– Удов… удовлетворять вас?
– Любое желание. В любое время. По первому зову. Надеюсь, мы поняли друг друга.
Его взгляд холоден и жесток. Роман смотрит на меня как на букашку, которую, не раздумывая, готов раздавить носком своего ботинка.
– Зачем вы так со мной? Что я вам сделала?
– Вот именно что ничего. Вы ничего мне пока не сделали. Хорошее отношение нужно заслужить, – он приближается. – Будете хорошо себя вести, и я, так и быть, не стану заявлять в полицию. Ну что же вы, – Роман большим пальцем стирает дорожки слёз. – Радоваться должны. Я дал вам выбор.
– Но я же… я… я…
– Вы – что? Не воровка? Не виноваты? Что – вы?
– Я вас ненавижу, – шепчу.
– Неправильный ответ. Вы сейчас в шаге от того, чтобы отправиться прямиком в участок. Давайте попробуем снова. Как вы ко мне относитесь?
– Я… я…
– Уж не влюбились ли вы в меня? Нравится вам Кирилл, а влюблены вы в меня, так? Я прав? Подумайте об этом на досуге. В следующую нашу встречу я задам этот вопрос ещё раз.
Он скрывается за шторкой. Меня всю трясёт, но я беру себя в руки. Аккуратно переступаю через объёмное облако, одеваюсь и вешаю свадебное платье на вешалку. Выхожу из примерочной комнаты. Романа в зоне ожидания нет. Очень хорошо. Надеюсь, он пошёл в кафе за своей невестой, а оттуда – прямиком в преисподнюю. Там ему самое место.
Мне так стыдно, так страшно, что реву навзрыд и не могу успокоиться. Юля хорошая девушка и совершенно не заслуживает такого отношения. Она не виновата, что её жених бесчувственный козёл с замашками тирана. Я так хочу ей всё рассказать, но боюсь. Я хочу разорвать этот злосчастный контракт, но боюсь. Я не подписывалась на такое! Замутить отношения с Кириллом – ладно. Он мне правда нравится. Но это… Это уже ни в какие ворота!
До сих пор ощущаю его пальцы у себя в трусиках, прикосновения по всему телу, поцелуи… Мамочки! И ведь он прав: я хочу его. Не знаю, как объяснить эту животную страсть, но я не могу больше её игнорировать и делать вид, что Роман мне противен. Он мне отнюдь не противен, даже учитывая, что терроризирует меня постоянно. Да, он ужасный человек, который может влёгкую уничтожить мою жизнь, но меня к нему влечёт. От этого ещё больнее. Насколько было бы проще ненавидеть его всей душой. И одна моя часть действительно его ненавидит, а другая… тянется к нему.
Кидаю телефон в сумочку, крепко сжимаю её и несусь в туалет.
В отражении вижу девушку с распухшими, заплаканными глазами. Щёки заливает лихорадочный румянец, тушь потекла, а кудри растрепались и спутались. Какой ужас! Я похожа на… Даже думать не хочу, на кого именно. Вытаскиваю расчёску, привожу локоны в порядок. Затем достаю влажные салфетки и пудру. Стираю разводы от туши, обильно припудриваю лицо, извлекаю из сумки тональный крем. Он стёрся с шеи, и засосы, оставленные Романом в вечер моего грехопадения, отчётливо видны.
Щедро выдавливаю тональник, втираю в шею, маскируя тёмные пятнышки. Ладно, с этим справилась. А что делать с глазами? Они настолько красные и опухшие, что все сразу поймут, что я плакала. Лишние вопросы мне не нужны, у меня и так теперь проблем по горло.
Мою руки, собираю сумочку и иду обратно. Замираю в дверях. Роман сидит на диване и с невозмутимым видом воркует с Юлей, будто не он десять минут назад довёл меня до оргазма, а затем снова угрожал.
