— В Шасззи тоже будут гулянья. Приедут торговцы, артисты. Я приду вечером. Когда закончится официальная часть бала.
— Тебе не обязательно приходить.
Это я сказала больше из вредности. Или мнимого чувства независимости. Или еще по какой-то непонятной причине. На самом деле, мысль, что он будет с кем-то на балу, мне не нравилась. Ревность подкралась незаметно. Впилась своими длинными когтями в горло. Сдавила грудную клетку. Мешала нормально дышать. Хаш усмехнулся и прижался сильнее.
— Обязательно. Разве, в твоем мире, мужья не возвращаются домой, после службы?
— Ты …
— Даже не вздумай этого произносить. — Рот закрыла теплая ладонь. Поток слов, готовый выплеснуться наружу, остался при мне.
— Хаш, я не хочу тебя, ни к чему принуждать.
— Моя глупая найра.
Хаш
Змей чувствовал, как быстро бьется ее сердце. Как дрожат руки. Как участилось дыхание. Он осторожно наклонился. Дотронулся губами до нежной шеи. Девушка замерла. Не отстранилась. Хаш, так же осторожно, прикоснулся к выпирающей ключице. Соня закрыла глаза и теснее прижалась к мужчине. Даже сквозь плотную ткань платья он ощущал ее дрожь. На сковороде скворчал огромный кусок мяса. Жир разлетался в разные стороны. Все это уже было неважно.
Соня, сама не понимая, как это получилось, повернулась к нему лицом и впилась в тонкие мужские губы страстным поцелуем. С такой силой и жаждой, будто это был первый в ее жизни поцелуй. Хаш не ожидавший такого напора замер. Но лишь на мгновенье. Только для того, чтобы крепче прижать найру к себе. Чтобы у нее не было ни единого шанса сбежать от него.
Змей щелкнул пальцами. В доме погас свет. Ронни возмущенно вылетел прочь, прикрыв за собой дверь. Такого бесстыдства, на этой кухне ворон не ожидал. Мясо на сковороде перестало шипеть. Хаш подхватил девушку под попу, усадил на стол.
— Нас услышат… — Простонала Соня прямо ему в губы.
— Нет. — Выдохнул змей.
Руки нащупали пуговки на платье найры. Пальцы путались в мелких петельках. Испытывая терпение Советника и Сони на прочность. И только когда последняя пуговка покатилась по деревянному полу, а платье с жалобным треском упало на пол, Хаш остановился.
Соня
Слегка затуманенный взгляд змея мазнул по шее, опустился на грудь, проскользил по плоскому животу. Хаш рыкнул, одним движением сорвал с меня остатки платья. По телу прокатилась сладкая дрожь. Остатки самообладания остались где-то в складках платья. Мир сузился до размера деревянного стола. Больше ничего не существовало. Кроме сильных рук ласкающих каждый сантиметр моего тела. Влажных губ, заставляющих стонать и изгибаться от удовольствия. И разрядов тока, пронизывающих каждую клеточку.
— Моя! — Шептал на ухо змей, избавляясь от одежды. — Только моя!
Повторял, разводя мои ноги, нежно касаясь бедер, срывая с губ очередной, робкий стон. Нежно и настойчиво входя в меня. Прижимаясь всем телом, пытаясь слиться воедино. И больше никогда, никогда не расставаться…..
Лиша
Вот уже несколько часов Лиша смотрела на то, как Сания перекладывала украшения из одной шкатулки в другую. Многочисленные колечки, ожерелья и диадемы поблескивали камнями в замысловатых оправах и исчезали в недрах очередного ларца.
Монотонные действия немного расслабляли нагиню. Вот уже вторые сутки она не могла встретиться с Советником. Все ее приглашения Хаш вежливо и бескомпромиссно отклонял с помощью секретаря и записки, где ровным почерком была описана причина отказа. Записки писались тем же секретарем. С соблюдением всех формальностей и только правильными, фразами. Чтобы избежать «двойственного толкования».
Все это Санию невероятно злило. Нагиня не понимала, как наг, даже такой уважаемый и влиятельный как Хаш, может отказать приемной дочери императора. Да еще и в такой малости. Любой, абсолютно любой на его месте, почтил бы за честь принять ее приглашение на обед или короткую прогулку. Вспомнив о Хаше, Сания захлопнула полупустую шкатулку и отставила в сторону.
Лиша, наблюдала за подругой. Иногда, односложно отвечала на ее причитания. Но чаще молчала. На переживания сводной сестры Сафанира ей было глубоко плевать. Нагиню больше интересовало, чем занимается его Высочество. И почему, вот уже больше недели, он не проявляет к ней интереса. Ни к ней, ни к кому-либо еще.
— Я давно не разговаривала с Сафом. Мы поссорились. — Пояснила Сания. — Понятия не имею, чем он сейчас занят. Императрица говорит, участвует в подготовке к празднику урожая. Взял на себя часть обязанностей Советника. Представляешь, — нагиня не сдержалась, швырнула шкатулку из малахита на пол, — он его покрывает!
— Кого? — Кто кого и зачем покрывает, Лиша не поняла.
— Советника! Я же его сестра!
В комнате снова воцарилась тишина. Лиша скептически посмотрела на подругу. Выглядела она, мягко говоря, измученной. Под глазами залегли синяки, руки тряслись, волосы растрепались.
О страсти Сании к черному нагу знали все. Включая самого Хаша. Чтобы избежать ненужных пересудов и конфликтов, Советник соблюдал четко вымеренную дистанцию во всем, что касалось юной нагини. И свою частную жизнь не выставлял напоказ. Но в последние месяцы стал особенно скрытен.
О том, что у Хаша появилась любовница, догадывались все — от поломоек до глав городских Кругов. Даже пытались вычислить счастливицу. Пока безуспешно.
— А если, у Черного нага появилась найра? — Предположила Лиша, поддевая хвостом тонкую цепочку, валявшуюся на полу.
— Исключено. — Твердо произнесла Сания, забирая находку. — Мы бы уже знали. Наги не скрывают пару. Уже бы вся империя готовилась к свадьбе Советника.
Лиша только хмыкнула. Размышления Сании напоминали ей сеанс самоуспокоения. Не больше.
— Поверь, когда Сафанир встретит истинную, раструбит об этом в тот же день. Бедняжка и опомниться не успеет, как окажется в постели наследника.
Последнее умозаключение Сания произнесла вслух только ради того, чтобы уколоть собеседницу. Ей хотелось на кого-нибудь вылить свою злость и обиду. И никого подходящего, как назло, не попадалось.
— Советник не принц. — Не осталась в долгу Лиша. — Хаш не любит публичности. Может, он уже заключил брак с найрой. Тебе же, ее Величество Сихамин отказала в сссоюзе с Ссссоветником.
