Бросаю ещё один взгляд на Алекса и решаю признаться в том, что больше никогда не скажу.
— Алекс думает, что я глупая и защищаю маму просто так, но нет… Я знаю, что она во всём этом виновата, и ей нет прощения… Я просто не хочу, чтобы Алекс вновь воспылал к ней ненавистью. А чтобы не расстраивать меня, он не будет трогать её… Я не хочу, чтобы человеком, которого я люблю, начала управлять ненависть.
Эпилог
Восемь лет спустя…
Дарья
— Аннабель, мы опоздаем в школу, — тороплю дочь, стуча в дверь ванной комнаты. – Что ты там так долго делаешь?
— Мама, я делаю причёску, — произносит вображуля, выйдя из ванной и кокетливо похлопав ресницами. – Я самая красивая в классе и должна поддерживать статус, иначе… все мальчики перестанут меня любить! Тебе хорошо, ты папу в себя влюбила, а мне приходится всех в себя влюблять, чтобы потом выбрать. Тебе было легче! Тебя только папа любил, а меня все мальчики любят… Ох, мама! Я так от них устала, но ничего не могу изменить.
— О господи, Аннабель! – выдыхаю, подозревая, кто этому научил дочь.
— Не надо молиться, мамочка! – проговаривает моя старшая малышка. — Сама виновата, что такую красоту родила.
— Да-да, — поддерживает дочь Алекс, выйдя к нам с Алёшей на руках. – Сама виновата, что такую красивую дочь родила. И такого красивого сыночка, — тянет, повернувшись к малышу, которого держит в руках.
— Папочка, не надо на маму всю вину перекладывать, — вступается за меня Аннабель. — Ты тоже причастен к такой красоте!
— Ой-ой-ой, – со смехом сдаётся мой муж. – И каково моё наказание, мисс Вселенная?
— М-м... – задумчиво потирает подбородок малышка, хищно оглядывая отца своими голубыми глазками. – Сколько мне дней, столько раз ты целуешь меня!
— Какое ужасное наказание, — театрально возмущается Алекс и, передав мне годовалого Алексея на руки, начинает медленно наступать на дочь, чтобы выполнить «наказание», которое, к слову, исполняет каждый день.
Прошло уже много лет с того момента, как я переехала в Штаты к Алексу. Мы поженились, и я стала миссис Гринберг. Как я и говорила, первой у нас родилась дочь, а год назад сын. Дочь мы назвали Аннабель в честь девушки, что однажды спасла жизнь мне и нашей дочери. А ещё оказалось, что между Алексом и его подругой был какой-то спор, и он вынужден был назвать малышку именно так. К слову, Аннабель-старшая — крёстная Аннабель-младшей.
Егор стал крёстным нашего сына, которого мы назвали в честь моего папы и брата Алекса.
Наши дети практически полностью в отца. Внешне Аннабель — женская уменьшенная версия Алекса, а Лёшка тоже сейчас, когда начинает формироваться его внешность, начинает всё больше и больше становиться похожим на папу.
Обидно немного, если честно. Носишь их девять месяцев, спать нормально не можешь, от токсикоза страдаешь, а они ещё и не на тебя похожи! Несправедливость! А потом ты ночами не спишь, кормишь их грудью, а они и не тебя так сильно любят, как папу. Шучу, они меня тоже любят, но в нашей семье я строгий родитель, а Алекс – кажется, их дворовый друг. Бегает с ними, прыгает, ползает… и не скажешь, что мужчине под пятьдесят. Аннабель избаловал своей любовью до невозможности, но, всё же, меру дочь знает, потому что каким бы Алекс ни был добрым, порой на дочь строго посмотрит, и она сразу паинькой становится.
Помню, когда я ещё беременной была, то мне муж обещал быть строгим родителем и держать детей в ежовых рукавицах. Не сюсюкаться с ними и не баловать. Ага! Конечно!
Егор с матерью довольно часто прилетают к нам. Брат возглавил компанию нашего отца и руководит ею так, что о личной жизни позабыл. Снежану он уже давно отмёл, особенно после того, как она сама начала к нему приставать, узнав, что он теперь богат. Но он ещё молод, и я верю — найдёт свою любовь.
Моя единокровная сестра Ника бывала у нас несколько раз, но после смерти нашего биологического отца у неё подбавилось проблем, и мы уже четыре года точно не виделись, хоть и созваниваемся. Сёстрами мы так и не стали, потому что девушка не подпускает меня к себе, а я не лезу. Мы хорошие друзья, и всё.
— Алекс, — тихо зову мужа, когда уложила Алёшу на дневной сон, а Аннабель отправила в школу с водителем, вхожу в его кабинет, не зная, как сообщить ещё одну новость.
— Да, что-то случилось? – поднимает на меня глаза, оторвавшись от своих компьютерных дел.
— Да… В общем, думаю, нам опять придётся отложить тур по городам с благотворительной платформой, — с сожалением выдыхаю, хотя хочу кричать от счастья.
— Какие-то неполадки? Я недавно общался с технарями, и они говорят, что всё в порядке. Может, успеем наладить всё?
— Причина в другом, Алекс, — серьёзно произношу, поджав губы. – И она очень серьёзная. Я даже не знаю, как тебе об этом сказать.
— Даша, не пугай меня! Что случилось? – спрашивает он, встав из-за стола и направившись ко мне.
— Ой, Алекс, такое случилось…
— Говори же! – торопит меня.
— Даже не знаю, как тебе сказать… любимый. Потому что это… нет, не могу! – бросаю и выбегаю из кабинета, смеясь как ненормальная, а всё — гормоны, которые разбушевались из-за беременности.
Мы с Алексом почти сразу же после первого дня рождения Аннабель поняли, что хотим ещё малыша. Алекс с каждым годом становится старше, и врачи сказали, что совсем скоро из-за кое-каких проблем у нас, может, больше не получится иметь детей. Тогда мы решили, что нам нужен ещё один ребёнок. Долго не получалось, а потом родился Алёша. А сегодня утром гинеколог подтвердил ещё одну беременность.
Третьего ребёнка мы точно не планировали, но я была счастлива, когда узнала, что у нас скоро родится ещё один малыш. Надеюсь, хоть будет похож на меня.
— Даша! – кричит Алекс, побежав за мной.
— Ой, Алекс! – выдыхаю, продолжая бежать к спальне, где справка о беременности.
— Даша! – рявкает муж, догнав меня и схватив за руку, заставив остановиться. – Я не так молод, чтобы носиться за тобой по всему дому! Что случилось?
— Случилось непоправимое! – произношу и держу долгую паузу, намеренно нервируя в очередной раз будущего папочку. — Ты станешь многодетным отцом…
Мои надежды не оправдались. Наш второй сын оказался ещё большей копией Алекса, чем Лёшка. Даже характером не в меня пошёл.
— Алекс, я больше не буду рожать, — заявляю мужу. – Я что, твой личный ксерокс? Не мог хоть раз уступить?
— Не мог, — отвечает и, обнимая меня, проговаривает следующее. – Но готов уступить сейчас, если следующей у нас будет дочь…
Конец