Алла подходит ко мне вплотную, оттаскивает за дверь и еле слышно произносит:
– Занимайся лучше свадьбой и невестой, а не женихом.
– С чего вы взяли, что я…
– Не держи меня за дуру, – она фыркает. – У тебя на лбу всё написано и по глазам всё видно. Но учти: полезешь к нему – я тебе их выцарапаю.
28. Роман
В чистилище я не был, но в персональный ад всё же попал. Упёк себя сам. Знаю её ровно тринадцать дней, а думаю о белобрысой постоянно. Нормально вообще? Что в ней такого? Какого лешего веду себя как юнец в период созревания? За все тридцать четыре года я даже близко не испытывал тот спектр эмоций, который во мне вызывает эта девушка. Бесит. Не нимфа она, а самая настоящая ведьма. То ли приворожила, то ли порчу наслала, ещё не разобрался.
Последние три дня в поле моего зрения она не мелькала, держался на расстоянии. Решил, что так смогу абстрагироваться. Работал как вол, ни одной свободной минуты в расписании не было.
Помогло ли? Да ни черта! Хуже только стало. Зудит и зудит внутри, распирает, прорывается. Выть охота, а заодно послать всё к чертям и поехать вымаливать прощение. Мозги до того спеклись, что готов грохнуться перед ней на колени. Только вот на порог она меня вряд ли пустит, даже после моих угроз.
Женя – первая женщина, которую я взял против её воли. Обезумел настолько, что остановиться не смог. Да, она была готова меня принять, истекала соками, но она ведь умоляла меня перестать, а я не слушал. Скрутил так, что дёрнуться не могла, оставил кучу отметин, кончил меньше, чем за три минуты, да к тому же излился в неё. Без презерватива. Блестяще. Попахивает изнасилованием. Хорошо, что я чист, да и Женя тоже. Но сути это не меняет. Она просила меня остановиться, а я наплевал на это, взяв её силой.
Почему она ничего мне не предъявила? Почему не пригрозила, что заявит на меня в полицию? Разумеется, она знала, что её угрозы не возымеют эффекта. Любое её действие – лишь пшик, который я могу пресечь в один миг. Деньги и связи решают всё. Женя прекрасно это понимает, не вчера родилась. Она просто не сможет со мной тягаться. Знает, что проиграет в любом случае. Даже если бы у неё был на меня компромат (а у неё его нет), она не смогла бы пустить его в ход. Все попытки были бы пресечены на корню. У неё ни связей, ни денег, она никто в этом городе, а я вхожу в топ самых влиятельных людей Москвы. Силы слишком неравны. От этого почему-то горько.
Я ведь правда могу раздавить, испоганить её жизнь, и Женя никак не сможет от меня защититься. Что ж я делаю-то, а? Она ж ничего плохого мне не сделала. Просто отказала. Не согласилась стать моей – ни по доброй воле, ни за деньги. Только страх заставляет её терпеть моё общество.
Слабак. Смириться бы и отступить, но нет. Ты гнобишь женщину, которая тебе небезразлична. Какой позор. Считай, расписался в собственной неполноценности. Мужчины себя так не ведут. Не поступают так нормальные люди!
А кто сказал, что рядом с ней я нормальный?
Первый раз я столкнулся с тем, что не могу купить человека. Женщину, которая мне нравится. А вот я ей не нравлюсь. И деньги мои ей не нужны. Только угрозы на неё действуют. Как низко я пал. Унижаю и шантажирую ни в чём не повинную девушку, но как ещё привлечь её внимание я не знаю. Впервые в жизни я бессилен. Веду себя как свинья, прекрасно это осознаю, но всё равно продолжаю. А Женя из раза в раз только смотрит своими большими глазами, в которых плещутся осуждение, презрение, страх, разочарование и боль. Будто в душу заглядывает, даже не пытается защищаться. И этот чистый, наивный, доверчивый взгляд режет словно по живому.
