Харо подозрительно сощурился. Какое ему до них дело? Что-то в его улыбке настораживало, но ещё больше настораживал он сам.
Но Ровена, кажется, прекрасно поняла, о чём речь, и, смутившись, опустила глаза:
— Да, это мой… друг. Максиан, я понимаю, сейчас не самое подходящее время, но на рассвете я собираюсь в Опертам…
Ровена умолкла, отвлёкшись на громкий голос предводителя Пера, спорящего о чём-то с Керсом.
Принцепс бросил на них короткий взгляд и озадаченно нахмурился:
— Нет, Ровена, про Легион лучше забудь. Даже не сомневайся, они уже знают о твоей связи с Пером. Тебе туда точно путь закрыт. Прошу меня простить, я на минуту.
— Не понимаю. Что там такого стряслось? — Ровена насторожённо наблюдала за принцепсом, что, пошатнувшись, опёрся на плечо Севира.
— Наверное, из-за Пятьдесят Девятой, — предположил Харо.
— Из-за Пятьдесят Девятой? — удивлённо моргнула принцесса. — С чего бы вдруг ему волноваться из-за неё?
Получается, принцесса даже и не подозревает. Интересные у них «доверительные» отношения.
— Наверное, потому, что принцепс её отец.
— Что?! — Ровена возмущённо подняла брови. — И ты только сейчас говоришь мне об этом?
Харо равнодушно пожал плечами: а надо было раньше сказать? Какое это вообще имеет значение? Что бы это изменило?
— О боги, ты издеваешься надо мной?
— Я воин, а не доносчик, принцесса, и точно уж не политик.
— Да слышала я это уже, — махнула рукой Ровена. — Ладно. Только пообещай, что впредь будешь сообщать мне о подобных вещах.
— Как скажете, госпожа.
Принцесса окинула его укоризненным взглядом:
— Ну хоть не «госпожа Ровена»…
Пропустив её колкость мимо ушей, Харо смотрел, как Севир с раскрасневшимся от гнева лицом быстрым шагом направился к остальным. В какой-то миг остановившись, он обернулся и произнёс то, что Харо всё это время опасался услышать. Они собрались в туннели, и, судя по всему, явно не за поганками. Зачем им понадобилось разыскивать Твин — не так важно. Но если найдут нож…
Дерьмо!
Ровена было направилась к принцепсу, но Харо успел перехватить её за руку и потянул за собой.
— Да что с тобой не так? — Ровена недоуменно захлопала ресницами, когда они остановились за юртой.
— Думаю, принцесса, нам лучше отправиться в Опертам прямо ночью.
— Может, объяснишь?
— Они собрались в туннели, — Харо осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли поблизости того, кто мог бы их случайно подслушать. — Подозреваю, что на поиски Твин.
— И? — Ровена пытливо посмотрела ему в глаза. — Ну же, говори!
Меньше всего хотелось вспоминать о том, что он сотворил. Решение далось непросто, и жалеть о нём не собирался. Лучше бы всё это забыть, оставить там, в темноте переходов, похоронить под толщей скал раз и навсегда.
— Я оставил там нож. Один из подаренных тобой.
Ровена опустила взгляд на его пояс и, заметив пустующую петлю, тяжело вздохнула:
— Предупреди остальных. И отдохни наконец, ты уже второй день сам не свой, а остальное я возьму на себя.
Харо ожидал, что принцесса разозлится, начнёт упрекать его, но вместо этого она не просто отнеслась с пониманием, она приняла его совет, услышала его предупреждение.
Проведя рукой по золотым волосам, он украдкой поцеловал её.
«Как же ты восхитительна, моя девочка!»
***
Керс брёл по коридорам туннеля, словно во сне, почти не соображая, ни где находится, ни что он вообще здесь делает.
Он не верил. Не верил, что Твин больше нет. Не верил, что Харо оставил её на верную смерть. Не верил, что потерял семью всего за одну ночь и что теперь уже ничто не будет прежним.
Надежда… Беспощадная ты сука! А он — наивный идиот, понадеявшийся, будто к нему судьба будет благосклоннее, чем к остальным собратьям. С чего бы вдруг?
Гул шагов впереди идущих эхом разносился по, казалось бы, бесконечно длинному, однообразно-унылому переходу. Севир уже прекратил ворчать о тупости и бесполезности всей затеи, и теперь только изредка бросал недовольные взгляды то на Керса, то на Максиана.
Сколько уже шли, Керс не знал. Может, час, может, день, а может, и целую вечность. Лишь однажды столкнулись с мелкой стайкой псов, привлечённой убитыми группой Спайка сородичами. Но уже через мгновение и они превратились в кучку обугленных головешек.
Поспать толком не удалось, но усталости он почти не чувствовал, то ли от выпитого арака, то ли от гнетущей пустоты, что заняла место мучительной боли. Теперь всё чаще и чаще всплывал навязчивый вопрос: «А что дальше?»
Последние месяцы только и жил мечтой, что освободит друзей, что снова вернёт себе семью, что всё будет даже лучше, чем раньше. Знай он, чем эта вся затея закончится, вернулся бы к хозяину, ещё когда Севир только предложил присоединиться к Перу. Так бы хоть сохранил жизни Слаю и Твин.
Да, они могли бы погибнуть в любое время и при других обстоятельствах: на арене, защищая своего господина, да хоть бы на охоте… Но это совсем другое: это обыденность осквернённых, нормальная часть их жизни. Здесь бы не было чьей-то вины, чистая случайность, судьба — можно называть это как угодно.
Но эта ночь не была случайностью. Он втянул их во всё, и это его вина, и только его!
Из глубины туннеля нарастало знакомое утробное урчание и потявкивание.
Севир остановился, пропуская Керса вперёд. Огонь — самое действенное оружие против псов.
— Постой-ка, — вдруг произнёс Спайк, указывая на ржавую дверь. — Так это здесь мы устроили привал. А там осталась Пятьдесят Девятая.
— Ты уверен? — прозвучал дрожащий голос принцепса.
— Да, господин, можете не сомневаться.
Керс двинулся навстречу стае. Возможно, они как раз обгладывают её останки…
Вскоре в неровном свете факела замелькали тощие спины псов. С десяток тварей пожирали своих мёртвых сородичей, вырывая из туш огромные куски мяса, жадно заглатывая их и грозно рыча один на другого.
— Пошли прочь! — Керс вытянул перед собой факел, вспыхнувший ослепительным пламенем.
Огненная волна прошлась по спинам псов, нещадно обжигая лысые тела и прогоняя зверьё прочь.
Перепуганный визг вскоре стих вдалеке. В проходе стало на пару трупов больше, но тела Твин нигде не обнаружилось. Ни в десяти шагах, ни в двадцати.
— Ты точно уверен, что это именно то место? — Керс вернулся к остальным и вопросительно посмотрел на Спайка.
Тот кивнул, указывая на мёртвых псов:
— Кто их так, по-твоему? Кроме неё, ведь некому было.
