– Скоро очередной тюремный обход, стражники пройдут мимо камеры Петрокла через двадцать минут. Нужно идти сейчас.
Судя по голосу, она волновалась.
– Встречаемся на четвертом уровне, вместе с Петроклом, – напомнила она, быстро пожимая руку Ластианакса.
– Да, – прошептал молодой человек.
– Если меня там не будет, уходи из здания, – добавила Пирра. – План намного важнее меня.
Ластианакс едва заметно кивнул.
– Что же я буду без тебя делать?
Он поцеловал девушку в висок и направился к двери, ведущей в тюрьму.
Пирра
Пирра смотрела, как Ластианакс показывает свой значок и входит в Экстрактрис. Она дотронулась до виска затянутой в рукавицу рукой. Последние декады миновали так быстро, что девушка не отдавала себе отчета в том, что наслаждается каждой минутой, проведенной в компании Ластианакса, даже их спорами. Накануне на балконе она не смогла переступить через свою гордость и сказать ему об этом. Теперь, глядя вслед магу, она вдруг захотела крикнуть ему, чтобы он остановился, но было слишком поздно: юноша уже исчез в дверях тюрьмы, а ей тоже предстояло войти в здание, только с четвертого уровня.
Пирра обошла Экстрактрис и приблизилась к стене, противоположной той, где находился вход. Она быстро набрала на клавиатуре графоманса: «НАЧИНАЮ ПОДЪЕМ». Второй прибор лежал в кармане Ластианакса. Девушка заткнула цилиндр за пояс и поправила висевшую за плечами сумку, потом сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом, и полезла вверх. Перчатки и наколенники прилипали к гладкой каменной стене, а затем отлипали, когда нужно было переместить ногу или руку выше. Пирра лезла вверх, удивляясь тому, как легко дается ей подъем. Она заставляла себя не смотреть в разверзающуюся у нее под ногами пропасть.
Минут десять спустя Пирра добралась до одного из окон четвертого уровня. На подоконнике за адамантовым стеклом лежал обрывок пурпурной тоги. За окном находилась большая камера, освещенная парящими в атриуме сферами; по каменному полу протянулись длинные тени от прутьев решетки. В этой камере Петрокл вместе с другими магами томился уже около двух месяцев.
Как Пирра и ожидала, всех обитателей камеры увели на первый уровень, чтобы откачать у них ежедневную порцию анимы. Девушка зубами вцепилась в перчатку для скалолазания и, потянув, сняла ее. Держа перчатку во рту, она достала из сумки угольный карандаш, начертила на стекле печать разогрева и активировала ее.
Печать высосала часть энергии девушки, и на окне образовался красный ореол. Пирра быстро извлекла из сумки флакон, который они купили у Комозуа за баснословную сумму. Фиолетовые отблески жидкого воздуха переливались, как биолюминесцентный гриб. Девушка разбила ампулу о раскалившееся оконное стекло.
В ту же секунду нагретый адамант зашипел, а затем начал плавиться, смешиваясь с жидким воздухом, и темноту ночи озарили красные и фиолетовые отсветы. Пирра предпочла бы проникнуть внутрь, не произведя такого яркого, заметного издали эффекта. Расплавленный адамант стекал по стене, разъедая камень до дыр.
Когда алхимическая реакция закончилась, адамантовая пластина полностью расплавилась и вытекла наружу, под окном образовалась блестящая корка. Пирра подождала еще немного, потом осторожно потрогала подоконник: поверхность достаточно остыла, так что можно было проникнуть внутрь. Девушка поглядела на орлогиум и стала терпеливо ждать, приникнув к стене.
Примерно через минуту, в полном соответствии с расчетами Пирры, мимо камеры Петрокла прошел стражник. С отчаянно бьющимся сердцем девушка напряженно прислушивалась: охранник слегка замедлил шаг перед камерой, потом двинулся дальше. Он не заметил исчезновение адамантового стекла. Пирра снова надела перчатку, поправила ремень сумки и, проверив, что рядом с камерой все тихо, проскользнула внутрь через проделанное отверстие. Приземлившись на пол, она достала из-за пояса графоманс и напечатала: «Я В КАМЕРЕ». Потом подошла к двери и, убедившись, что никто из находящихся в атриуме охранников ее не видит, открыла маленькую сумку, полную магическо-механических инструментов.
Несколько минут спустя замок, тихо щелкнув, открылся. Пирра собрала инструменты и напечатала на графомансе: «ДВЕРЬ ОТКРЫТА». Ластианакс тут же ей ответил: «Я ЗАБИРАЮ ЖИВУЮ ЛАЗУРЬ». Пирра покачала головой: пока все шло как по маслу. Она снова запустила руку в сумку и достала большой шар, в котором клубился серый туман.
Идею использовать задымляющую сферу подкинул им Комозуа: простое, но эффективное решение, которое должно было позволить Ластианаксу пересечь тюремный атриум под прикрытием дымовой завесы. Пирра открыла дверь камеры и выбросила шар. Через пару секунд внутри здания поднялся огромный черный столб. Находившиеся в узких проходах солдаты-птицеловы забегали в разные стороны, указывая на клубы дыма. Пирра снова отступила в камеру, сердце ее учащенно забилось. Теперь оставалось лишь надеяться, что Ластианакс поднимется к ней на левитаторе вместе с Петроклом и живой лазурью.
Внезапно у ног девушки разбился другой шар, заполненный фиолетовым дымом. Пирра отпрыгнула, но недостаточно быстро: она успела вдохнуть сладковатый усыпляющий газ. Перед глазами у нее все поплыло, ноги стали ватными. Она повернулась к решетке. Там стоял какой-то человек, но его лицо скрывалось за клубами черного дыма, уже просачивавшегося в камеры.
– Здравствуй, Пирра, – прозвучал знакомый голос. – Как приятно снова тебя видеть.
Пирра еще успела узнать своего бывшего парня, а потом потеряла сознание.
Ластианакс
Ластианакс подошел ко входу в тюрьму, чувствуя, как в животе словно завязывается комок нервов, а ладони потеют. Поравнявшись с часовыми, он ждал, что они немедленно его разоблачат, однако солдаты-птицеловы стукнули себя кулаками в грудь, и маг в ответ слегка кивнул – он видел, что так поступали лейтенанты-птицеловы, которых он встречал на улицах.
Ластианакс вошел в тюрьму, мысленно благодаря Пирру, снабдившую его настоящим лейтенантским значком. Несомненно, часовые задавались вопросом, кто он такой, но ни один не рискнул останавливать и допрашивать старшего по званию.
В длинном коридоре, залитом бледным светом парящих сфер, выстроилась очередь смологоликов. Наиболее зависимые от жевательной смолы гиперборейцы стояли один за другим, ожидая своей очереди, чтобы подойти к машине для откачки анимы. Ластианакс шел мимо исхудавших из-за недоедания, апатичных людей, направляясь к центральной части здания. Конечно, сейчас не наблюдалось такой толкучки, как днем, однако все залы, где проводилась откачка, были полны народу, несмотря на столь ранний час. Солдаты, мимо которых периодически проходил Ластианакс, ударяли себя в грудь кулаками в знак приветствия. Маг слышал, как они переговариваются, обсуждая постоянных посетителей Экстрактриса.
– Вон тот уже второй раз за сегодня приходит. Держу пари на банку ваксы для сапог, что он и трех дней не протянет.
– Принято. У него еще осталось немного жира, так что, бьюсь об заклад, он продержится по крайней мере четыре дня.
