Эшлин резко протянула нить сквозь сжатый кулак, так что мелкие шипы оцарапали кожу. Змейки голубых искр, сорвавшись с нити, облепили кулак. Эшлин подняла руку, раскрыла ладонь, и между пальцами задрожали разряды, будто в горсти бушевала крошечная гроза.
– Ох, черные небеса! – прошептала Хайден папирийское проклятие, не сводя глаз с ладони Эшлин.
Эшлин улыбнулась:
– С самого раннего детства я высмеивала альмирские ритуалы и тотемы, считала глупостью и суеверием все заклинания и костяные обереги. Лишь недавно я поняла, что все это – поверхностные признаки огромной и стройной системы, о существовании которой я не подозревала. В нашем мире существует магия особого рода. Теперь я в это верю. Она зарождается в драконьих позвонках и объединяет все живое – зверей, водоемы и землю. – Легким движением она обернула молнии вокруг пальцев. – А теперь к ней присоединилась и я. Оживить волокно можно только с помощью моей крови. В этом я убедилась наверняка.
– Но этого недостаточно, чтобы расплавить камни башни, – недоуменно протянула Хайден.
– Верно. – Эшлин стряхнула молнии с руки, и они рассеялись. – Сколько ни добавляй лисьей печени, сила разрядов не увеличивалась. От моей крови их становилось больше, но и только. В прошлом колдуны и ведьмы тоже добивались искр, но не осознавали всю важность своего открытия. А вот когда я сообразила, как активировать волокно, то догадалась, что в нем скрыто нечто большее. После этого я решила проводить опыты в восточной башне. Я начала реакцию, но не довела ее до логического завершения. Много месяцев я пробовала всевозможные смеси, в разных пропорциях добавляя свою кровь к плоти животных, чтобы увеличить силу разряда. Одних только записей у меня скопилось томов на пятьдесят, но все безрезультатно. А потом… – Эшлин умолкла, задумчиво глядя на свою левую руку и похрустывая костяшками пальцев.
– Эшлин? – озабоченно окликнула Хайден, не дождавшись продолжения.
– Как ни странно, именно император Мерсер навел меня на мысль о драконьих мхах, – вздохнула Эшлин. – Разумеется, я пыталась воздействовать ими на волокно, однако не добилась успеха, поэтому решила, что они бесполезны. А зря, поскольку они применимы к иному аспекту реакции. Во время своего визита Мерсер предложил изничтожить драконов в Дайновой пуще. Я дала ему понять, что меня привлекает такая перспектива, и вызвала его на беседу, чтобы выведать, каким именно способом он намерен увеличить эффективность драконьего масла. Мерсер поверил, что получит доступ к альмирским драконьим логовищам, и похвастался новой формулой очистки драконьего масла. – Эшлин улыбнулась. – Естественно, он думал, что я ничего не пойму, но я с первого взгляда заметила, что процесс включает в себя применение драконьих мхов – спартанийского и Багряной Башни, самых распространенных. Мох смешивают с другими ингредиентами в определенном порядке и при определенной температуре. Как только я увидела формулу, то поняла, на каком принципе основана вся реакция. Логично было предположить, что мох окажет определенное воздействие на ту часть драконьей плоти, которая, как и драконье масло, не поддается разложению.
– Драконье волокно?
– Совершенно верно. Только сначала волокно необходимо активировать. Конечно же, следовало дождаться отъезда баларского посольства, но… – Эшлин посмотрела на Хайден. – Я занималась исследованиями больше года и не добилась ничего, кроме искр на ладони. В общем, мне стало стыдно, что я упустила такую очевидную вещь, поэтому, как только переговоры закончились, я бросилась проверять свои запасы алхимических ингредиентов. Ни спартанийского мха, ни Багряной Башни у меня не было, зато был божий мох. Вот им-то я и воспользовалась.
– И из-за этого взорвалась восточная башня?
Эшлин кивнула.
– К бочке драконьего масла Мерсер добавлял кварту спартанийского мха. Зная, что божий мох гораздо действеннее, я использовала самую малость. Бросила щепотку мха в кювету, смешала остальные ингредиенты формулы, поставила кювету на слабый огонь и начала титрирование. Ничего не произошло. Тогда я нацедила своей крови и стала по капле добавлять ее к смеси. Тут меня отвлек стражник – известил, что император Мерсер пришел в зал приемов восточной башни и просит встречи со мной. – Эшлин вздохнула. – Я тогда подумала, что это просто совпадение, но теперь понимаю, что появление Мерсера было не случайным – он пытался выведать, что мне известно. Позже я узнала, что перед этим он несколько раз посылал своих соглядатаев к восточной башне. Именно поэтому он и показал мне формулу, догадываясь, что я обязательно захочу ее проверить. Если бы я прекратила титрирование, ничего бы не случилось. Но Мерсер меня отвлек. Я оставила волокно в кювете, заперла лабораторию на замок и приказала стражнику никого не подпускать к двери. Мерсер ждал меня в зале первого этажа. Как только я вошла в зал, прогремел взрыв, как будто в башню ударила молния. Поднявшись наверх, я обнаружила, что дверь разнесло в щепки, а лабораторию разрушило до основания. Каменная кладка стен мерцала синим светом, а по комнате носились дуги разрядов. Камни плавились, как свечной воск. Пораженная своим открытием, я не сразу заметила, что стражник у двери тоже погиб – от него остались только пепел и зола, развеянная по коридору. – Эшлин опустила взгляд.
– А император тоже все это видел? – спросила Хайден.
– Да. Я и сейчас помню, как жадно он взирал на происходящее. Я сразу поняла, что мне надо от него поскорее отделаться, и забилась в истерике, так что он помчался за подмогой. Только он ушел – я выдернула драконье волокно из кюветы, и реакция тут же прекратилась. К возвращению Мерсера все выглядело так, будто в лаборатории внезапно вспыхнул сильный пожар. В суматохе я не уследила за императором, и он под шумок покинул Незатопимую Гавань.
– И Каира вместе с ним.
Эшлин кивнула, плотно обвила запястье драконьей нитью и прикрыла рукавом.
– Возможно, Мерсер не понял, что и как я делала, но сообразил, что у меня есть какой-то сильный ингредиент.
– Зря ты мне раньше не сказала, – вздохнула Хайден. – Теперь у императора есть веская причина желать тебе смерти.
– Это вряд ли, – сказала Эшлин. – Он сам жаждет завладеть этим ингредиентом. А если я погибну, то ему не раскрыть секрет. Поэтому он умыкнул Каиру и вернет мне сестру, только если я отдам ему волокно. Или объясню, как его применять.
– Но он же еще не выставил своих требований.
– Верно. Я не могу понять почему. Может быть, дожидается, чтобы слухи о похищении принцессы разлетелись по всей Терре.
Хайден задумалась.
– Как бы то ни было, три сотни вдов превратят замок Мальграв в неприступную крепость. – Она погладила пучок волос на затылке – единственное, что выдавало ее волнение, вызванное рассказом о неимоверной силе, заключенной в драконьем волокне. – У тебя есть запас божьего мха?
– Да, я храню его вон там, в ларце, под замком. – Эшлин указала на алхимический столик в углу комнаты. – Я уже обработала его всеми необходимыми ингредиентами, но пока еще плохо умею держать волокно под контролем. Мне редко когда удается управлять даже мелкими разрядами. Боюсь, что следующий опыт может уничтожить башню, превратить мои ноги в золу или убить всех в замке.
