— Начинается, — вздохнул Керс. — Я тебе вот что скажу: мы мало чем отличаемся. Слабые места есть у каждого и найти их как можно быстрее — основная задача. Как по мне, мозги важнее способностей.
— Да ну? Может просветишь тогда, какое у тебя слабое место, кроме раздутого самомнения?
— То, что между ног, считается?
— Пошёл ты, — Бродяга толкнул в плечо.
Керс смахнул с рукава пролитую похлёбку:
— Так и без обеда оставишь. Добавки-то у тебя хрен допросишься.
— Хватит о жратве думать. Я вот что спросить хотел: ты ж у нас грамотный вроде? Сможешь прочесть кое-что?
— Ну давай.
Воровато оглядевшись по сторонам, он вытащил из-за пазухи смятый клочок бумаги и протянул Керсу. Почерк трудно понять, видно, что накарябано наспех, но со второго раза разобрать удалось. Он нахмурился и вернул письмо:
— Это для тебя?
— Как видишь. Севир принёс с последней вылазки.
— Так почему его не попросил прочесть?
— Не до письма было. Так что там?
Керс засомневался. Стоит ли говорить, особенно в такой час?
— Выкладывай уже, месмерит тебя побери! — разозлился Бродяга. — Вдруг что важное, а я подохну, так и не узнав.
— Как бы тебе сказать… — Керс намерено тянул время. — Ладно, чёрт с тобой. В общем, поздравляю, брат, отцом станешь.
Подскочив, Бродяга заходил взад-вперёд, переваривая услышанное.
— А ты ничего не спутал? — он вдруг остановился и подозрительно сощурился.
— Не-а, — Керс соскреб со стенок миски остатки. — Чёрным по белому написано.
— Вороньи потроха! Как так-то?
— Тебе рассказать, как дети получаются?
— Захлопнись, — Бродяга зло сплюнул. — Что ещё там написано?
— Ну если дословно: «Я беременна. Чтоб ты сдох, ублюдок!».
— Хм… Похоже, не всё так плохо, — почесал он затылок. — О чём она думала только, когда записку писала? Читать-то я так и не научился. Ладно, что-нибудь придумаю. Добавку будешь? Заслужил.
Керс расплылся в улыбке и протянул пустую миску. С набитым желудком и подыхать не так обидно.
Лагерь кипел, готовился к облаве. Настроение витало весёлое, боевое. Давно кости не разминали, а здесь целый арсенал, который не терпится испробовать на деле.
Керс зарядил револьвер, покрутил в ладони, рассматривая хромированную сталь. Стрелок, конечно, из него не важный, но оружие приятно оттягивало ремень и грело душу. Кинжалы — штука хорошая, благородная, но в сравнении с огнестрелом никуда не идут. Он это понял, как только приловчился к стрельбе. Жаль только, без патронов вещица совсем бесполезная, даже по голове им особо не настучишь.
Караван уже был в четверти часа пути. Позиции заняли давно: четверо на скалах, остальные ожидали в укрытии.
Со стратегией Севир особо не заморачивался. Стражников должно быть не больше десятка, перебить их не составляло труда. Скорпионов — под иглу, как когда-то его самого, и дожидаться ломки. Во время очистки им не до драки, если верить Севиру. Главное, дня три в спячке продержать.
Идея Керсу не очень нравилась, но глупо надеяться, что желторотики пойдут добровольно. Сам-то не так давно на их месте был, понимает. На одном, что будет поспокойнее, собирались испытать синий дым. И если догадки Севира верны, Легион ждал огромный сюрприз в будущем.
Через некоторое время послышался цокот копыт и скрип колёс. Керс украдкой выглянул из прикрытия. Назвать караван большим язык не поворачивался: крытая повозка в окружении дюжины наёмников. Видимо, рабов не много, понадеялись, что добыча не привлечёт внимания.
— Вы двое, — Севир повернулся к Клыку с Керсом, — берегите силы, не лезьте на рожон понапрасну.
Клык что-то неразборчиво пробормотал. Недоволен, по роже видно. Понять можно: кому захочется в стороне стоять, когда такая пляска намечается.
Прогремел выстрел. Один, за ним тут же последовала череда других. Из-за эха едва не заложило уши.
Послышались крики, ржание лошадей, ответная пальба. Севир не шелохнулся. Лицо спокойное, сосредоточенное. Керс опустил руку на кобуру, достал револьвер. Вот-вот начнётся.
— Давай, — гаркнул Севир и выскочил из укрытия на дорогу.
Не мешкая, Керс обогнул валун и прицелился. Из дюжины наёмников осталось пятеро. Здесь и не развернёшься особо.
Выстрелить успел дважды. Первый раз промазал, вторым всё же сбил с седла ближайшего. Пока стрелял, с остальными уже разобрались: пара убитых лошадей да дюжина трупов в кожаных доспехах с зелёными нашивками на рукавах.
Разочаровано вздохнув, Керс вернул револьвер в кобуру и направился к остальным, которые уже окружили повозку. Проходя мимо трупа наёмника, заметил серебряную стрелу, торчащую из груди убитого. Знак Стального Пера.
— Осквернённые! — крикнул Севир. — Никто не причинит вам зла! Мы не работорговцы!
Ответа не последовало, да никто и не ожидал другого. Так, для очистки совести оповестили.
Севир кивнул Клыку. Тот, хмыкнув, отдёрнул завесу и тут же попятился, прижимая ладони к лицу.
— Вот засранцы! — Севир бросился к телеге. — Выбирайтесь по одному или изрешетим ваше корыто к чертям собачьим!
Очевидно, угроза подействовала. Вскоре на землю спрыгнул первый, за ним по очереди ещё пятеро. Керс нахмурился. Что-то в них было не так. Великоваты для желторотиков. Ладно бы один здоровяк, вроде Триста Шестого, а здесь все явно старше шестнадцати. Взгляд скользнул по форме. Постой, а почему без кандалов? Мать твою!
— Севир, назад! — заорал он.
Тот, что спрыгнул первым, свёл руки вместе и, застыв на секунду, раскинул их в стороны.
Воздух задрожал, сжался. Раздался хлопок и невидимая волна сбила с ног стоящих рядом, отшвырнув на несколько метров.
Керс успел прижаться к земле, но всё равно слегка зацепило. Удар почувствовал, но слабый. Значит, бьёт недалеко.
Вытащил из кобуры револьвер, взвёл курок и выпустил всё, что было в барабане. Скорпион вскрикнул и повалился на землю. Пуля угодила в бедро.
— Не ожидал, говнюк? — усмехнулся Керс.
Его выстрелы будто привели в чувство остальных. Снова оглушительно загромыхало.
«Как бы своих не зацепили», — мелькнула мысль.
Ещё один из скорпионов упал на землю, прижимая руки к животу.
В лицо ударил ветер. Оглушительно загудело. Пыль взметнулась столбом прямо к небу, отбросив повозку в сторону и окружив стоящих рядом плотной стеной. Во мгле мелькнул Севир и тут же пропал из виду.
Началась паника. Кто бежал подальше, вслепую, спотыкаясь и прикрывая глаза от едкой пыли, кого втянуло прямо в центр смерча.
