Он с шумом втянул воздух и, вытаращив глаза, явно приготовился к новой атаке, но я опередила.
— Поймите же, вам на руку этот турнир.
Воун, поперхнувшись невысказанной тирадой, закашлялся, а я продолжила с милой улыбкой:
— Да-да! Если разломы так вредны, то во время соревнований вы получите доказательства. И с лёгкостью избавитесь от этого предмета. Только не знаю, как сами без разломов проживёте. Хоть не пользуетесь так активно, как драконы Друинса, но всё же используете как средство экстренной связи.
Сипло дыша, ректор растерянно заморгал, и я догадалась, что мужчина не понял ни слова. И пока он снова не вспылил, поторопилась пояснить:
— Задания будут перемешаны, поэтому по итогу мы легко поймём пользу и опасность пространственной магии. В турнире участвует столько академий, что магистры получат на руки весьма ощутимый пакет исследований. Э… Доказательств будет много, и всё будет записано, я хотела сказать.
Ох уж эти трудности межмирового перевода! Впрочем, судя по задумчивому виду ректора столичной академии, его посетило сомнение в своей правоте. Нет, разумеется, разломы он считал вредными, но мои доводы заставили его поколебаться насчёт запрета турнира.
— Я всё равно считаю это безумием, — наконец произнёс он. — Но…
Он замолчал, явно не зная, как отступить, но сохранить лицо. Я поспешила помочь.
— …Но, как и сказала госпожа Воун, вы не будете ни поддерживать, ни мешать?
— Точно, — облегчённо выдохнул ректор.
Я покинула его кабинет почти победителем. По дороге со мной здоровался каждый второй, и я старалась улыбаться, но особо ни с кем не разговаривать. Ведь окружающие считали, что перед ними Элин Диас, а не иномирная «захватчица» её тела.
Я же направлялась в то самое место, где и сидел человек с приятным голосом, что соединял меня с бабулей по связи через разлом.
Увидев невысокого, чрезвычайно тощего мужчину с буйной копной иссиня-чёрных волос, я поразилась, каким чудом это хрупкое создание выдавало такой глубокий низкий тембр голоса. Более всего он был похож на ботана, только не хватало уродливых очков в тяжёлой оправе. На протянутую мною бумагу он даже не взглянул.
— Извините, — хорошо поставленным голосом возмутился Дейс, как представил мужчину ректор, — но посторонним вход в разломную строго запрещён!
— Но меня к вам послала госпожа Ярвис Воун. Вот распоряжение…
— Если будете настаивать, буду вынужден атаковать! — оборвал он. — Но предупреждаю, что я с отличием закончил факультет боевой магии.
Он расставил ноги, принимая устойчивое положение, и со странным сипящим звуком вытянул руку, будто готовился ударить.
— Отлично, — не стала спорить я и, схватив Дейса за запястье, выдернула его из дверного проёма. — Поупражняйся пока, а я поработаю.
Воспользовавшись его растерянностью, вошла внутрь домика и захлопнула дверь.
— Стойте! — замолотил очухавшийся от моего своевольного поведения работник. — Немедленно откройте! Что вы себе позволяете?
— Ничего больше того, что одобрено ректором Воун, — крикнула я. — Распоряжение на коврике, ознакомьтесь, прежде чем угрожать устроителю турнира жестокой расправой.
— Здесь я начальник! — голосил иномирный «ботан». — Мне ректор не указ!
Игнорируя стук, я спокойно оглядела небольшое помещение с расправленной узкой кроватью, заваленным мусором столом и пятью непокрытыми арками. Рядом с каждой лежала табличка, на которой вроде как мелом были записаны незнакомые закорючки.
Но больше всего меня удивила схема посередине на полу — очень уж она напоминала рисунок Ориджа, когда он с приятелями вызывал книгу любовных заклятий из зала потерянных книг.
Я недоверчиво покачала головой: уж не страдает ли «отличник» с боевого факультета столичной магии от неразделённой любви? Неужели пытается воспользоваться служебным положением, чтобы добиться взаимности? Решив проверить гипотезу, я с предвкушающей улыбкой вернулась к двери и резко распахнула её.
Не хочет по-хорошему — воспользуемся шантажом.
Дейс, не сохранив равновесие, кубарем ввалился внутрь и растянулся на пентаграмме, напоминая знаменитый рисунок человека в кругу. Голова, ноги и руки указывали на арки…
И тут меня осенило. Будто щелчок раздался, и всё встало на свои места. Я нагнулась, схватив мужчину за плечи, рывком поставила на ноги и подтолкнула к одному из разломов.
— Установи связь с Друинсом.
— Да как вы…
— Немедленно, — произнесла я тихо, но таким тоном, что Дейс вздрогнул.
И решил подчиниться он вовсе не потому, что с моих пальцев сорвались две фиолетовые молнии. И не потому, что одна из них спалила на столе весь мусор, а вторая превратила рисунок на полу в воспоминание. Мужчина наверняка проявил сознательность, внял доводам разума и предписанию Воун.
Я же, услышав строгий голос своего Ридса, постаралась унять заколотившееся сердце.
— Элин, бегство — не решение…
— Господин Теран! — Голос мой прозвучал жалко, но другого я из себя выдавить не смогла. Решила давить информацией. — Извините, что пришлось спешно вас покинуть. Надеюсь, вам удалось решить проблему Селеа… Впрочем, это не моё дело! Я вызвала вас по поводу турнира.
И тут не сдержала искренней улыбки.
— Я придумала, как с помощью разломов в разных концах света сделать турнир одновременным. Для этого мне понадобятся Адалин, Ланас и кот! А ещё…
Обернувшись, посмотрела на стремительно бледнеющего брюнета. Дейс отшатнулся так резко, что ударился затылком о стену. Не знаю, как у него было с боевой магией, но интуиция у мужчины явно работала на «отлично»!
Глава 40. Отказали законы физики? Используй закон бутерброда!
— Друзья мои! — объявила я, когда, по разрешению госпожи Воун, в столицу переместились мои друзья и Носов. — Время пришло!
— Может, пусть идёт мимо? — насторожился Семёнов. — Что-то мне не нравится здесь…
Он осмотрелся в каморке, где обитал Дейс, и я понимала учителя бытовой магии — слишком много здесь было для него работы. А вот Адалин, как преподавательница зельеварения, радостно потирала руки. То ли прикидывала, сколько пауков может пригодиться для настойки, то ли обрадовалась моей идее.
— А я всегда подозревала, что да Винчи был магом! — заявила она. — Уверена, что твоя мысль сработает, Киселёва! А мы с Тёмным ломали голову, как устроить твой «онлайн»… Даже Филечка самоустранился, заявив, что это невозможно. — Она смущённо захихикала. — Проспорил он мне…
И осеклась, делая вид, что ничего и не говорила. Лишь протянула:
— Ну и грязь здесь…
— Не буду, — буркнул Артём.
— Что? — обернулись мы оба.
