Но, кажется, это не входит в планы Кирилла.
— Тогда докажи.
Всё тело моментально прошибает волной страсти, когда я оказываюсь в крепких мужских объятиях. Из горла вырывается хриплый стон отчаяния, и Кирилл быстро проглатывает его, врываясь в мой рот своим требовательным языком.
Глава 38
Лада
Дышать становится не просто трудно, а невозможно из-за жуткого жара, распространяющегося по телу. Вкус Кирилла, слегка мятный, с отголосками какой-то пряности, разливается по моему языку, и я обмякаю в его объятиях как растаявшее на солнце мороженое.
Он слегка хмыкает, то ли от удовольствия то ли от осознания собственного превосходства, но я не могу отстраниться от него. Сделать шаг назад. Нет, наоборот. Моё тело сдаёт меня с потрохами, продолжая впечатываться в его стальной торс.
Прогибаю спину, прижимаясь сильнее.
Из горла вырывается хриплый стон, и я понимаю, что мои трусики уже предательски намокли под жадными пальцами Кирилла, ласкающими мою спину.
— Нет!
Отшатываюсь, моментально вспоминая про Образцова. Его образ с лоснящемся от жира лицом встаёт перед глазами, и сердце пронзает острая, кричащая боль.
— Ты же хочешь…
Бархатный, спокойный голос телохранителя мягко обдувает моё лицо, пытаясь снова заманить в свои объятия, но я спешно разворачиваюсь на каблуках. Несусь в дом по вымощенной плиткой дорожке, едва не спотыкаясь на каждом шагу.
Мои ноги, словно ватные после ласк этого мужчины совершенно не хотят слушаться, и я понимаю, что гораздо с большим удовольствием я бы сейчас повернула обратно, в его жаркие объятия. Позволила, наконец, отдаться чувствам. Стать счастливой хоть ненадолго.
Но нельзя. Это — просто невозможно.
Особенно сейчас, когда я нахожусь в шаге от заветной цели и обручального кольца на безымянном пальце.
От миллионов Образцова, которые связывают меня по рукам и ногам с тем злополучным контрактом.
От здоровья моего отца.
— Лада!
Крик мужчины достигает моих ушей на крыльце особняка, и я нервно рву на себя дверную ручку. Только бы успеть…
Заскочить в свою спальню, закрывшись на несколько замков, и почувствовать себя в безопасности. Подальше от этих пронзительных синих глаз, светящихся жгучей страстью вперемешку с тихой нежностью.
— Лада, остановись!
— Нет, Кирилл, убирайся!
Нервно вскидываю руку, пытаясь избавиться от сковывающего меня наваждения.
Боковым зрением я замечаю, как телохранитель припускает следом за мной, отчаянно размахивая при этом руками. Его голос срывается в ночной тишине, переходя на свистящий шёпот, но мне уже всё равно.
— Уезжай, я больше не нуждаюсь в твоих услугах!
— Но…
Разворачиваюсь корпусом, наводя указательный палец на мужчину.
Сердце предательски подскакивает как на кочке, замедляя свой темп, но я всё же произношу эту фразу, сцепливая руки в кулаки:
— Ты уволен! Убирайся, я больше не нуждаюсь в твоих услугах.
Вижу, как мужчина останавливается. По его красивому лицу ползёт серая тень, которая моментально делает из него восковую статую.
Отрывистое дыхание переходит в свист, а в глазах тухнут огоньки, свидетельствующие о том, что он всё-таки меня понял.
Наконец-то…
Крылья вырастают за спиной, и я быстро нажима на витиеватую ручку, оставляя Кирилла далеко позади себя. Надеюсь, что сейчас он, посчитав себя униженным и оскорблённым, всё же послушается, уехав из особняка.
Оставив меня в покое.
Врываюсь в прихожую, моментально натыкаясь на дуло пистолета, направленное прямо на меня. Холодный металл заставляет всё тело покрыться мурашками, и я быстро сглатываю слюну, уставившись на преступника в чёрной маске.
— Ну что, цыпа? Добегалась?
Сквозь прорези тёмной ткани я вижу, как сверкают в лунном свете глаза незнакомца, и моментально делаю шаг к двери. На его губах появляется нервная, какая-то злорадная ухмылка, и он пребольно цепляет меня за локоть, притягивая к себе.
— А теперь отведи меня к сейфу и покажи, где спрятаны бабки. Давай живо, без глупостей.
Тяжёлая входная дверь тотчас захлопывается, и я понимаю, что попала в какую-то хитроумную ловушку, подстроенную специально для меня. И мне не выбраться из неё живой…
Глава 39
Лада
— Ч-ч-что?
Зубы начинают предательски стучать друг об друга, отбивая демонический ритм, больше похожий на безумный танец в Аду, но преступник моментально обрывает меня, бесцеремонно дёргая за рукав пальто.
Притягивает к себе, точно пушинку, моментально становясь за спиной. Упирает ледяное дуло пистолета в мой висок, шипя на ухо:
— Шевелись! Без глупостей!
Я быстро сглатываю вязкую слюну, начиная подниматься по лестнице на второй этаж, к кабинету Образцова. Всё самое ценное он хранил там, в своём импровизированном сейфе, спрятанном, по обыкновению, за картиной с изображением какого-то пейзажа.
Мои тихие шаги гулом раздаются по коридору, и я понимаю, что в особняке никого нет — ни горничной, ни охранника Эдуарда Олеговича, ни Кирилла, которого я собственноручно прогнала, жестоко за это поплатившись.
И теперь этому головорезу в чёрной маске никто не сможет помешать. А я — тем более.
— Действуй!
Мужчина отпускает меня из своих стальных тисков, изо всех сил толкая к картине. Я быстро срываю её с гвоздя, впериваясь неживым взглядом в кнопочный кодовой замок, и тут же прикусываю нижнюю губу.
— Набирай код!
Железный голос, требующий полного повиновения больно бьёт под дых, но я в ответ лишь качаю головой, судорожно всхлипывая. Ощущаю, как солоноватый поток слёз размазывает по моим скулам тушь, и ничего не могу поделать со своей слабостью.
— Считаю до трёх!
— Я не знаю код!
— Один!
— Я говорю правду! Я понятия не имею, как он открывается!
Бандит издаёт какое-то опасное бульканье, в одно мгновение, оказываясь подле меня. Огромной рукой впечатывает меня в стену, заглядывая в глаза.
Шипит как раненый, но всё равно очень опасный зверь:
— Хочешь сказать, что твой женишок не сказал тебе заветные цифры?
— Нет!
— Ты лжёшь!
Оплеуха обжигает мою левую скулу адским пламенем, и я машинально отшатываюсь к сейфу. Пульс фонтаном взрывается в горле, заставляя меня похолодеть от осознания скорой смерти, и я крепко сжимаю пальцы в кулаки.
