– Рэйвен, так нагло врать – просто неприлично. Особенно когда это делает будущая королева, – усмехнулся он. – Все знают, что ты терпеть не можешь мою мать.
– Я бы так не выразилась, – возразила Рэйвен. – У нас время от времени возникают незначительные разногласия.
– Называй как хочешь. Во всяком случае, тебя она точно терпеть не может.
– Это она так сказала?
– Она моя мать, – сказал он, будто объясняя все это.
– Как бы то ни было, – Рэйвен подняла свой бокал, – мы с Рубином – давние друзья. Верно?
Пораженная, я заметила, что она немного заикается.
Рубин кивнул, потягивая напиток из бокала, а Рэйвен выпила два больших глотка.
– Думаю, будет лучше, если я отведу тебя домой, – рассмеялся Питер, положив руку на плечо Рэйвен. – Извини нас, Рубин. А вы хотите остаться? – спросил он, обращаясь к нам с Колламом.
– Я хочу! – если я могу хоть немного пожить нормальной жизнью, я должна воспользоваться этим мгновением. Хотя, наверное, я была первым человеком, считавшим танцы среди эльфов нормальной жизнью.
– Значит, остаемся. – Коллам улыбнулся мне.
– Я рад, что вам здесь нравится. – Питер обнял Рэйвен за талию и потащил ее к выходу.
– Давай танцевать! – обратилась я к Колламу после того, как они ушли. – Извини нас, Рубин!
– Все в порядке!
– Он мне не нравится, – прошептал Коллам мне на ухо так, что мне стало щекотно.
– А мне нравится, он милый, – возразила я.
Руки Коллама обхватили меня крепче, чем до этого.
– Ты что, эльфам глазки строишь?
– Ревнуешь?
– Ни капельки.
– Все равно они и рядом с тобой не стояли.
– Я знаю!
– Только не зазнавайся. – Я обняла его за шею.
– Никогда! Но его мать – та еще змея, а ты знаешь, яблоко от яблони… – Губы Коллама блуждали по моей коже, и я чувствовала покалывание на чувствительном месте за ухом. – Нам надо держаться от нее подальше.
– Я это и планировала делать.
– И от сына ее тоже. Так будет безопаснее.
– Он не выглядит особенно угрожающим, да и визуально он совсем не похож на мать.
– Я все же не хочу, чтобы ты знакомилась с ним ближе.
– Значит, все-таки ревнуешь.
– Называй это как хочешь. – Он поцеловал меня в лоб. – Может быть, нам все же стоит уйти, пока ты не затеяла что-нибудь глупое. – Он не удостоил Рубина и взглядом, а мои протесты проигнорировал. – Ты уже выпила достаточно волшебного вина. Если бы ты была трезвой, ты бы его и не заметила.
– Это он меня заметил, – поправила его я.
– Результат все тот же. – Коллам прижал меня к стене дома и страстно поцеловал. Свежий воздух во много раз усилил действие волшебного вина. Мои ноги дрожали. Я бы сползла на землю, если бы Коллам отпустил меня. Но он этого не сделает, потому что обещал быть моей опорой. Он будет со мной, несмотря на все мои видения и бредни.
– Нам пора домой, – прошептала я в его губы. Я чувствовала покалывание внутри себя, и мое тело явно требовало большего, чем пара голодных поцелуев.
Коллам положил руки на мои щеки.
– Ты уверена? Не будешь ли ты меня бояться и закрываться от меня?
Хоть свет железных фонарей и был тусклым, этого было достаточно, чтобы увидеть беспокойную искру в глазах Коллама.
Я покачала головой. Наши сердца бились в унисон. Мы были так близки, как уже не были целую вечность. Эта история не должна разлучить нас. Мне проще бороться со своими страхами и внутренними демонами, когда он рядом. Мне просто нужно сказать ему правду.
– Кажется, теперь я знаю, что произошло на самом деле.
Коллам отодвинулся от меня, но не выпустил из объятий.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду эти мои видения. Наверное, я должна перед тобой извиниться.
Коллам молчал, ожидая, что я продолжу свой монолог.
– Я подозревала тебя во всем, и мне жаль.
– Тебе не за что извиняться. Я рад, что ты снова мне доверяешь. Я на твоей стороне, что бы ни случилось. Я люблю тебя, Эмма, больше, чем свою жизнь. Независимо от того, что происходит. Мы с самого начала знали, что это будет нелегко.
Я тяжело сглотнула от его признания.
– Все, что я видела – эти перемены в тебе, это видение с Муриль, – это было так реально. – Я обхватила его руками. – Должно быть, в какой-то момент ты мог возненавидеть меня за это.
– Никогда в жизни. – Он провел пальцами по моей ключице и щекам. – Почему сейчас ты думаешь, что это все тебе показалось?
– Киовар не нашел никаких признаков одержимости, что позволяет мне сделать лишь один вывод: все это мне мерещилось, и я думаю, что даже знаю, почему.
– Так, я тебя слушаю.
– У меня никогда не было времени поразмышлять обо всей это истории с ундинами. Я вляпалась в нее, и мне пришлось спасать целый мир, – преуменьшила свои заслуги я. – Амия умерла, и я считаю себя виноватой в ее смерти.
– Но ты не виновата, – тихо прервал меня Коллам.
– Я безуспешно пытаюсь убедить себя в этом, – криво улыбнулась я. Последние слова хлынули из меня одним потоком. – Мне было одиноко в Беренгаре, и я чувствовала себя оставленной. Наверное, буря и обвал школы просто стали для меня последней каплей. Я чуть не погибла под руинами. Все страхи снова ко мне вернулись: я боялась того, что будет дальше. Все было ужасно. Акулы и нектон только подтвердили мои опасения.
– И к какому выводу ты пришла? – осторожно спросил Коллам.
– Ну, как тебе сказать… Бри, наверное, отправила бы меня к психотерапевту, чтобы я могла поговорить о своих страхах. Чтобы я научилась справляться с этим и не ждала катастрофы на каждом углу. Может быть, у эльфов есть что-нибудь вкусное от заблуждений и видений.
– Видений? У тебя было еще видение?
И я кивнула, глядя на пол. Я сжала свои руки на его кулаках. Мне было ужасно трудно признаться ему в своей слабости. В конце концов, я не знала, что в его мире думают о психологических проблемах.
– Вчера вечером, когда я заперлась, Муриль говорила со мной. Она точно мне не показалась, я отчетливо ее слышала. Это же безумие, не так ли?
Пальцы Коллама утешительно скользнули по моей щеке. Он заставил меня поднять голову и посмотреть на него.
– Это не так.
– Я разрушила зеркало, – попыталась я успокоить себя.
– Да, ты сделала это!
– Разговор не был реальным, это было только в моей голове.
И Коллам кивнул:
