– А что вы будете делать, доктор, когда… – Иеремия умолк, не в силах договорить.
– Когда она умрет? – Мередит провел рукой по лицу. Веки у него набрякли, на сердце лежала свинцовая тяжесть. – Расстанусь со странниками, Иеремия. Найду городок, где нет врача, и поселюсь там. Я ведь присоединился к вам только из-за Исиды. Ну а вы?
– Буду странствовать и дальше. Люблю посещать неизвестные края, видеть новые пейзажи. Люблю купаться в забытых речках и смотреть, как восходит солнце над горами, у которых нет названия.
Из травы поднялось серебристо-серое существо и остановилось незамеченное шагах в пятнадцати от фургона. Первым волчеца увидел Мередит и тронул Иеремию за плечо. Старик оглянулся:
– Иди-ка сюда, посиди с нами, дружочек. Волчец поколебался, потом подбежал и скорчился у костра.
– Я Пакья, – сказал он, наклонив голову и высунув длинный язык.
– Добро пожаловать, Пакья, – ответил Иеремия. – Хочешь есть? Похлебка почти готова.
– Голода нет. Очень большой страх. Иеремия засмеялся:
– Нас не надо бояться. Я Иеремия, а это мой друг, доктор Мередит. Мы не охотимся на ваше племя.
– Я вас боюсь нет, – сказала волченка. – Куда вы едете?
– В Долину Паломника, – ответил старик.
Волченка замотала головой:
– Не надо туда. Много зла. Много смерти. Все мертвые..!
– Мор? – спросил Мередит. Пакья наклонила голову, недоуменно глядя на него. – Большая болезнь?
– Не болезнь. Кровавые Звери пришли убивать всех. Я чую их, – добавила она, поводя длинным носом в воздухе. – Очень далеко, но подходят ближе. У вас есть ружья?
– Нет, – ответил Мередит.
– Тогда вы умрете, – сказала Пакья. – И моя Бет умрет.
– Бет? Кто это? – спросил Иеремия.
– Хороший друг. На ферме к югу. Вам надо к ней. У нее есть ружья. Может, тогда вы будете жить. Она будет жить.
Пакья встала и убежала, не сказав больше ни слова.
– Интересное существо, – сказал Мередит. – Самец или самка?
– Самка, – ответил Иеремия. – И очень напугана. Я навещал эти края в течение многих лет, но никаких Кровавых Зверей не знаю. Возможно, она подразумевала львов или медведей. Не следовало мне одалживать ружье Малькольму.
– Как по-вашему, что нам делать? Иеремия пожал плечами.
– Съедим похлебку и поедем на эту ферму. – Вновь раздался вой, и Иеремия вздрогнул. – Бог с ней, с похлебкой! – сказал он.
* * *
Когда в дверь легонько постучал Тоуб Харрис, Бет Мак-Адам дремала. Она сразу проснулась и протерла глаза.
– День выдался долгий, Тоуб, – сказала она. Работник сдернул шапку и ухмыльнулся.
– Старые быки никак из чащобы не выходят! С ними возни и возни!
Бет потянулась и встала. Тоуб Харрис приехал на ферму две недели назад на измученной лошаденке, которая все-таки выглядела лучше, чем он. Жилистый сутулый коротышка, он побывал рудокопом в Чистоте, объезжал лошадей на ранчо под Единством, а до этого четыре года плавал матросом. И вот ему вздумалось поехать в дикие земли и разбогатеть, как он выразился. На ферме он появился без крошки припасов, без единого обменника и перестав надеяться на свою удачу. Бет он сразу понравился: у него была веселая ухмылка, очень молодившая его выдубленное ветрами лицо, и ясные голубые глаза, искрившиеся юмором.
Тоуб провел пятерней по редеющим черным волосам.
– Сюда вроде направляется фургон, – сказал он. – Надо думать, странники. Наверное, устроят тут стоянку, попросят съестного.
– Сколько их? – спросила Бет.
– Один фургон, очень ярко покрашенный. Запряжен волами. Управляют им двое мужчин.
– Ну, авось один из них медник. Мне надо бы починить пару кастрюль, да и ножи наточить давно не мешало бы. Скажешь им, что они могут остановиться на южном лугу. Там бьет родник.
Тоуб кивнул и, пятясь, исчез за дверью. Бет глубоко вздохнула. Приближалась зима, и ей нужен был надежный работник. Ее небольшое стадо ушло далеко в горы, разбрелось по чащобам и редколесью… Для того чтобы выгнать их всех оттуда, требовалось не меньше четырех мужчин, однако Тоуб в одиночку справлялся с работой, для которой она прежде нанимала троих работников покрепче него. Раньше ей помогал Сэмюэль, но теперь он все время проводил в городке, готовясь в Крестоносцы. Бет вздохнула. Теперь каждая их встреча кончалась перепалкой.
– Слишком уж я сурово его воспитывала, – произнесла она вслух.
– Прошу прощения, фрей Мак-Адам, – сказал вновь возникший Тоуб. – Но приближается всадник. А точнее сказать, двое их на одном старом муле. Сдается, один болен… или пьян.
Бет кивнула, а потом отошла к стене и сняла старое ружье. Зарядив его, она вышла на меркнущий дневной, свет. Всадники приближались со стороны гор, и даже с такого расстояния она увидела, как взмылены бока мула. В наступающих сумерках ей удалось различить только белоснежно-седую бороду одного из них, но во втором ей почудилось что-то знакомое, однако его голова и грудь склонялись к самой шее мула, а старик сзади поддерживал его за пояс. Мул остановился перед крыльцом, старик соскользнул с его спины и подхватил своего спутника. Тут Бет узнала во втором Джозию Брума и, положив ружье, кинулась помочь.
– В него стреляли, – сказал белобородый.
– Тоуб! – закричала Бет. Жилистый работник мгновенно явился на ее зов, и вместе они сняли раненого с мула. Брум был без сознания, лицо побелело, а на лбу поблескивала испарина, свидетельствуя о начинающейся лихорадке.
– Отнесите его в мою спальню, – распорядилась Бет, и мужчины подняли Брума на руки.
– Подберите ружье, фрей Мак-Адам, – сказал белобородый. – Убийцы близко.
Они уложили Брума на широкую кровать Бет и; укрыли толстым одеялом.
Белобородый вышел на крыльцо.
– Какие убийцы? – спросила Бет. –Таких жутких зверей вы еще не видели, – ответил он. – Огромные волчецы. Примерно сейчас они должны ворваться в Долину Паломника. Надеюсь, на тамошних Крестоносцев можно положиться.
– Волчецы никогда ни на кого не нападают, – ответила Бет недоверчиво.
– Совершенно верно. Но это не те волчецы. Ружье у вас заряжено полностью?
– А как же иначе? – огрызнулась она. Старик был высоким, внушительным, но Бет Мак-Адам почувствовала в нем бессознательное высокомерие и вышла из себя. Если такие звери и правда существуют, она ни разу не видела ни единого, а живет поблизости от Долины Паломника уже двадцать лет.
– Как Джозия был ранен? – спросила она, меняя тему.
– У себя дома. Они убили и Даниила Кейда.
– Пророка? Господи, почему?
– По той же причине, по какой был убит Бык Кивач. Брум вызвался быть вашим поручителем в принесении Клятвы.
