Галеад покосился на истлевающие черепа и с трудом сдержал гнев, узнав остатки лица Меровия, бывшего короля меровеев. Сглотнув, он продолжал медленно идти за Викторином к высокому трону, на котором восседал новый король-бог с телохранителями в серебряных доспехах справа и слева. Вотан смотрел, как они приближаются, устремив взгляд на Викторина в белой тоге. Подойдя к возвышению, Викторин низко поклонился:
– Привет, государь, от твоего брата за проливом.
– У меня нет братьев, – сказал Вотан звучным голосом. Галеад уставился на него, подавленный ощущением мощи, исходящей от этого человека. Красивое лицо обрамляла золотистая борода, могучие плечи, бугрящиеся мышцами крепкие руки. Одет он был в такие же серебряные доспехи, как и его телохранители, с наброшенным поверх черным плащом.
– Мой король, – начал Викторин невозмутимо, – посылает тебе дары, поздравляя с восхождением на престол. – Он обернулся, и два легионера выступили вперед с квадратной шкатулкой из полированного черного дерева. Они опустились перед королем на колени и открыли ее. Он наклонился и извлек из нее серебряный шлем с золотым ободком по краям. Серебряные вороновые крылья по сторонам служили защитой для ушей. – Красивая безделица, – заметил Вотан, бросив шлем телохранителю, который положил его на пол у трона. – А теперь к делу. Я дал вам три недели познакомиться с мощью Вотана. Ты использовал это время с толком, Викторин, как и подобает военачальнику с твоим опытом. Теперь возвращайся в Британию и сообщи тем, кто у власти, что я прибуду к ним с моими собственными дарами.
– Мой государь Утер… – сказал Викторин.
– Утер мертв, – перебил Вотан, – и вам нужен король. Так как наследника у него нет и так как мои братья саксы воззвали ко мне о помощи против римской тирании в Британии, я решил принять их приглашение и отправиться туда, чтобы рассмотреть их жалобы на несправедливость.
– И ты отправишься со своим войском, государь? – спросил Викторин.
– Ты полагаешь, оно мне понадобится. Викторин?
– Это, государь, решать королю.
– Ты сомневаешься в моем слове? – спросил Вотан, и Галеад увидел, как напряглись телохранители, как их руки метнулись к мечам.
– Нет, государь, я просто напоминаю – со всем почтением, что Британией правит король. Когда один умирает, престол занимает другой.
– Я воззвал к наместнику Христа в Риме, – сказал Вотан, – и вот грамота с его печатью, отдающая мне королевство Британию, буде я пожелаю его принять.
– Можно бы сослаться на то, то Рим более не решает дела Запада, – сказал Викторин, – но об этом пусть рассуждают другие. Я простой воин.
– Твоя скромность похвальна, но ты значишь куда больше. Я бы хотел, чтобы ты служил мне, Викторин.
Талантливых людей находить трудно.
Викторин поклонился:
– Благодарю тебя за столь лестные слова. А теперь с твоего разрешения мы должны приготовиться к отъезду домой.
– О, конечно, – сказал Вотан. – Но прежде представь мне твоего юного спутника, он заинтересовал меня.
– Государь, это Галеад, рыцарь Утера.
Галеад поклонился, король спустился с возвышения и встал перед ним. Галеад судорожно сглотнул и посмотрел в льдисто-голубые глаза.
– А твоя точка зрения, рыцарь Утера?
– У меня ее нет, государь. Ничего, кроме меча. И когда мой король приказывает мне пустить его в ход, я повинуюсь.
– А будь твоим королем я?
– Спроси меня еще раз, государь, когда этот день настанет.
– Он настанет, Галеад. Придет весна, и он настанет.
Скажи-ка, – добавил он с улыбкой, указывая пальцем на отрубленные головы, – что ты думаешь об этих украшениях моего зала?
– Думаю, государь, когда придет весна, на них слетятся мухи.
– По-моему, ты узнал одну, если я не ошибся?
Галеад заморгал.
– Узнал, государь, и твой взгляд остер. – Он указал на истлевающую голову Меровия. – Я видел его один раз… когда мой отец побывал в Налии. Это… бывший… король.
– Он мог бы служить мне. Мне кажется странным, что человек предпочитает расстаться с жизнью в муках, вместо того чтобы наслаждаться ею среди богатства и всяких радостей. И ради чего? Все люди кому-то служат, даже короли. Скажи, Галеад, какой смысл бросать вызов неизбежному?
– Мне всегда говорили, государь, что неизбежна только смерь, а мы напрягаем все силы, ежедневно бросая ей вызов.
– Даже смерть не неизбежна для тех, кто служит мне усердно. И она не избавление для тех, кто мне противится. Не так ли, Меровий?
Полуразложившаяся голова словно сжалась на наконечнике копья. Рот разверзся в беззвучном вопле.
– Ты видишь сам, – мягко сказал Вотан, – бывший король согласен со мной. Скажи, Галеад, ты хочешь иметь меня врагом?
– Государь, жизнь воина редко согласуется с его желаниями. Как ты справедливо заметил, все люди подчиняются чьей-то воле. Я предпочел бы не иметь врагов, но жизнь не столь проста.
– Хорошо сказано, воин, – ответил король, повернулся и вновь воссел на троне.
Викторин и Галеад почтительно пятились, пока не оказались за дверями залы, а там повернулись и молча направились к своему жилищу. Войдя, Викторин рухнул в кресло и зажал голову ладонями.
– Он мог солгать, – сказал Галеад, – Нет. Зачем? Утер погиб. Британия погибла.
– Ты думаешь, Вотан станет королем?
– Как мы можем ему помешать? Уж лучше пусть его изберут и крови прольется мало.
– И ты намерен посоветовать такой выход?
– Ты можешь предложить другой?
Юноша собирался ответить, но тут он увидел, как Викторин мгновенно поднял ладонь, растопырив пальцы, которые тут же сжались в кулак. Знак разведчиков, означающий: молчи, враг близко.
– Нет, почтеннейший, мне кажется, ты прав, – сказал Галеад.
* * *
Теперь в ярком солнце нового утра Галеад встал с постели и вышел нагой к ручью позади их жилища. Он выкупался в прохладной воде, сбегающей в долину со снежных горных вершин. Освеженный, вернулся в комнату и оделся для дороги. В их посольстве было двенадцать человек, и они встретились для утренней трапезы в зале харчевни. Викторин, вновь в одежде военачальника – бронзовый нагрудник, кожаная в бронзовых бляхах юбка, – хранил молчание. Все легионеры уже узнали про смерть Утера, и настроение было самым мрачным.
Вошел мальчик-конюх и сказал Викторину, что лошади оседланы. Маленький отряд выехал из города, когда солнце поднялось из-за гор. Викторин поманил Галеада к себе, и белокурый юноша нагнал ветерана.
Они далеко обогнали остальных, а тогда Викторин придержал коня и повернулся к молодому меровею.
– Поезжай в Бельгику и сядь на корабль там.
