Вскоре появляется еще больше стражников, сопровождающих Саенго. Я рада видеть ее, однако это лишь беспокоит меня еще больше. Ее собственное чувство облегчения наполняет меня через нашу необъяснимую связь.
– Куда мы направляемся? – спрашиваю я, сжимая и разжимая пальцы рук, опущенных по бокам. Мы уже обсудили то, что меня не планируют отправлять обратно в Вос-Тальвин, если только не для экзекуции. Принц или нет, но если он думает, что я позволю ему привести меня на свою собственную казнь, он ошибается.
Быстрым взглядом я пересчитываю стражников, насчитывая восьмерых в непосредственной близости ко мне, не считая двух блейдов принца Мейлека. Ближайшее ко мне оружие, до которого я могу добраться за секунду, если потребуется, висит на поясе у стражника слева от меня. Если по навыкам татуированного и его двоих приятелей можно судить о навыках всех остальных солдат здесь, то я смогу прорваться сквозь их ряды меньше чем за минуту. Блейдов будет одолеть сложнее, но, так как их всего двое, мы с Саенго, полагаю, сможем с ними справиться.
Только вот принц Мейлек остается для меня загадкой. Ему всего девятнадцать, но он стал капитаном королевской армии не без причины. И вполне вероятно, что, если занесу над его головой, над головой самого принца Эвейвина, свой клинок, уже будет не важно, насколько ценной окажется та информация, которую я потом преподнесу королеве. Это будет расценено как предательство короны.
Саенго как будто бы чувствует мою растерянность. Когда ловлю на себе ее взгляд, она многозначительно указываем мне глазами на другую сторону внутреннего двора. Лук и стрелы покоятся там рядом с целым арсеналом мечей. Вероятно, солдаты используют этот дворик как место для своих спаррингов и тренировок. До оружия здесь заключенным не добраться, но если смогу создать суматоху, скорее всего, у Саенго будет время достать лук и стрелы.
Понятия не имею, что я такого сделала, чтобы заслужить подругу, которая готова предать корону ради меня не моргнув и глазом. Но все равно я едва заметно отрицательно качаю головой. Пока рано. Пока мы не выяснили, что они планируют с нами сделать.
– Я только-только добрался до Кейстранского пролета, когда королевский посол настиг меня, – говорит принц Мейлек. Он подходит к своему драгулю и проверяет застежки на седле. – Сегодня рано утром она получила сокола от Ронина из Мертвого Леса.
На долгую, мучительную секунду все мысли внезапно исчезают из моей головы. Смысл, который он вкладывает в свои слова, приводит меня в замешательство, наталкивая на одну неприятную мысль. Лишь для того, чтобы убедиться в свои догадках, я спрашиваю:
– И что?
– Ронин желает видеть тебя у себя в Краю Пряльщиков, – его взгляд перемещается на Саенго. – Вас обеих.
* * *
У Ронина есть постоянный лагерь под названием Саб-Хлий, разбитый у западных границ Мертвого Леса, откуда мы и начинаем наше путешествие. Край Пряльщиков, территория Ронина, находится на расстоянии половины дня пути оттуда через Лес.
Принц Мейлек объясняет нам, что, как хранитель мира между королевствами, Ронин желает лично услышать о том, что произошло на самом деле в том чайном доме. Хотя мне любопытно, как он вообще смог так быстро узнать об атаке на чайный домик. Если сокол прибыл в Вос-Тальвин сегодня утром, получается, сам Ронин отправил послание тут же после того, как произошло покушение. Он что, ясновидящий?
На протяжении нашего пути я раздумываю о том, что Ронин может быть идеальным кандидатом для меня, кто поможет мне разгадать мотивы и намерения этих трех шаманов. Его желание увидеть нас круто меняет все мои планы и повышает шансы того, что я смогу добиться своих невозможных целей, которые поставила перед собой всего час назад. Если кто-то и может помочь мне узнать истинную причину того, почему напали на чайный домик, и вернуть мне место рядом с Кендарой, то это Ронин. Как посредник между тремя королевствами, он должен быть самым осведомленным человеком на Тии. И все же я мысленно ругаю себя за то, как дрожат мои руки.
Саенго разделяет мои тревоги. Блейды не дают нам с ней времени на разговор, окружая нас, точно мы скот на выгуле. Но я все равно ощущаю ее мысли, ее страх, который ползет, словно холод, по моей шее. Хотя я планировала оставить произошедшее с ней в секрете, не многим выпадает шанс поговорить с самим паучьим королем. Будет полной глупостью упустить возможность спросить у него совета.
Единственное ремесло, которое, как я знаю, способно возвращать мертвых к жизни, это некромантия, и это совсем не одно из ремесел шаманства. Кендара хранит одну из книг на полках своей мастерской, «Зов Тени», о магии тенеблагословленных, народе Казаина. Это тоненькая книжка, рассказывающая о способностях теней, и информации в ней крайне мало. Однако я помню, что читала там о том, как в далеком прошлом тенеблагословленные воскрешали тела своих падших врагов, чтобы напугать и сломить дух своих противников. Но такие тела были не чем иным, как движущимися трупами под контролем некроманта.
Саенго вовсе не труп, а я вовсе не тенеблагословленная. Я чувствовала биение ее сердца, стучащего под моей ладонью, и тепло ее кожи, когда прикасалась к шраму на ее груди.
Однако если кто-то и может объяснить, что же на самом деле произошло с нами, то это Ронин. Согласно книгам по истории, изначально он прибыл в эти земли с далекого севера, где Великие Пряльщики пряли свои сети, обвивающие целые горные хребты. Не так много известно о его прошлом, но один факт никто не подвергал сомнениям: он один из самых могущественных шаманов на Тие.
Несколько веков назад шаман, которого впоследствии прозвали Бездушным, восстал против королевств. Он обладал силой вырывать души своих врагов. Книги по истории всегда неясно описывают, что же на самом деле произошло тогда, но даже объединившиеся армии Тия не могли его остановить. Он просто забирал их души себе, отчего его силы становились все больше, а безумие все сильнее.
Затем Ронин прибыл с севера с огромным пауком-фамильяром, одним из пряльщиков его родных земель. Ни у одного шамана не бывало пряльщика в качестве фамильяра прежде. Лишь союз двоих таких могущественных существ смог одолеть Бездушного.
После смерти Бездушного души, которые он забрал, разбежались, находя себе пристанище в деревьях Леса. Со временем Лес погиб и стал опасным для путешественников. По какой-то причине Ронин основал свой новый дом именно в этом Лесу, используя паучий шелк от связи между ним и его пряльщиком, чтобы сдержать неупокоенных духов. Но более того, он убедил королевства подписать первый и единственный в своем роде договор о перемирии, тот, который обеспечил мир на много последующих столетий.
А теперь, после стольких лет, Мертвый Лес начал разрастаться больше и быстрее, чем когда-либо в прошлом, из-за чего силы и власть Ронина оказались под сомнениями.
– Ты когда-нибудь видела Мертвый Лес? – спрашивает принц Мейлек, нарушая молчание.
– Только издалека. Даже Кендара не хочет, чтобы я подходила близко к этому месту. – А это что-то да значит, учитывая, сколько раз я чуть не погибла во время учебы под ее покровительством. – По большей части она отправляла меня на задания на запад, например в горы или в портовые города вроде Бирта.
