– Мои сведения вынудят вас внести изменения в ваши военные планы.
– Откуда вам известно, над чем я сейчас работаю?
– Позвольте вернуться к этому позже, лорд Леофрик, – улыбнулся пришелец. – Прежде всего вам нужно узнать, что два из трех ваших фортов захвачены горцами и все, что там хранилось, перешло в руки врага.
Усталость Леофрика как рукой сняло.
– Быть не может! Я лично надзирал за строительством. Они неприступны.
– Хитростью можно взять что угодно.
– Хитростью?
– Женщина, Сигурни, послала туда предателя Обрина с сотней людей под видом сменного гарнизона. Оба форта сдались без боя.
– Но как… Кто вы такой?
– Резонно, думаю, будет предположить, что я друг вам. Могу также поделиться с вами кое-какими планами Сигурни. Знаете, она набирает войско.
– Кто им будет командовать?
– Она сама, разумеется. Она из королевского рода и уже нанесла вам одно поражение при Силфаллене. Неплохо для начала, согласны?
– Сколько у нее сейчас человек?
– Почти две тысячи. Фарлен примкнул к ней, Паллид скоро сделает то же самое. Если ее, конечно, не остановят.
– До оттепели выступить нет возможности. Все северные перевалы завалены снегом.
– Да, вы там не пройдете, но я пройду. К вам ведь я как-то пробрался.
Вошел слуга:
– Мой господин…
– Да-да, не нужно пока. Подай еще чаю, мне и моему гостю. – Слуга вышел, и Леофрик обернулся к неизвестному: – Настало время сказать, какой у вас интерес в этом деле.
– Да, верно. Я охочусь за этой ведьмой, за Сигурни. Причины вас касаться не должны, однако заполучить ее мне крайне необходимо. Сейчас, когда она окружена преданными горцами, это несколько затруднительно. Вы поможете мне, а я вам.
– Вы, думается мне, чародей?
– К чему такая изысканность, милорд? – засмеялся гость. – Просто колдун. Мне заплатили за то, чтобы я… убрал Сигурни с дороги, но я трижды потерпел неудачу. Мне не стыдно в этом признаться, ибо у меня были могущественные противники. Теперь они, к счастью, думают, что я мертв, и это позволяет мне надеяться на успех.
– Почему они считают вас мертвым?
– Демоны растерзали на куски человека, во всем похожего на меня – о сходстве я сам позаботился. Хотите еще послушать?
– Нет уж, увольте. Чего вы хотите в обмен на предоставленные нам сведения?
– Хочу снять дом в Цитадели, но денег мне здесь достать негде. Надо как следует приготовиться к следующей попытке, запастись людьми и другими ресурсами.
– Понимаю. Где вы остановились сейчас?
– Недалеко отсюда, в таверне "Синяя утка".
– Завтра утром мой слуга доставит вам деньги. И если у вас появятся еще какие-то сведения о горских мятежниках, милости просим.
Колдун потер мясистый подбородок.
– Тут мне надо подумать. Я, видите ли, не хочу, чтобы Сигурни убили или взяли в плен ваши войска. Это удовольствие по праву принадлежит мне. Я извещу вас о своем решении.
– Барон наверняка захочет с вами увидеться.
– Не думаю, лорд Леофрик. Скажите ему, что получили эти сведения от своего шпиона – ведь это, в конце концов, так и есть. Упоминание моего имени нежелательно.
– Кстати, кого должен утром спросить мой слуга?
– Да, ведь я не представился. Виноват. Мое имя Якута-хан.
Баллистар от всей души ненавидел зиму, особенно неласковую к людям маленького роста. Глубокий снег, ходить по которому он не мог, держал его пленником в доме Асмидира. Ему хотелось быть рядом с Сигурни, готовиться к весне, к грядущим боевым действиям.
– Сейчас от тебя никакого толку, – сказал он себе вслух, сидя на крепостной стене замка. – Не нужен ты ей.
Высота, с которой открывался широкий вид, сегодня не радовала его – лишь напоминала о том, как он мал. Он съехал на животе с парапета и ушел к себе в комнату.
Там он уселся на ковре у огня. Стулья были для него чересчур высоки, в кровать он забирался с деревянного ящика, который принес ему Ари. Почему он родился калекой? За что мстительный Бог приговорил невинное дитя к такой жизни?
Другие не понимали его мучений, да и как им понять? Даже Сигурни однажды сказала: "Может, когда-нибудь ты встретишь красивую карлицу, и вы будете счастливы".
Карлица ему не нужна. Если он сам калека, это еще не значит, что другие калеки ему приятны.
"Мне нужна ты, Сигурни, – думал он. – Я мечтаю, чтобы ты полюбила меня, чтобы увидела во мне мужчину".
Но этому не бывать. Вспомнить только, как дразнили его в детстве и юности.
"Как он, спрашивается, будет любить женщину? – разглагольствовал на потеху другим Бакрис Беззубый. – Ляжет нос к носу – ногами туда зароется, ляжет ногами к ногам – зароется носом. А если попадет туда нужным местом, то поговорить ему будет не с кем".
Да, вот уж смеху-то было. Сам Баллистар тоже смеялся – а что ему оставалось?
Он спустился на конюшенный двор. Навестил в стойле белую лошадку-пони, погладил ее.
– Тебе ничего, что ты карликовая лошадка? Или ты тоже большим кобылам завидуешь?
Пони хрустела сеном. Попытавшись забросить обратно свалившуюся с нее попону, Баллистар два раза накрыл с головой самого себя и промахнулся на третий.
Этого последнего унижения он не вынес. Слезы подступили к глазам. Северная стена выходит на острые скалы. Прыгнуть с нее – и конец всем страданиям.
Когда он поднимался по лестнице, Ари вышел из библиотеки и пожелал ему доброго утра.
– Доброе утро, – пробормотал в ответ Баллистар.
– Знаешь, я хотел попросить тебя кое о чем.
Баллистар оглянулся на него сквозь перила.
– В другой раз.
– Дело важное, – мягко настаивал Ари. – Я смотрю карты Дуанского перевала, где мы предполагаем дать первый бой. Знаешь ты это место?
– Знаю.
– Тогда помоги мне, ладно? – Ари вернулся в библиотеку.
Баллистар помедлил и вошел туда вслед за ним. Ари сидел на полу, обложенный картами, в очаге пылал уголь. Баллистар плюхнулся рядом.
– Чем я могу помочь?
– Вот этот лес, – показал на зеленое пятно Ари, – он густой или редкий?
– Довольно редкий. Там в основном ели растут. Хочешь укрыть в нем засаду?
– Хотел бы.
– Не выйдет. Но за лесом есть овражек, где можно спрятать сколько-то человек. Вот здесь, – показал Баллистар. – А теперь я пойду.
– Да ведь мы только начали! Вот посмотри. – Ари подсунул Баллистару чертеж с разноцветными кирпичиками поперек Дуанского перевала.
