– Ну, был такой врач…
– Наверное, известный, раз в честь него больницу назвали…
Так кто же такой Склифосовский?
Не просто «известный врач» – один из самых знаменитых русских хирургов.
Николай Склифосовский родился в апреле 1836 года на маленьком хуторке близ города Дубоссары в Херсонской губернии. Его отец, Василий Склифосовский, даром что дворянского происхождения, был беден как церковная мышь и служил письмоводителем в Дубоссарах. Убогое жалованье не позволяло должным образом содержать семью, и Николая в раннем детстве определили при живых родителях в Одесский сиротский дом – ну, не прокормить его было на отцовском хуторке…
К счастью для медицины, в сиротском доме оказалась большая библиотека, мальчик пристрастился к чтению и поначалу читал все подряд – и тогдашние «бестселлеры», и книги по естественным наукам, со временем все больше отдавая предпочтение последним. Как он сам вспоминал впоследствии, именно тогда решил, что непременно станет учиться и «кем-то будет». Он в ту пору и сам не знал, чему именно будет учиться и кем будет, но намерение «выйти в люди» было твердым.
Из детского дома мальчика отправили учиться «на казенный кошт», как тогда говорили, в Одесскую гимназию (не знаю точно в которую, но не исключено, в ту, где впоследствии учился Валентин Катаев, описавший ее в любимом мною до сих пор романе «Белеет парус одинокий»). Николай окончил ее одним из лучших в тройке учеников, получивших серебряные медали и аттестаты «с отличием», что давало льготы при поступлении в высшие учебные заведения.
Николай выбрал Московский университет, точнее, его медицинский факультет. Видимо, на вступительных экзаменах он произвел хорошее впечатление – совет университета принял «воспитанника одесского приказа общественного призрения Николая Склифосовского на полное казенное содержание». Он стал учеником знаменитого тогда, но несправедливо забытого впоследствии выдающегося русского хирурга Ф. И. Иноземцева, так уж сложилось, вечного конкурента (но никоим образом не врага!) Пирогова. Жилось голодно – «казенное содержание» оказалось не таким уж и большим, молодой студент жил в основном на скромную стипендию помянутого приказа, частенько высылавшуюся с опозданием. Даже в 1859 году, когда Склифосовский блестяще окончил обучение (в числе немногих получив право держать впоследствии экзамен на звание доктора медицины) и собрался ехать в Одессу, по «месту распределения», приказ по всегдашнему своему обыкновению задержал его последнюю стипендию, и денег на дорогу пришлось просить у руководства университета…
В том же году Склифосовский стал ординатором хирургического отделения Одесской городской больницы, где обрел и профессиональную самостоятельность, и некоторый достаток – после нескольких лет жизни на скудную стипендию жалованье ординатора смотрелось целым состоянием. В Одесской больнице он проработал семь лет – спустя годы он напишет, что именно одесский период жизни сформировал из него настоящего врача. Тогда же понял, что для совершенствования в профессии следует учиться дальше. Стал исследовать опухоли яичников, проведя около пятидесяти вариотомий (проще говоря, вскрытий яичников). По итогам этой работы он защитил в 1863 году в Харьковском университете докторскую диссертацию «О кровяной околоматочной опухоли» и вскоре на два года, как многие русские врачи, уехал за границу совершенствовать знания. За эти два года он поработал в Патологоанатомическом институте у знаменитого Вирхова, в немецкой клинике Лангенбека, во Французском анатомическом институте, в Шотландии у известного врача Симпсона, долголетнего профессора акушерства в Эдинбургском университете (где, кстати, учился и Конан Дойль, описавший потом университет в романе «Торговый дом Гердлстон»).
Однако акушерским делом Склифосовскому так никогда и не пришлось заниматься – перетянула военно-полевая хирургия. В 1866 году он по специальному разрешению императора отправился добровольцем на австро-прусскую войну – разумеется, в прусскую армию.
И в той войне российское общественное мнение было на стороне Пруссии – с Австрией Россия никогда особенно и не дружила, да и частенько видела от австрияков одни только пакости: еще во время итальянско-швейцарской кампании Суворова австрияки, даром что союзники в войне с французами, сплошь и рядом вели себя по-свински. Как-то подзабыв, что в 1849 году именно Николай I во время венгерского мятежа, по сути, спас Австрийскую империю, австрийцы, когда началась Крымская война, придвинули к русской границе нешуточную армию и стали мягко, ненавязчиво намекать, что хотели бы получить немного землицы в Молдавии и Валахии, находившихся тогда под контролем России, а то, в случае отказа, как бы чего не вышло… Но тут уже к австрийской границе выдвинулись прусские дивизии, и из Берлина без тени улыбки погрозили пальцем: мужики, не балуйте, а то и в самом деле как бы чего не вышло… Австрийцы намек поняли и притихли.
До конца войны Склифосовский работал в прусских перевязочных пунктах и госпиталях, делал операции. Был награжден прусским Железным крестом. Среди медиков России его имя получило известность, и в 1870 году по рекомендации Пирогова Склифосовский получил приглашение занять кафедру хирургии в Киевском университете, но в Киев так и не попал – грянула франко-прусская война. Склифосовский снова отправился добровольцем на фронт, снова военным хирургом и, естественно, снова в прусскую армию, с которой прошел всю кампанию.
Вернувшись в 1871 году на родину, он оказался не в Киеве, а в Москве, где стал преподавать хирургическую патологию в Медико-хирургической академии, одновременно заведуя хирургическим отделением в клиническом военном госпитале.
Прервала эту работу очередная, третья в жизни Склифосовского, война, черногорско-турецкая, где он был врачом-консультантом по хирургии при Красном Кресте. В том же году, вернувшись домой, он получил звание генерала медицинской службы. Увидев его «при полном параде», Пирогов с улыбкой сказал:
– Вот теперь вы, дорогой Николай Васильевич, стали тем, кем были всегда, – генералом от медицины.
Склифосовский ответил без всякого подобострастия или лести:
– Зато вы, Николай Иванович, давно уже фельдмаршал от медицины!
В следующем году – очередная война, четвертая и последняя в жизни Склифосовского, русско-турецкая, которую он прошел, как говорится, от звонка до звонка. Отнюдь не отдавая распоряжения в генеральском мундире, а в одной рубашке с засученными рукавами трудясь в госпиталях. Он перевязывал первых раненых при знаменитой переправе русских войск через Дунай, был хирургом в самых горячих местах – под Плевной и на Шипке, где во время одной из поездок попал под турецкий огонь, но вышел из этой переделки без единой царапины. Когда того требовали обстоятельства, генерал медицинской службы мог стоять у операционного стола сутками, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду. Так было во время яростных контратак армии Сулеймана-паши: Склифосовский, иногда под огнем противника, оперировал четверо суток подряд. По сохранившимся отчетам, в тот период через его госпиталь прошло не менее десяти тысяч раненых. Врач-ассистент и сестры милосердия (среди которых была и его вторая жена Софья Александровна) поддерживали его силы тем, что порой в промежутках меж операциями вливали в рот несколько глотков вина.
