Касваллон в отличие от него сильно отяжелел.
— Год или два, но я могу ошибаться.
— Нет, я того же мнения. Война на равнинах еще не окончена, не все города сдались.
— Нам нужно составить какой-то план. Эту долину оборонять невозможно.
— Найди Талиесена, — посоветовал Леофас. — Знаю, от этих друидов волосы дыбом встают, но он мудр и знает, что делается за пределами Друина.
Два месяца Касваллон водил Гаэлена с собой на охоту, знакомил с горами и с повадками разных зверей. Учил его борьбе, кулачному бою, учил уворачиваться от ударов и отвечать на них. Уроки не обходились без боли, а Гаэлен легко впадал в гнев. Касваллон убеждал его не давать волю ярости и сохранять хладнокровие.
— Гнев придает человеку сил, но может и погубить, — говорил горец, сидя с Гаэленом на склоне холма, под которым стоял их дом. — Когда бьешься, не горячись. Думай руками. Каждый твой удар для тебя должен быть не менее неожиданным, чем для противника. Обвяжи руки, и посмотрим, хорошо ли ты понял.
Оба начали кружить, не сводя глаз друг с друга. Касваллон сделал выпад левой в лицо Гаэлену, тот закрылся и выбросил правую. Касваллон отклонился назад и левой припечатал противника в челюсть. Гаэлен грохнулся и тут же вскочил, сверкая глазами. Касваллон встретил его поперечным правым, но Гаэлен пригнулся и повалил учителя метким ударом снизу.
— Молодец, — потирая челюсть, сказал Касваллон. — Хорошо стал двигаться, даже чересчур хорошо. — Он протянул руку, и Гаэлен помог ему встать. — Посидим малость, а то голова кругом идет. Мне сдается, ты все зубы мне расшатал.
— Извини.
— Ничего, — засмеялся горец. — Вот видишь, ты вложил свой гнев в кулаки, и все у тебя получилось. — Они уселись в тени, под вязом.
— Я давно хотел спросить тебя кое о чем, — сказал Гаэлен. — Насчет куста, в котором ты меня спрятал от аэниров.
— Что ж, хорошее было укрытие.
— Да нет же. Он стоял на виду. Заглянув туда, они бы точно меня нашли.
— В том-то и суть. В пылу атаки они двигались и думали быстро. Понимаешь? Поляну они оглядели наспех, а куст, как ты говоришь, стоял на самом виду. Последнее место, где человек стал бы прятаться — так решили они и больше не обращали на куст внимания. Стало быть, лучшего укрытия и придумать нельзя.
— Да, теперь понимаю — но что, если б они внимательно рассмотрели поляну?
— Тогда тебя, наверное, убили бы, но возможность такого исхода была слишком мала. Большинство людей в бою или в опасности руководствуются звериным чутьем, и умный человек, понимая это, побеждает в девяти случаях из десяти.
— Ясно, — заулыбался Гаэлен. — Вот почему ты, воруя паллидский скот, спрятался прямо у них в деревне. Они-то думали, что ты будешь улепетывать во всю прыть, и снарядили погоню.
— Я вижу, ты наслушался рассказов о моей бурной молодости. Надеюсь, они принесут тебе пользу.
— Еще какую! Но почему ты спрятался в доме Интоша? Он у них первый боец и грозный противник, как говорят.
— Кроме того, он бездетный вдовец. Когда он ушел, в доме больше никого не осталось.
— Значит, ты заранее все обдумал. Разведал, поди, сперва.
— Я все и всегда обдумываю заранее.
После, дожидаясь обеда, Касваллон спросил, как Гаэлен ладит со сверстниками в деревне.
— Хорошо, — сдержанно сказал тот.
— Никаких трудностей?
— Ничего такого, с чем я не справился бы.
— Не сомневаюсь. Как они тебе по сравнению с атерисскими мальчишками?
— В городе мальчишки все время во что-то играли, — улыбнулся Гаэлен. — В прятки, в паука, в теневого человека. Здесь все очень серьезные и ни во что не играют. Так даже лучше, ведь меня никогда не принимали в игру.
— Ты поздновато пришел к нам для детских игр, — кивнул Касваллон. — У нас шестнадцатилетний парень уже мужчина, который может жениться и жить самостоятельно. Горы суровы. Двое из пяти новорожденных умирают еще до года, мало кто из мужчин доживает до пятидесяти, потому и детство здесь длится недолго. Ты уже знаешь, с кем пойдешь на Охоту?
— Да. С Гвалчмаем, Лейном и Ленноксом.
— Хорошие парни, хотя Гвалчмай, пожалуй, немного робок. Ты доволен, что идешь с ними?
— Да. Сегодня мы соберемся и все обсудим.
— Вас что-то тревожит?
— Леннокс сильный, но бегает плохо. На первой ступени мы можем проиграть Агвейну.
— Быстрота — это еще не все.
— Я знаю.
— Кто из вас будет главным?
— Сегодня и это решим. Лейн, наверное.
— Разумно. Лейн умный парнишка.
— Но все-таки не такой, как Агвейн.
— Зато ты Агвейну не уступишь. Думаю, у вас все получится.
— А кто был главным на вашей Охоте, ты?
— Нет, Камбил.
— И вы победили?
— Да.
— Он был хороший вожак?
— По-своему. И остается таким. Лорд-ловчий он тоже хороший.
— Только тебя не любит. Все это знают.
— Меньше слушай, что люди болтают. Это правда, не спорю, но у него есть веская причина меня не любить. Три года назад я отнял у него кое-что. Я не хотел, чтобы так вышло, но он ничего не забыл.
— Что же ты такое украл?
— Ничего я не крал. Просто не захотел быть его соперником на выборах лорда-ловчего.
— Не понимаю, что тут плохого.
— Это непростой вопрос, Гаэлен. Многие думали, что я предложу себя в лорды. Я, конечно, проиграл бы, потому что Камбил был и остается более достойным, чем я. Но будь нас двое, он знал бы, что его предпочли мне — а я лишил его этой уверенности.
— Агвейн из-за этого меня невзлюбил? Потому что его отец не любит тебя?
— Может быть. Я в жизни был большим себялюбцем и всегда делал лишь то, что мне нравилось, а напрасно. Если меня опять предложат в совет, я соглашусь — только навряд ли предложат.
Карен снизу позвала их обедать. Гаэлен помахал ей, но Касваллон сказал:
— Ступай, я скоро приду.
Он с улыбкой проводил глазами бегущего вниз мальчика, вспоминая собственную Охоту. Пятнадцать лет минуло с того дня. В Фарлене каждого подростка старше четырнадцати, но моложе шестнадцати посылают с тремя ровесниками в горы на поиски «клада». Опытные охотники оставляют в лесу приметы, и мальчишки идут по следу, пока одна из четверок не вернется с сокровищем. Во времена Касваллона кладом был кинжал, спрятанный в дупле дерева. Это может быть также стрела, копье, шлем или щит. В этом году будет меч, хотя ребята об этом еще не знают.
Каждый год Касваллон с большим удовольствием помогал прятать клад, но эта Охота для него станет особенной — ведь в ней участвует Гаэлен.
