– Новый российский Диоклетиан, – усмехнулся Молотов, но вождь пропустил его слова мимо ушей.
– Ладно, не Деникин и не Романовы, тогда кто? Кто, по мнению наших врагов, может возглавить это правительство и привлечь на свою сторону хотя бы часть народа? На кого они собираются сделать ставку, Лаврентий?
– Точных данных пока нет. Но наша американская агентура заметила особенную активность местных властей вокруг господина Керенского. К нему несколько раз приезжали представители госдепартамента США, после которых на его счету появилось солидная сумма, и главное: Керенский заговорил со своим окружением о его скором отъезде в Россию.
– Да, этот краснобай вполне подходит на роль главы марионеточного правительства. Хоть в Мурманске, хоть в Архангельске, хотя в Хельсинки. Главное начать, заявить о себе, а там куда кривая выведет.
– Чтобы потом вновь бежать на американском автомобиле в женском платье, – поддел Керенского Ворошилов, чем вызвал легкий смех среди собравшихся в кабинете генсека людей, но новые слова Берии быстро вернули их с небес на землю.
– Но есть еще один человек, который по своей значимости далеко превосходит Керенского… – многозначительно произнес Берия, и по тому, как напряглась спина вождя, было видно, что он догадался, о ком говорил нарком.
– Кто? Троцкий?
– Да, товарищ Сталин.
– И что? К нему тоже приезжали?
– Пока нет, но наши мексиканские друзья постоянно следят за его домом.
– Троцкий действительно знаковая фигура, но пойдет ли он на сотрудничество с англичанами? – усомнился Молотов.
– Пойдет, – безапелляционно заявил Берия, – ради власти пойдет. Тем более у него старые связи с английскими и американскими банкирами.
– Ладно, не будем гадать на кофейной гуще. Как говорят военные, война план покажет, – прервал прения Сталин. – Но появление нового русского правительства не должно застать нас врасплох. Какие есть предложения?
– Думаю, что на их русское правительство в Финляндии мы должны ответить своим финским правительством в СССР. Мало ли у нас финнов для этого дела осталось… – высказал предложение Жданов.
– Верно говоришь, Андрей. Сразу после занятия любого финского городка следует объявить о создании нового финского правительства. Они хотят иметь две России, так пусть получают две Финляндии… – подхватил его предложение Молотов.
– Думаю, что это будет верным ходом, – согласился Сталин. – Посадить их в Хельсинки, конечно, мало шансов при таком зверином антисоветизме, в котором погрязла Финляндия. Но доставить лишние хлопоты господину Каллио стоит. В борьбе с противником не на жизнь, а насмерть не следует пренебрегать никакими средствами. Товарищ Жданов, создание нового финского правительства и обеспечение его всем необходимым, включая радиостанцию, поручается вам.
– Понятно, товарищ Сталин, – секретарь Ленинградского обкома сделал пометки в своем блокноте, – постараемся сделать в лучшем виде.
– Сделайте. А тебе, Лаврентий, особое задание, наблюдение за Троцким. Чует мое сердце, что к нему приедут гости с интересным предложением, от которого обычно не отказываются.
Предчувствие не обмануло вождя. Через пять дней после совещания в Кремле наружное наблюдение зафиксировало появление гостей на мексиканской вилле Троцкого, которых тот с радостью принял.
О чем говорил лидер IV Интернационала с посланниками большого капитала, было пока неизвестно. Своих людей в близком окружении Троцкого, способных осветить этот вопрос, у Берии не было, но уже сам визит давал обильную пищу для размышлений.
Когда нарком НКВД доложил Сталину о встрече, тот сильно встревожился.
– Троцкий, конечно, отказался возглавить правительство до того, как финны нанесут нам серьезное поражение. Вот тогда, когда на всех углах будут кричать о сокрушительном разгроме нашей армии, можно будет выходить из подполья и объявлять о своих претензиях на власть. Как он говорил: «Власть надо брать, когда войска противника будут стоять в ста километрах от столицы». Все верно, самый удобный момент для переворота.
Вождь внимательно посмотрел на наркома.
– Троцкий стал нам очень опасен. Первый раз он нам крепко нагадил в Испании, когда его сторонники подняли мятеж в Барселоне и спутали нам все карты в борьбе с Франко. Теперь он вступил в связь с американцами и англичанами и готов возглавить новое российское правительство… – Сталин сделал паузу, а затем, собравшись с духом, произнес: – Его надо убирать, и чем скорее, тем лучше. Даже если нам удастся сорвать новую иностранную интервенцию в Россию, он по-прежнему будет представлять для нас смертельную угрозу. Ради достижения своей цели он пойдет на союз с кем угодно. С англичанами, американцами, немцами, японцами, хоть с чертом и дьяволом. Его нужно убирать. Это можно будет поручить мексиканским товарищам?
– Да, конечно. Комбриг Сикейрос рвется в бой. У него свои счеты с троцкистами по Испании.
– Вот и отлично. Пошлите надежного человека ему в помощь и приступайте. Троцкий в Финляндии, а тем более в Архангельске – это бомба.
Сталин встал, подошел к висевшей на стене карте Советского Союза и негромко произнес:
– До Ленинграда всего двадцать семь километров, но их еще надо суметь пройти.
Финны, так же как и кремлевский горец, хорошо умели считать километры и надеялись их быстро преодолеть. Воинственный угар вскружил голову не только высоким политикам, но и простым солдатам и офицерам. В войсках, придвинутых в предполье к линии Маннергейма в районе реки Сестры, шли жаркие дискуссии о предстоящем походе на восток.
В жарких спорах горячие финские парни решали вопрос, как быстро они разобьют «красных» и где пройдет новая восточная граница великой Суоми.
– Я этих красных сволочей двадцать лет назад бил так, что они от меня бежали как трусливые зайцы! – грозно вещал капитан Пуккенен, приняв на грудь стакан горячительного напитка. – Летели так, что пятки сверкали, ибо знали, что если попадут в руки Юхо Пуккенену, он из них шкуры кровавые ремни нарежет и солью посыплет.
Грозный вид капитана и нож, зажатый в его руке, не оставляли никаких сомнений у слушателей, что все именно так и было.
– Мы их всех, и баб, и мужиков, и детей, всех носителей красной заразы убивали. Кого штыком, кого топором, а кого и шомполом в ухо и головой об стену ради экономии патронов. Все они были одним миром мазаны – эти русские.
– Но, быть может, среди них не все были красными. Дети наверняка не успели проникнуться духом большевизма, – неудачно встрял в эпическое повествование капитана Нико Пирволяйнен. Выпускник университета, он только недавно получил погоны и не успел как следует проникнуться духом «Великой Финляндии».
– Молчать! – взревел обиженный капитан. – Дети не успели сейчас, но их потом этому в школе научат, разве это не понятно?! Каждый русский, живущий в Карелии и Лапландии, наш потенциальный враг, и мы не имеем права проявлять к ним никакой жалости. Сегодня ты пожалел мальчишку или девчонку, а завтра они тебе в спину выстрелят. Думать надо, Пирволяйнен!
