Вождь сделал паузу и стал негромко хлопать, и сейчас же весь Кремлевский дворец наполнился громким и дружным рукоплесканием, переходящим в овации. Не желая, чтобы дань уважения к армии перешла в его личное прославление, Сталин требовательно поднял руку, и зал быстро стих.
– Еще несколько вопросов, товарищи. В ходе боевых действий и продвижения наших армий в глубину территории Финляндии выяснилось, что наши войска и командный состав наших войск так и не сумели приспособиться к условиям войны в этой стране. Вопрос: что помешало сделать это? Мне кажется, что особенно помешала созданная предыдущей кампанией психология в войсках и среди командного состава – шапками закидаем. Нам страшно повредила польская кампания, они избаловала нас. Писались целые статьи и говорились речи, что Красная армия непобедима, что ей нет равных, что у нее все есть, нет никаких нехваток и просчетов.
Это помешало нашей армии сразу понять свои недостатки и перестроиться применительно к условиям Финляндии. Наша армия не сразу поняла, что война в Польше – это была военная прогулка, а не война. Она не поняла, что в Финляндии будет настоящая война, а не прогулка, и только когда поняла это, когда перестроилась, мы смогли добиться серьезных успехов. А где командный состав не смог быстро перестроиться, успехи были минимальные, полученные дорогой ценой.
Вот к чему приводит хвастовство о том, что наша армия непобедима. С этим хвастовством, с этим невежеством надо кончать самым решительным образом. Надо вдолбить нашим людям в голову, что непобедимых армий не бывает. Бывают победоносные, но чтобы армия стала победоносной, нужно много труда и старания. Сама она победоносной не будет, хотя и бьется за справедливое дело на земле – за победу коммунизма. Надо вдолбить в голову, начиная с командного состава и кончая рядовыми, что война – это игра с некоторыми неизвестными и что в ней могут быть и поражения. И потому надо учиться не только, как наступать, но и как отступать.
Что помешало нашей армии быстро перестроиться и на ходу приспособиться к серьезной войне? Что помешало нашему командному составу перестроиться для ведения войны не по-старому, а по-новому? Ведь за все годы Советской власти мы серьезной войны и не вели. Мелкие эпизоды в Маньчжурии, у озера Хасан или в Монголии – это чепуха, это не война, это небольшие эпизоды на скромном пятачке. У них было две-три дивизии и у нас две-три дивизии в Монголии, столько же на Хасане.
Что касается Гражданской войны – это была не настоящая война, потому что она была без артиллерии, без авиации, без танков и минометов. Без всего этого какая это серьезная война? Это было особая война, не современная.
Так что помешало нашему командованию с ходу вести войну с финнами не по типу Гражданской войны, а по-новому? Помешали, по-моему, культ традиции и опыт Гражданской войны. Как у нас расценивают комсостав: а ты участвовал в Гражданской войне? Нет, не участвовал. Пошел вон. А тот участвовал? Участвовал. Давай его сюда, у него большой опыт и прочее.
Эти слова вождя породили тихий гул в зале, но острое ухо Сталина его моментально уловило.
– Я должен сказать, конечно, опыт Гражданской войны очень ценен, традиции Гражданской войны тоже ценны, но сегодня всего этого совершенно недостаточно. Вот, к примеру, средний командир с большим опытом Гражданской войны. Он уважаемый и честный человек, но он ничего не хочет слышать о том, что нельзя вести людей в атаку без артиллерийской обработки вражеских позиций. Что таким образом он загубит не только свой полк или дивизию, но и всю войну. Ведь нельзя одержать победу над врагом, который сидит в окопах, имеет артиллерию, танки, он обязательно тебя разгромит.
Вот такие недостатки были в командовании 7-й армии. Командиры не понимали, что артиллерия решает дело, и упрямо гнали свои пехотные полки в атаку на неподавленные огневые точки противника. И при этом вели разговоры о том, что следует жалеть снаряды, мины, патроны, что следует стрелять только по цели. Все это является проявлением традиций Гражданской войны, когда всего у нас было мало. У нас в головах до сих пор прочно сидит, что в войну мы обходились без артиллерии, без танков и автоматов. Наши люди замечательные, герои и все прочие, мы напрем и понесемся.
Вот этот опасный культ традиций и опыта Гражданской войны и не позволил нам быстро перестроиться на новый метод современной войны. Надо сказать, что все-таки недели через две-три стали перестраиваться. Сначала 13-я армия, Штерну удалось перестроиться, тоже не без скрипа. Хуже всего пошло у товарища Ковалева. Так как он герой Гражданской войн, ему было очень трудно освободиться от опыта этой войны, который совершенно недостаточен. Командир, считающий, что он может воевать и побеждать, опираясь только на опыт прошедшей войны, погибает как командир. Он должен свой опыт Гражданской войны обязательно дополнить опытом современной войны.
И вновь глухой гул пробежался по рядам сидящих в зале командиров, и теперь это был гул не обиды за свое славное прошлое, а гул недовольства. И вновь Сталин нанес упреждающий удар.
– А что такое современная война? Чего она, собственно говоря, требует? Она требует в первую очередь массовой артиллерии. В современной войне артиллерия – это бог войны. Кто хочет перестроиться на современный лад, он должен понять, массовая артиллерия решает судьбу войны. И потому все разговоры, что нужно стрелять по цели, а не по площадям, жалеть снаряды – это несусветная глупость, которая обязательно загубит все дело. Если нужно давать в день четыреста-пятьсот снарядов, чтобы разбить тыл противника, его передовой край, чтобы он не был спокоен, чтобы он спать не мог, нужно не жалеть снарядов и патронов. Как писали финские солдаты, они на протяжении двух месяцев не могли выспаться, только в день перемирия выспались. Вот что значит артиллерия.
Второе дело – авиация. Массовая авиация, не сотни, а тысячи самолетов. И вот, кто хочет вести войну по-современному и победить в современной войне, тот не должен говорить, что нужно экономить бомбы. Чепуха, товарищи, побольше нужно бомбить противника для того, чтобы оглушить его, перевернуть вверх дном его города, тогда добьемся победы. Больше снарядов, больше бомб, меньше людей потеряем. Будем жалеть патроны и снаряды – будет больше потерь. Надо выбирать. Производить больше снарядов и бомб, жалеть свою армию, сохранять силы, давать минимум убитых или жалеть бомбы и снаряды.
Дальше… танки. Нужно массовое количество танков, не сотни, а тысячи танков. Танки, защищенные броней – это все. Если танки будут толстокожими, они будут чудеса творить при нашей артиллерии, при нашей пехоте. Нужно давать больше снарядов и патронов по противнику, жалеть своих людей, сохранять силы армии.
Минометы… четвертое, нет современной войны без большого количества минометов. Все корпуса, все роты, батальоны, полки должны иметь минометы шестидюймовые обязательно и восьмидюймовые. Это страшно нужно для современной войны. Это очень эффективное оружие и очень дешевая артиллерия. Не жалеть мин! Вот лозунг: жалеть своих людей. Если жалеть бомбы и снаряды – не жалеть людей, меньше людей будет. Если хотите, чтобы у нас война была малой кровью, не жалейте мин.
