У неё были такие красные и опухшие глаза, что Юля сразу заподозрила неладное. Женя сослалась на плохое самочувствие, вызвонила Оксану, а сама уехала. Естественно, Юля её отпустила. Невеста моя в ней души не чает. Зато Алла столько гадостей наговорила про мою нимфу, что я не выдержал и заткнул эту наглую дрянь.
Хоть я и сам поступил не лучше, но никто не смеет оскорблять Женю в моём присутствии. Никто.
Никто не смеет её трогать. Тем более Кирилл. Найду девицу, которая ему подходит. Женя не для него.
Она моя.
Не станет моей по-хорошему, значит, станет по-плохому. Не отвертится теперь. Плевать, что о нашей связи кто-то может узнать. Плевать, что она видеть меня не желает. Плевать, что боится, ненавидит и презирает. Плевать, что ей нравится Кирилл. Плевать! Я хочу обладать ей, а если я чего-то хочу, я это получаю. Всегда.
Не остановит меня ничего. Тайфун, цунами, небо, падающее на голову – ничего. Женя будет моей. И точка.
Она и так моя. Руки прочь!
Третий день хожу с бугром в штанах. Член от рук совсем отбился. Стоит подумать о ней – полыхать начинаю. Как окружающих ещё током не шандарахнуло, удивляюсь. Постоянно на взводе, настроение скачет по несколько раз за пять минут, веду себя как девица в разгар ПМС.
И ведь лекарство только одно – нимфа моя ненаглядная. Желанная. Вожделенная. Моя.
Да, моя!
Где бы и с кем не была – отобью, отвоюю, заберу, увезу на край света, посажу на замок, но своей сделаю.
Чёрт! Моя нимфа. Моя!
С Кириллом она сейчас, значит. Ну ничего. Уж этот вечер я им точно обломаю. С меня хватит. Сам их свёл, сам же и разлучу. Всегда нужно брать процесс в свои руки.
29. Роман
Звоню Паше и получаю ответ, что сладкая парочка ещё в ресторане. В моём, между прочим. Им только первое блюдо принесли, успею.
Само собой, я успел. Вошёл в ресторан и, как только увидел их, озверел моментально. Что она на себя напялила?! Какого чёрта они сидят рядом, и Кирилл её обнимает?! Что он там ей на ухо шепчет?! В койку приглашает?!
Ещё бы не приглашал! Женя выглядит шикарно, никто перед ней устоять не сможет. Красное платье облегает фигуру словно вторая кожа. Грудь из выреза чуть ли не вываливается. Волосы волнистые так и манят. Улыбка до ушей, глаза счастливые. Губки сочные что-то ласково мурлычут. Не мне!
Ему она улыбается, держит за руку, говорит нежно, целует (в щёку, но какая разница?!), а на меня волком смотрит, выкает свысока, отшивает раз за разом. Ведьма!
Отмираю и подхожу к ним. Они здороваются, нисколько не смущаются. Наглость какая.
– Вечер добрый, – цежу сквозь зубы. – Евгения, жаль отрывать вас от столь приятного занятия, но у меня к вам срочное дело. Прощайтесь с кавалером и следуйте за мной.
Думал, она сразу хвост подожмёт, но нет, ничего подобного. Смотрит с вызовом, а вставать даже не планирует.
– Я никуда с вами не пойду, – произносит уж слишком уверенно для моей нимфы.
А моя ли она ещё? Моя!
– Быстро встала и пошла! – рявкаю чуть ли не в полный голос.
– Ром, хватит, – вмешивается Кирилл, поднимаясь на ноги. – Угомонись. Это уже ни в какие ворота не лезет.
– Тебя вообще никто не спрашивал. А ты, – перевожу взгляд на Евгению. – Идёшь со мной. Поднимай свою аппетитную задницу и начинай переставлять ноги, иначе…
Кулак опускается на моё лицо, а следом раздаётся довольный голос братца:
– Как давно я хотел это сделать.
Потираю скулу, разворачиваясь к нему. Кирилл трёт костяшки и ухмыляется. Но улыбка быстро сходит с его лица, когда прилетает ответный удар. Женя взвизгивает, а Кирилл снова замахивается.
Когда я последний раз дрался? Да вот буквально вчера. С тренером. В фитнес-клубе. Но так, чтоб мутузить человека – родного брата – это вообще впервые. Однако ярость накатила такая, что готов расквасить ему морду в кровь, отбить все внутренности и отправить в долгосрочный отпуск. Какого чёрта он за неё заступается? У них что, всё настолько серьёзно?!
Позвоночник врезается в стену, а к горлу прижимается локоть Кирилла. Чувствую привкус крови во рту: младший брат со мной тоже не церемонился.
– Остынь, – шипит он мне в лицо. – Что с тобой?
– Ты спишь с ней? – спрашиваю тихо, но в голосе клокочет неунимающаяся злость.
– А тебе-то какое дело? – его брови взлетают вверх, а усмешка становится до того наглой, что хочется стереть её в порошок. – Почему тебя это вообще волнует?
Отталкиваю его назад и ору на весь ресторан:
– Потому что она моя!
Чччччччёрт!
– Евгения – моя подчинённая, значит, должна слушаться и идти со мной по первой команде.
Жалкая получилась попытка. Слова вырвались, их уже не вернуть. Вижу, что в глазах Кирилла плещется озорство. Он едва ли сдерживается, чтобы не выдать вот это мерзкое: «я же говорил». Этот гад давно всё понял, вот и потешается надо мной.
– Она солдат, что ли? – Кирилл ухмыляется. – И при чём тут её личная жизнь? Ты на часы смотрел? Почти девять вечера, Ром. Рабочий день давно закончен, она не обязана никуда с тобой идти. К тому же Женя не твоя подчинённая. Она не работает в твоей компании, так что ты не имеешь права ей указывать. И уж тем более не имеешь никакого права её оскорблять.
И ведь он прав. Но я не уйду без боя. И без Жени не уйду. Она пойдёт со мной, даже если придётся её нести.
– Роман Андреевич, – вежливо обращается ко мне администратор. – При всём уважении, я вынужден попросить вас покинуть помещение.
– Совсем сдурел? – рычу, сжимая кулаки. – Хочешь вышвырнуть меня из моего же ресторана?
– Да я-то при чём? – он миролюбиво поднимает руки. – Гости волнуются. Вы пугаете их.
– Угости всех шампанским за счёт заведения и принеси им извинения. Скоро уйду.
Он кивает и удаляется, Кирилл продолжает ухмыляться, а Женя… сидит и изучает содержимое своей сумочки. Ей вообще плевать, не при делах будто! А ведь весь сыр-бор произошёл из-за неё. Бессовестная нимфа. Отшлёпаю.
– Маркова! – рявкаю в её сторону.
– Да, Роман Андреевич? – поднимает голову и так невинно хлопает глазками, что придушить хочется.
Она что, забыла, чем ей грозит непослушание?
– На выход. Быстро!
– Ром, ну хорош комедию ломать, – Кирилл вздыхает. – Отстань уже от неё. Завтра поговорите.
– Я сказал, что она нужна мне срочно. Что непонятного? – снова поворачиваюсь к Жене. – Встала и за мной. Живо.
– Тебе ещё раз рожу начистить? – спрашивает неугомонный братец. Тоже мне герой-любовник нашёлся.
