Лейн, выкатившись из одеяла с ножом, замер на полусогнутых ногах рядом. В ночном призраке было не меньше восьми футов росту. Круглая голова походила на человечью, но из пасти торчали клыки. Гвалчмай с Ленноксом тоже проснулись и в ужасе смотрели на это явление.
Гаэлен дрожащей рукой ухватил припасенную для костра ветку с сухими листьями, сунул ее в огонь. Листья вспыхнули, и он нетвердыми шагами двинулся к неведомому зверю, держа факел перед собой.
Лейн и Леннокс, переглянувшись, последовали за ним, оцепеневший Гвалчмай прирос к месту. Свет горящей ветки упал на звериные когти, длинные, как кинжалы.
Еще миг, и Гаэлен ткнул веткой прямо в морду чудовища, опалив шерсть вокруг глаз. Зверь с ужасающим воем пустился бежать.
— Молодец, родич! — Лейн, сам дрожа, положил руку на плечо Гаэлену. — Вовремя ты проснулся.
— Что это было, седьмое пекло? — срывающимся голосом спросил Гвалчмай.
— Не знаю, — ответил Лейн, — но вряд ли оно питается грибами да ягодами. Одни челюсти чего стоят!
Гвалчмай, взяв факел, рассмотрел следы зверя.
— Те самые, что были в долине. Никакая это не шутка. Ты, Гаэлен, всем нам спас жизнь.
— Мне приснился один старик, это он велел мне проснуться.
— Ты его знаешь? — спросил Лейн.
— По-моему, это друид, который приходил к Камбилу в день начала Охоты.
— Талиесен, — прошептал Гвалчмай, глядя на Лейна, а Леннокс задал вопрос:
— Что теперь делать будем, вернемся?
— Зачем же, — проговорил Лейн, — мы без труда прогнали этого зверя — видно, он, как и все животные, опасается человека. Атафосс совсем близко, утром мы будем там.
— Ну, не знаю, — засомневался Гвалчмай. — Очень уж он громадный. Не хотел бы я повстречаться с ним, когда огня под рукой нет.
— Раз он за нами охотится, — сказал Гаэлен, — то ему все равно, в какую сторону мы идем.
— Значит, договорились? — подвел итог Лейн.
Гвалчмаю очень хотелось, чтобы Леннокс высказался за немедленный поворот к дому, но здоровяк только плечами пожал и поднял с земли котомку.
Рассвет застал путников на осыпях последней перед Атафоссом горы. Вдали уже слышался шум водопада.
— Ревет не смолкая, — продекламировал Гвалчмай. — У меня, когда я его слышу, каждый раз волосы дыбом встают.
— А зверя нашего нигде не видать. — Лейн поправил котомку и первым ступил на узкий каменный мост. В расположенной ниже водопада пещере мальчики сели завтракать. Скальная стена немного глушила шум, но водяная пыль стояла высоко, и над ними плясали радуги.
— Ключей-то новых мы так и не нашли, — заметил Гвалчмай. — Ни кошелей с записками, ни камней, отмечающих путь. Вдруг мы все-таки ошибаемся?
— Я тоже думал об этом, — признался Лейн, — но в стихе все сказано ясно. Может, ключи спрятаны прямо у водопада.
Поев, они стали пускать камешки по воде, и Гвалчмай опередил Лейна на три подскока. Потом все заново наполнили фляги и стали подниматься в растущий над водопадом лес.
Там Леннокс разжег костер. Мальчики скинули у огня котомки, разбились на пары и отправились искать ключи. Лейн и Леннокс пошли на юг, Гаэлен и Гвалчмай — на север.
Гаэлен снова полюбовался с высокого склона, как рушится вниз Атафосс.
— Это душа Фарлена, дружище, — сказал ему Гвалчмай.
— Верю, — усмехнулся он.
Зеленые глаза Гвалчмая сияли от гордости.
— Вся поэзия, все величие, вся мощь клана заключены здесь.
Маленький и хрупкий, он не мог похвастаться крепким сложением Лейна и Леннокса, но дышал той же силой, которую Гаэлен замечал во всех горцах — словно черпал ее из камней, на которых стоял.
Они возобновили поиски. Ключей не нашлось, зато Гвалчмай наткнулся на следы, заставившие его громко ругнуться.
— Охотники? — спросил Гаэлен.
— Нет. Агвейн. Тоже утром явились. Вот почему ключей нет — это он забрал, чтоб ему провалиться!
— Так пошли за ними, терять-то нам нечего, — предложил Гаэлен.
По тропинке, ведущей на юг, они пришли к поросшему кустарником склону.
— Боги правые! — прошептал Гвалчмай. — Смотри!
Следы Агвейна и его товарищей перекрывала огромная шестипалая лапа.
— Дальше пойдем или как? — спросил побледневший Гвалч.
Гаэлен провел языком по губам.
— Не хотелось бы, да что ж делать.
Они поднялись к сосновому бору. Солнце понемногу клонилось к закату, от деревьев падали длинные тени.
— Здесь зверь догнал их, — прошептал Гвалчмай. — Боги, они наверняка все убиты! Смотри, они бросились врассыпную, но один не успел убежать. Кровь!
Сердце у Гаэлена бешено колотилось, воздух застревал в горле. Он стал дышать глубоко и медленно, как учил Касваллон — это помогло ему успокоиться. Гвалчмай заглянул в кусты, отшатнулся и закрыл лицо руками.
Гаэлена самого едва не вывернуло от этого зрелища. В кустах лежали неузнаваемые останки трех человек. В палой листве торчала чья-то нога, рядом валялся раздробленный череп. Все было залито потоками крови.
Гвалчмая после приступа рвоты била крупная дрожь.
— Слушай, Гвалч, — сказал Гаэлен. — Надо узнать, куда ушел зверь. Посмотри на следы. Пожалуйста. — Не дождавшись ответа, он тряхнул друга за плечи. — Гвалч, ты меня слышишь? Надо посмотреть и рассказать Лейну!
Гвалч разрыдался, прижавшись к нему.
— Ничего, ничего, — приговаривал Гаэлен, поглаживая его по спине, как ребенка.
— Прости. — Гвалчмай отстранился, утер рукавом глаза.
— Все понятно, родич. Они были твоими друзьями.
— Да. Ладно, поглядим, куда эта сволочь девалась. — Гвалчмай обошел по кругу место побоища. — Он ждал их там, наверху. Потом выскочил и убил того, кто шел впереди. Второй — Эктас, я думаю — побежал, и зверь его тоже убил. Двое других повернули на запад. Одного зверь загрыз, но четвертый, Агвейн, ушел. Зверь… наелся и двинулся следом за ним.
— Тоже на запад, стало быть. Давай найдем Лейна.
Гвалчмай кивнул и бегом устремился на север, внимательно глядя под ноги. Гаэлен бежал за ним, оглядывая подлесок. Удача сопутствовала им — не прошло и часа, как они отыскали братьев. Те сидели у ручья, и Гаэлен быстро рассказал им о страшной находке.
— Как давно это произошло? — спросил Гвалчмая Лейн.
— Утром, пока мы сидели на берегу. Зверь, думаю, шел за нами и напал на след Агвейна, когда мы свернули к воде.
— По-твоему, Агвейн жив?
— После того нападения точно был жив, потому что зверь вернулся к убитым. А теперь уж не знаю. Непонятно — зверь-то ведь сыт, зачем ему еще и Агвейн понадобился?
