомца. Все комнаты пусты, а дверь закрыта на несколько оборотов замка изнутри. Ну не мог ведь преступник залезть через окно? Этаж-то вовсе не первый...
Поняв, что дома никого нет, я возвращаюсь на кухню, закрываю окна и вновь подхожу к столу. В коробке лежит большое кольцо. Яркий прозрачный красный камень настолько большой, что если бы я надела украшение, то он скрыл по меньшей мере половину пальца. Кольцо меня не впечатлило: уж слишком оно вычурное и вульгарное. Собственно, как и действия самого преступника.
Перестав вглядываться в кольцо, я обращаю свое внимание на карточку:
Ты предала меня.
Я опечален.
И ждать сие, конечно, мог.
Все силы я объединя,
(План мой весьма концептуален),
Взрастил я жадности цветок.
Я жадно ждал в окне виденья,
Повлекшего все новые мечты.
Я жадно пред массивной дверью
Стелил все новые цветы.
И с жадностью души глубокой
Я камни красные принес.
Но ты не оказалась той сорокой,
Которая взлетает на утес.
Отвергло юное сознанье
Все подношения мои.
Озвучив людям то признанье,
Ты развернула не бои.
Ты развернула то сраженье,
В котором многие сейчас,
