— У него предки, сам знаешь…
Марк знал. Таких родственничков никому не пожелаешь. Несколько раз отец жестоко избивал Антоху; говорили, что их с матерью могут лишить родительских прав, но дело как-то забуксовало. Скоро Антохе восемнадцать — несколько лет с ними под одной крышей осталось потерпеть. Он мечтал о том, чтобы окончить одиннадцатый класс и свалить от отца с матерью. Пусть даже в армию, а дальше видно будет.
Вечером Пика позвонил Марку и сказал, что Антохи дома нет. Мать ничего не знает, говорит, наверное, утром ушел. Она только что с работы вернулась, а отец спал весь день и тоже не в курсе.
— Уверен, опять поцапались вчера, — озабоченно проговорил Пика, — и Антоха ушел из дому. У него тетка живет в поселке под Ясным. Так уже было пару раз. Только вот он телефон никогда не отключал, мне звонил.
— Знаешь теткин номер?
— Откуда? Но примерно знаю, где она живет. Ладно, подождем до завтра, может, Антоха объявится. Если что, смотаемся к ней.
Вторник
Марк вошел в класс и увидел два пустых стула там, где обычно сидели Пика и Антоха.
Антоха так и не объявился, а теперь еще и Пика пропал.
Но если в случае с Антохой прогулы были обычным делом, то Пика учился хорошо, жил со строгими родителями-врачами и бабкой, которые следили за ним в шесть глаз. Например, чтобы пойти с ночевкой к Марку, ему нужно было отпрашиваться и долго их уговаривать.
Сотовый Пики отключен не был, но трубку он не взял.
«Что за черт?»
На ум вдруг пришли слова Пики: «Она забирает детей и подростков. Выманивает на улицу, и больше их никто никогда не видит».
«Ты в самом деле решил, что во всем виновата Длинная Дама?» — спросил себя Марк и сам себе горячо ответил, что это, конечно, полный бред.
Антоха наверняка у тетки: отец, скорее всего, опять поколотил его спьяну. А Пика… Ну, мало ли. Может, приболел.
— Марк, ты не в курсе, почему Пики сегодня нет? — спросила историчка, глянув на него из-под круглых очков. — Он реферат должен сдать.
— Без понятия, — он пожал плечами. — Схожу к нему после уроков, узнаю.
Пика жил недалеко от школы, через улицу от Марка. Тихий двор, блочная пятиэтажка, старушки на лавочках — тишь да благодать.
Марк поднялся на четвертый этаж и позвонил. К двери долго не подходили, и он поймал себя на мысли, что волнуется. Вот бы Пика открыл дверь, они поговорили, обсудили Антохины дела…
Но вместо Пики дверь открыла его бабушка — низенькая, сухая, тощая старушка в синем платье и парике. Позади нее, в глубине квартиры, звучали голоса: женский голос рвался и трескался, срываясь на слезы, мужской успокаивающе бубнил. Наверное, это были родители Пики.
Возможно, он натворил что-то, и Марк пожаловал в самый неподходящий момент? Самого Пики, правда, не было слышно, но он вполне мог молчать во время экзекуции.
— Маркуша, — тонким голоском проговорила старуха.
— Добрый день. — Имени ее Марк не помнил. — Сегодня Пи… Осипа в школе не было. Я зашел узнать, как дела.
Старуха секунду-другую смотрела на него, а потом заговорщицки улыбнулась и погрозила пальцем, как ребенку.
— Знаю, знаю! Вот ведь что надумали, озорники!
— Вы о чем? — опешил Марк.
— Дразнить ее вздумали? Плохие мальчишки! — Она захихикала, поправила парик, и в этот момент Марк отчетливо понял, что старуха не в себе. — Ну и как? Понравилось? Интересно вам было?
Неожиданно ее сумасшедшее веселье как рукой сняло. Теперь она смотрела на Марка с ненавистью.
— Разве я не говорила, что не следует дразнить ее? Даже имени нельзя произносить! После захода солнца все окна должны быть закрыты! В нашем городе всегда должно быть так, только тогда все спокойно, а дети остаются с родителями! Только дрянные мальчишки смотрят по ночам в окна, а хорошие дети тихо сидят в комнатах! — Она уже почти кричала. — Не выглядывают в окна, не смотрят на улицу — вот как поступают хорошие дети! Хорошие дети остаются — плохих она забирает!
— Я, наверное, пойду. — Марк попятился.
— Никуда ты теперь не уйдешь! Не скроешься! Ты втравил в это моего внука! Он хороший мальчик, он не должен был… Это ты виноват!
В конце коридора показался мужчина: Марк узнал отца Пики.
— Мама! — позвал он, но старуха не отреагировала.
— Сдохнешь, паршивец! — визжала старая ведьма. — Она заберет тебя, как забрала его!
— Перестань, мама! — Отец Пики обнял ее за плечи попытался увести, но она рвалась так яростно, что парик свалился с головы, обнажив жалкий седой пушок.
— Мы умеем хранить секреты. Наш город — особый, чужаки нам не нужны. Что они могут понять? Они всегда смеются! Они не понимают…
Внезапно старуха заплакала и обмякла на руках сына.
— Пойдем, мама. Тебе нужно отдохнуть.
Мужчина повел мать прочь. Она как будто и забыла о существовании Марка, только глухо бормотала что-то невнятное.
Марк застыл у двери, потрясенный увиденным. Отец Пики обернулся и сказал:
— Прикрой дверь, пожалуйста.
К своему ужасу Марк понял, что мужчина плачет.
— Что произошло? — еле выговорил он.
Пару секунд они смотрели друг на друга, потом отец Пики отвернулся и негромко сказал:
— Будь осторожен. Если сможешь.
Вторник. Вечер
Марк не сразу пошел домой. Долго, пока не начало темнеть, бродил по улицам, пытаясь прийти в себя, разобраться в происходящем. Так ничего и не надумав, оглушенный случившимся, не понимающий уже, во что верить, переступил порог квартиры и увидел мать перед зеркалом.
Одетая в брючный костюм, она быстро подкрашивала ресницы.
— Где тебя носило? — спросила мать и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Звоню, не берешь. Мне срочно на работу надо, кое-что произошло в лаборатории.
— Ты в ночную смену, что ли? — выговорил Марк, чувствуя, как его заливает ледяной волной.
Мать, услышав необычные интонации в голосе сына, повернулась к нему и спросила:
— Ага. Говорю же, срочно. Долго объяснять. А ты что, не рад? Ты же меня обычно пинками готов из дому вытолкать.
Она хотела рассмешить его, но не вышло. Марк швырнул сумку на пол и прямо в куртке прошел в комнату.
— Не хочу один ночевать.
— Всегда, главное, хотел, — хмыкнула она. — Ребят позови.
Она ждала, что он обрадуется, но Марк опустил голову и глухо проговорил:
— Ма, давай уедем отсюда.
— Из этой квартиры? — не поняла она.
— Из этого города.
Повисла пауза, потом мать неуверенно улыбнулась.
