Через некоторое время коридоры начали расширяться. Я заметила, что камни стали более сухими, а воздух – теплым. И наконец мы остановились возле черной двери. На ней тоже были крылья.
Я повыше задрала нос, пытаясь выглядеть уверенной и бесстрашной, но на самом деле не ощущала ни того, ни другого. Сердце предательски ударило в ребра. За этой дверью меня ждал лидер Сопротивления, главарь Ворон. Невидимый и неуловимый враг, который всегда был на шаг впереди. Сильный, жестокий и беспощадный враг, поклявшийся уничтожить весь Орден Лино.
Дверь открылась – и стражники втолкнули меня внутрь. В лицо ударил приглушенный свет, и на миг я застыла, ничего не видя. И потому первое, что ощутила, был запах. Пахло древесиной, древностью, бумагой, золой и… птичьим пометом!
А потом в уши ударил шелест. Уже знакомый мне шелест птичьих крыльев.
Глаза привыкли к свету, и я увидела… Ворон! Здесь были вороны! Десятки, сотни, а может – и тысячи птиц! Клетки стояли повсюду: на столах и полках, висели на цепях и качались на стенах. Везде, везде были клетки с воронами! Некоторые были открыты – и птицы сидели на прутьях или перекладинах, посматривая на меня жуткими черными глазами!
Ужас перед этими крылатыми монстрами на миг заставил меня отшатнуться. За черными крыльями и клетками я даже не сразу поняла, что нахожусь вовсе не в птичнике. Это было самое невероятное помещение из всех, что я когда-либо видела.
Вероятно, когда-то давно, еще до Исхода, здесь находился главный зал древнего готического собора. Об этом говорил и невероятной высоты сводчатый потолок, и некогда роскошное убранство стен, и затертая, но еще заметная символика. Наверху виднелся краешек неба – крыша обвалилась, и теперь там зияло отверстие.
Но по неведомым мне причинам огромный зал кто-то решил переделать в архив-библиотеку: поставил здесь высокие шкафы и круговые стеллажи, заполненные книгами, укрыл мозаичный пол вытертыми коврами и разместил столы и кресла. Но вместо людей это странное место сейчас заполняли вороны.
Я медленно повернула голову.
Бездна проклятая, да сколько же здесь этих птиц?
Дверь за мной захлопнулась, и я поняла, что уже несколько минут стою неподвижно, хотя стражник настойчиво дергает мою цепь. Дернул снова – с силой – и чтобы не упасть, я была вынуждена двинуться следом. Хотя идти в недра этого помещения мне совсем не хотелось. Но пришлось. И тут я поняла, что меня поразило. Птицы молчали. Шелестели черными крыльями, таращились на меня сверху, провожали недобрыми взглядами. Но ни одна не издала нормального вороньего карканья. Здесь царила тишина. Ненормальная тишина, нарушаемая лишь шорохом и шелестом. Словно… словно все эти птицы понимали, что в библиотеке шуметь и каркать нельзя.
Я мотнула головой, прогоняя эту мысль и страх. Спокойно, Рид! Это всего лишь очень старый собор, переделанный в архив, набитый древними фолиантами и почему-то ставший прибежищем для стаи ворон. Вероятно, они попали сюда через обвалившуюся крышу, а потом кто-то решил сделать в библиотеке птичник. Странное решение, конечно, но не мне судить.
Стражники вдруг остановились и выпустили мою цепь.
– Туда, – сухо указал один из них на проход между стеллажами.
Туда?
Ну что же…
Я расправила плечи и сделала шаг. Моя цепь волочилась по полу и звенела, нарушая тишину этого зачарованного места. Вороны следили за каждым моим шагом, свесившись с полок или цепляясь когтистыми лапками за прутья своих клеток. Здесь их было особенно много. Местами птицы сидели так плотно, что сливались в одну черную шевелящуюся массу.
