— Хер мыль щедрее! Там у вас главная пакость!
— Ага…
— Слышала ты наверх собрался?
— Ага.
— Давай под навес нашей бригады. Чаем угостим.
— Зачем тебе это, дряхлая?
— А из интереса. Больно чудные вещи ты говорил тому тупоумному с ружьем…
— Пожрать есть что?
— И выпить.
— Никакого бухла — тряхнул я головой — Никакой наркоты.
— Про какие коды ты говорил?
— Для них — я глянул на здание Риториков — Для них это выигрышные коды…
— Выигрышные в чем? В жопе мало поскреб. Скреби пуще, грязнуля! Чтоб пена из булок валила!
— Ага. Риториков почти просрали своих солдат.
— Почти? Еще день и все там сдохнут. Жаль! Мы лишимся хорошей работы — Риторики платят щедрее всех.
— У них нет своих солдат и никто не хочет им помочь. Я правильно понял?
— Да.
— Но они ведь до этого побеждали? Возвращались с успехом из рейдов?
— Еще как! На высшем счету были и есть! Герои!
— Значит получали и награды от системы?
— Владыка даровал им многое! Я сама видела контейнеры наградные! Хотя не знаю, чем их оделила сука-фортуна. Ведь ты просто вводишь цифры и буквы, сам не зная, чего получишь… Как ты по клавишам не стучи… солдат тебе эти коды не прибавят. Последний раз Гадюки получили контейнер полный капельных кофеварок. У нас даже есть теперь одна из той партии!
— Вот — улыбнулся я и развел руками, вставая под льющий с лесов поток, чтобы смыть мыло — Им нужны солдаты, а не кофемашины. И у меня есть нужные коды… Говоришь у вас найдется кофеварка, старая?
— Намек понят. Кофе тоже найдется.
— Щедро…
— Отдашь вон тот нож за кружку кофе? Если добавишь чего еще — постираю твое барахло. А на время дам дедовские штаны. В жопу щедрость, гоблин Оди. Бартер правит миром.
— Гражданский малый игстрел с дерьмовыми качествами сгодится?
— Крыс убивать — самое то. Договорились?
— Договорились — кивнул я, как был голым ступая на первую ступень и начиная подниматься — Я пью черный.
— А молока тебе никто и не предлагал, грязнуля! Жаберное молоко дорогущее и не по наши рты! Но я кину тебе кусок сахара из запасов.
— Ладно… Расскажешь про лотерею, старая?
— Я Бэлха. Из семьи Болрог. Расскажу. Но мешок наверх тащишь ты, голожопый.
— Договорились…
* * *
Хитрая старуха обманула — их тент оказался совсем в другом месте. Причем на самом верху стены, при этом весь путь я пер на себе ее тяжеленный мешок.
В защищенный от дождя уголок меня приняли без лишних слов — группе мрачных крепких мужиков хватило одного слова приведшей меня Бэлхи и они расслабились, прекратив цепляться за арматуры, тесаки, молотки и кирки. Мне жестом указали на вытертый от долго использования коврик, сшитый из десятка мелких серых шкур. Но я предпочел усесться на кресло без ножек, что было поставлено на кирпичи с другой стороны тента.
Мой выбор был понятен для всех — отсюда открывался отменный вид на Мутатерр.
Здания… здания… руины… руины… остатки заваленных обломками, но вполне четко прослеживаемых улиц. Природа сказала свое веское слово, завоевав все это пространство. Я поморщился — самый дерьмовый расклад. Полным-полно высокого и сука частично ползучего кустарника, в том смысле что он вечно отпускает все новые побеги, что некоторое время стелются в стороны, а затем укореняются и идут в рост. В подобной местности невероятно хреновая видимость, а из-за идущих над землей побегов, что превращаются в крепкие корни, хрен побегаешь или даже просто побегаешь, не говоря уже о боевом маневрировании. И это зеленое поле, перемежаемое серыми холмами и горами из разрушенных домов, тянулось в бессконечность. Десятки квадратных километров руин, запертых между уходящими к горизонту высокими горными хребтами. Каменные разрушенные джунгли, зажатые меж ступицами мирового колеса Формоза. Тут хватало и деревьев, но все они были мелкими — причем явно не по юности своей. Просто карликовые? Возможно. Я уже ничему не удивляюсь.
Примерно в километре от здания и стены, на которой я умостил свою жопу, расположились два высоких здания соединенных едва различимым мостиком. Они образовывали что-то вроде арки над невероятно широкой и почти чистой от обломков улицей. Парадный вход, что вел от города… или наоборот был нацелен точно на Дублин-5. Приглашения для мутантов, о которых я уже столько слышал? Тут весь долбанный Дублин шуршит и шелестит пугливо, говоря о мутантах… Хотя я не все помню из последних двенадцати часов.
— Рассол — произнес я.
— Что? — дернулся поднесший мне кружку молодой совсем паренек, едва не расплескав кофе — Это не рассол… это…
— Знаю — ответил я, забирая кофе и отворачиваясь.
— Ты забыл сказать спасибо — кашлянул паренек.
— Отвали от него, Думбо! — рявкнул знакомый голос старухи — Он не по нашим принципам живет! Научись уже людей различать! Глянь на него хорошенько и запомни — это холодная мразь, что убьет тебя и забудет! Или сожрет! И тоже забудет! И виной терзаться не будет!
— Не будет — подтвердил я, глядя на две постройки-арку, где явно располагалось что-то вроде постоянного сторожевого упреждающего поста — Потому что я не человек. Я гоблин.
— О чем он?
Не обращая внимания на поднявшийся тихий бубнеж под тентом, я пояснил, не забыв сделать пару глотков реально крепкого кофе:
— Человек… я слышал о таких… человек это почти беззубый хищник с чувством вины перед своей жертвой. Жрет ее вкусное мясо и в голос рыдает — ах как жалко сучью курочку! Но все равно жрет и продолжает громко фальшиво стенать… А гоблин… Гоблину посрать. Он жрет мясо еще сырым, живым и визжащим — потому что боится, что добычу может отобрать более сильный!
— И поэтому ты гоблин? — спросила Бэлха.
— Одна из причин — кивнул я, по-прежнему изучая Мутатерр.
— Не такому мы учим семью Болрог… хотя крыс мы убиваем без жалости, ведь эти твари могут за секунды обглодать спящему лицо…
— Ну да…
— Ты странный… но интересный… откуда ты, гоблин Оди? Токсоферма? Вряд ли… видала я люд оттуда и ты точно не такой. И куртка твоя… неплохая куртка…
— Забирай — равнодушно ответил я.
— Не жалко?
— Мне не подойдет — стесняет движения.
— Где такие шьют-то? Одежка крепкая, непромокаемая. Похоже, что ей сноса не будет…
— Гнойный Каньон — отозвался я и за моей спиной раздалось дружное аханье семьи Болрог.
— Да ну!
— Оттуда не приходят!
