— Прокаженный!
— Уймись! — за звуком шлепка послышался вскрик боли — Дурень! Сказкам веришь! Нет там прокаженных в том Каньоне клятом! Люди там живут! Выживают… — голос старухи понизился — Умирают в муках… Скажи, Оди, правда ли что там вода разъедает кожу как кислота?
— Да.
— И дожди адские?
— Наверное.
— Твари страшные…
— Огромные слизни… хищный черный лишайник — я пожал плечами, ленясь вспоминать — Все как везде в общем.
— Тут слухи пошли, что окраинные с утра видели поднимающийся над Каньоном слабый дым.
— У них там что-то горело — кивнул я.
— Уронили масляную лампу?
— Я заложил несколько бомб — отозвался я и вернул пустую кружку — Еще.
— А не многовато тебе будет? — голос опять подал паренек, что косился на слушавшую меня раскрыв рот девушку, прячущуюся под одеялом.
Шлепок… звон… парень замычал, схватился за голову. Стоящая над ним старуха наклонилась, чтобы жертва расслышала каждое ее слово и заговорила:
— Еще раз ты, сученыш мелкий, посмеешь тут пыжиться и крутого из себя строить…
— Да понял я! Понял, матушка Бэлха!
— То я тебе ночью вырежу все то юное, что гнездится у тебя в паху и мешает проявить чувство такта, гостеприимства и просто жизненную осторожность… мой нож быстр и остер…
— Матушка Бэлха!
— Настрогай гостю лучшего крысиного мяса! Не забудь отрезать хлеба и вскрой банку соленого жира! У нас гости! Тулма! Чего рот разинула, сиська ты мелкая, жопа ты тощая?! Живо помогай на стол накрывать!
— Ой…
Разогнав молодежь — всего под навесом было около пятнадцати гоблинов, плюс расположенный чуть ниже тент был побольше и явно принадлежал к тому же семейству — успокоившаяся хозяйка семьи, накинув на плечи белую меховую накидку, продолжила хлопотать, не забывая про вопросы. Я спокойно отвечал, не забывая на каждый ее вопрос задавать собственный.
И пока я рассказывал про Зону 40 и Каньон, ничего не скрывая и не приукрашивая, сам я спрашивал про здешний уклад, удивляясь тому, что так мало задавал вопросы в первые часы с момента своего попадания в Дублин-5. О чем я сука думал, когда бездарно терял время на дрему и неспешное выпивание с сонной старой шлюхой?
Рассол…
Кровавый мать его рассол, что буквально растворился у меня в крови…
Рассол.
Спустя полчаса я уже знал все то, что, как мне сейчас казалось, и без того было в моей голове, попав туда во время неспешного блуждания по улицам Дублина. Гоблины говорят… гоблины шепчут… гоблины бормочут…
Мое предположение о том, что здешняя система похожа на систему Франциска II оправдались. Камальдула любила делать порадовавшим ее гоблинам мелкие и крупные подарки в виде контейнеров с разными вкусностями вроде боеприпаса, запчастей к игстрелам, лекарствами, усилителями… Здешняя система, пусть даже она частично усыплена, должна уметь дарить медовые подарки здешним аборигенам.
И она дарила.
Только тут все было на свой странный лад.
Если ты — неважно одиночка или организация — сумел реально порадовать чем-то Владыку, то получал от системы не контейнер, как это делала Камальдула, что сама выбирала содержимое подарочной коробки, а просто одну так называемую «наградную квоту», что также называлась лотереей.
Все просто.
Имея квоту, ты подходишь к любому терминалу и вводишь код. Это же ты можешь сделать если у тебя есть рабочий нейрочип и доступ к системному интерфейсу. Надо ввести довольно длинную строчку из букв и цифр. Какие цифры и буквы вводить? А какие хочешь. Ввел — и получил непредсказуемый результат.
Контейнер крохотный, маленький, средний, большой или огромный с самым невероятным порой содержимым.
Помимо контейнера с кофеварками Бэлха помнила принесенные дронами крохотные контейнеры с игрушками взрослыми и детскими, лекарствами и пустыми стеклянными банками снабженными комплектом жестяных крышек и странной штукой с круглым диском и надписью на деревянной ручке «Закатайка». Она помнила контейнеры набитые пыльными костями с бирками — причем кости принадлежали каким-то огромным зубастым чудищам. Она помнила радость одного из старых горожан-бойцов, что получил гигантский контейнер забитый ящиками с оружием — его радость кончилась, когда выяснилось что это пластиковая бутафория.
Каждый раз лотерея что-то приносила. Но что именно — не знал никто. Ведь код ты придумывал сам.
Хотя закономерность была — чаще всего это были небольшие совсем контейнеры с личными вещами, включающими одежду, кое-какую мебель, старые бумажные фотографии с людьми в архаичных костюмах, хрустальные люстры и прочее, что очень сильно напоминало собранную обстановку с чьего-то дома. В любом случае реальных никчемных пустышек было немного и лотерею дублинцы обожали — ведь это всегда азарт и безумной силы надежда на невероятный выигрыш. Ведь повезло же однажды Гадюкам выиграть себе контейнер с тремя боевыми экзами! А в следующий раз они умудрились вытянуть контейнер с автоматическим оружием.
Услышав про этот двойной невероятный шанс, я не сдержал кривой усмешки. Ну да… надо же какое невероятное везение на фоне остальных, кто выигрывает ночные горшки и фотографии пра-пра-прабабушек в невероятной одежке… И ведь это только крупняк, что запомнился. Наверняка были «удачи» и поменьше.
Про содержимое контейнера всегда узнавал весь город — использовать свой шанс ты мог у любого терминала, но места доставки изменить было нельзя. Три места на выбор — площадь Победы, сквер Героев или проспект Надежды. А там даже ночью полно народу. Плюс контейнеры раскрываются странным образом — подобно цветочным бутонам просто распадаются. Бам… и все содержимое на виду. Хотя иногда оно конечно прикрыто тентом, но это случается прямо редко. Украсть ничего не получится — там полусферы и Владыка проследит, чтобы наградного добра не касались чужие руки.
Результат твоей удачи принадлежит только тебе.
Удачи… ага…
— Вон там! Это он! — взлетевший по лестнице парень охранник тыкал в меня пальцем — Он меня послал!
— Уймись — тихо бросил поднявшийся следом мужчина в старомодном деловом сером костюме без галстука.
— Он…
— Заткнись…
— Ага… но он дробовики выхватывает влет! О… понял… ухожу…
Сделав глоток остывающего кофе, я с интересом продолжил наблюдать. Подойдя к тенту, незнакомец вежливо склонил голову перед вставшей навстречу ему старухе:
— Доброй работы и мира вашему почтенному семейству, добрая Бэлха из рода Болрог. Ваша работа на нашем участке — честь для Риториков Бездны.
— Охренеть — проворчал я, отворачиваясь.
Одновременно я уже в десятый раз за последние полчаса проверил системное меню.