За стеллажами открылся еще один проход, в конце которого спинкой ко мне стояло кресло. А в кресле сидел человек. Я видела его плечо и руку, держащую книгу. Похоже… он читает? Просто сидит посреди всего этого вороньего царства и читает?
Но кто он?
Увы, я видела лишь руку.
Моя цепь снова звякнула, и человек закрыл книгу. Положил ее на низкий столик. Встал, повернулся ко мне и добродушно улыбнулся.
– Ай-яй, – ласково сказал он. – Как печально видеть тебя в цепях, Мэрид. Надеюсь, ты простишь меня за эту маленькую предосторожность.
Я ощутила, как качнулся пол.
– Яков? – Я смотрела на него во все глаза, словно ожидала, что иллюзия развеется и на месте Якова окажется кто-то другой. Другой! Кто-то злой, ужасный и злой, кто-то незнакомый! Не этот человек с доброй улыбкой и сочувствием во взгляде. Не муж Амалии, ожидающей ребенка. Не друг.
Хотя он никогда им и не был.
– Жестокое прозрение, – с насмешкой произнес Яков, внимательно наблюдающий за сменой эмоций на моем лице. – Значит, ты меня не подозревала. А ведь я почти уверился, что твой приятель догадался.
– Мой приятель? – слабым голосом произнесла я. И почему на душе так отвратительно гадко?
– Прислужник Коллахана. Забыл его имя. – Яков щелкнул пальцами и снова улыбнулся.
Черт, почему я никогда не замечала, что скрывается за этой улыбкой?
И имя он наверняка не забыл, просто делает вид. Играет со мной, как кот с мышкой. Раненой мышкой…
– Ты? Но как… зачем? Ты же Правитель! Все эти вороны… нападения! Ты лидер Сопротивления? Значит, по твоему приказу напали на «Королеву ночи»? И на празднике Жертве в Соларит-Вулсе? И в Эйд-Холле! Все это ты? Но…
Я подняла руку, безотчетно желая протереть глаза. Цепи звякнули, и я уставилась на них непонимающе. Забыла, что руки скованы… Жестокая правда все еще не укладывалась в голове.
– Но во время нападения в Соларит-Вулсе едва не погибла твоя жена! – все еще на что-то надеясь, выкрикнула я. – Амалию едва не убили твои Вороны!
Яков с досадой поморщился.
– Увы, это было необходимо, чтобы отвести от себя подозрения. Беременная Амалия – лучшее прикрытие, ведь так? Я не мог позволить, чтобы кто-то догадался. Чтобы ты догадалась.
– Ты был готов пожертвовать невинной девушкой и своим нерожденным ребенком? – ужаснулась я. – Боги… да ты демон!
Яков вдруг рассмеялся. Удивительно добродушно. Даже сейчас он выглядел как порядочный и справедливый Правитель, знаменитый Мастеровой, защитник и благодетель. Удивительно, но мы всегда верим привлекательной внешности и доброй улыбке.
– Я – демон? И это говоришь ты? Ты? – Он снова расхохотался, ударяя себя по коленям. Словно добрый гном на празднике хмеля!
И так же резко, как начал, оборвал смех и посмотрел на меня. Уже иначе. Маска благодушия слетела с лица Якова, показав жесткость и порочность.
– Не тебе меня судить! Я действую ради общего блага. Амалия… Мне было бы жаль потерять ее. Я к ней привязался. Но Амалия не первая и не последняя, вокруг полно красивых девушек. И все они будут счастливы стать моими. Ну а что до жертв…
Он вдруг схватил конец моей цепи и дернул, увлекая в темные недра этого странного места. Вороны слаженно повернули головы, провожая нас черными взглядами. За рядом стеллажей открылись лестница и кольцевая галерея, опоясывающая библиотеку. Лучи света плескались на ней и отражались на десятках золотых статуй. Выполненные в полный рост люди застыли в изломанных и неловких позах. Я на миг прикрыла глаза, осознавая жесткую правду.
