— Ну ты и даешь! — стоило мне снова стать видимым, как Сапогов тут же радостно хлопнул меня по плечу. — Сегодня ты этим задавакам знатных оплеух навешал.
Если честно, такое внимание немного смущает.
— Я просто обычная «маска» и так же просто сражался. Так же, как и все остальные, — я постарался сгладить ситуацию. Зачем мне конфликт с невзлюбившими задаваку членами отряда — хотел же тихо–мирно посидеть, дожидаясь большого боя. Но нет, повелся на возможность пополнить интеллект.
— Обычная маска? — тут Сапогов не удержался и расхохотался в голос. — Да твои силы! Они же на уровне генерала! Никак не меньше!
Генерала? Он говорит такое после того, как я катался по земле чуть ли не у него под ногами? Сказать, что в этот момент я обалдел, значит, ничего не сказать.
Глава 30. Дело света
Нет, я давно не считаю себя слабым. Вернее, я так никогда и не считал. А что насчет сравнений — как–то так в жизни сложилось, что однажды я просто перестал терять на них время. Без нервов, без траты сил — нужно просто идти вперед и не оглядываться на других, это гораздо проще и эффективнее. В итоге, когда сейчас Сапогов выдал такое вот сравнение и я все–таки задумался на эту тему, найти однозначный ответ так и не получилось.
— Ну, давай все–таки без преувеличений, — я постарался успокоить разошедшегося парня. И чего он так близко к сердцу это воспринимает?
— А тут их и нет, — на этот раз Сапогов говорил спокойно, и его готовность поделиться своими рассуждениями как бы намекала на то, что, возможно, я сейчас услышу что–то интересное. — Все остальные варианты можно просто отбросить. Для начала, раз уж рассматривать всех, те, кто даже не открыл маску или не взял легендарный уровень… Это слабаки, удел которых пока разве что сражаться против мелких монстров на окраине диких земель, и их точно можно отбросить.
— А с чего ты так категоричен? — я не удержался и возразил.
Если твой собеседник сыплет вроде бы неоспоримыми тезисами, причем только чтобы приучить тебя соглашаться (как в учебнике по психологии за первый курс), почему бы не расшатать один из них и не заставить его сомневаться. А то, если честно, без понимания причин этот напор меня все–таки смущает. Но пора напустить пыли.
— Большая часть врагов, что я убил, была без маски, так что с этим могла бы справится и эпик–метка при хорошем оружии. А оно у меня более чем хорошее, — с этими словами я вытащил косу и пару раз помахал ею, давая разевающимся в безмолвных криках пастям ухватить по паре глотков свежего воздуха.
— Без маски не выдержать бой один на один, — Сапогов смотрит на меня, ожидая, как я пригнусь под тяжестью этого аргумента. А я вот что–то не впечатлен. И это основная причина, почему слабые метки не видят смысла загонять в большие битвы? Разве не глупо? — А метка… Без легендарного знака своей стихии тебе не хватит очков на открытие достижений за развитие твоей основной характеристики, плюс ограничение по уровню и невозможность нормально копить энергию покровителя. А без всего этого в серьезном бою никак. Ну что, мне продолжать?
Сапогов смотрит немного ехидно, я тоже улыбаюсь — типа, ну да, кто же этого не знает.
— Давай дальше, уж больно мне нравится, как ты все излагаешь, — немного лести, чтобы спровоцировать продолжение разговора в таком же детальном ключе, и Олег продолжает.
— Хорошо, с этими разобрались. Дальше у нас идут обычные обладатели масок, на которых ты тоже не похож, — казалось, Сапогов наслаждает происходящим. Он что, раньше был следователем и теперь радуется возможности пусть ненадолго вернуться в привычную стезю? — Ни на новичка, который только открыл новую сторону дара, ни на ветерана, который посвятил несколько лет ее совершенствованию.
А вот здесь не очень понятно, почему и эти варианты были отсеяны. Хотя в целом послушать об официальной классификации сил этого мира — очень интересно. Тем более, от явно знающего человека.
— Почему же это не похож? — добавляю в голос наигранного возмущения. — Держался я неплохо, но и не идеально. С чего бы отбрасывать эти два варианта?
— Ветерана легко отличить по использованию заранее изученных и доведённых до совершенства комбинаций. А ты, я следил, почти никогда не повторялся, — Сапогов усмехнулся, как часто делают самоуверенные люди, считающие, что все поняли про своего собеседника. — И тогда остаются мастера, которые уже настолько освоились со своими способностями, что могут побеждать уже на одних инстинктах.
Интересная мысль. Сапогов, конечно, все слишком сильно привязывает к маске и метке, но, на мой взгляд, то же мастерство можно было начать нарабатывать и раньше. Взять, например, Лысого — владея в совершенстве мечом, получив новые силы, он очень быстро их адаптировал под свой стиль, сразу перескочив через несколько ступеней. И никаких долгих лет тренировок. Или тут сказалось вмешательство одной непостоянной любящей темноту особы?
— Ты помнишь, как я полетел в самом начале? — тоже поднимаю вверх уголки губ и напоминаю об этом не самом славном эпизоде в своей карьере. А то уж больно все Сапогов красиво расписывает, надо бы немного его приземлить.
— Помню, — вот только Олег ни капли не смутился. Нет, серьезно, откуда он такой вылез, непробиваемый и уверенный в себе? Тот же Хвостов намного проще будет. — Мастерство можно наработать и не только на людях. Тебе не хватало понимания специфики, а потом перестроение произошло практически моментально. Скорость реакции, скорость оценки обстановки и особенно принятия решений — это был очень высокий уровень.
Черт побери, а ведь он смог достать даже меня! Мне лестно — первое, и я понял, что не замечал в себе определенные изменения — второе. Я никогда не был глупым, скорее, наоборот, но здесь, в этом мире, данные черты характера, ну или, может быть, сознания обострились. Что это, воздействие экстремальных обстоятельств? Собственный рост? Или влияние того же интеллекта? А что — вполне логично. Например, сила дает большой прирост в сражении и почти незаметна в обычной жизни. Но именно что «почти» — а если рост интеллекта привел к каким–то изменениям у меня в мозгу? Та же скорость реакции?
Или еще одна гипотеза. Когда у меня начался самый сильный рост? После открытия алхимии! Что если те же зелья, особенно то, что имени Карика, влияют на мозг? И те характеристики, что я стимулирую для временного усиления, в итоге понемногу, да еще и на регулярной основе, подрастают банально за счет физиологии? Черт, столько теорий и ни одного подтверждения. Но, как бы там ни было, этот разговор принес мне уже два интересных открытия.
— Но даже и среди мастеров есть те, кто выделяются, — увидев, что я молчу, Сапогов решил, что можно продолжать. — Выделяются какой–то своей уникальной возможностью — не одиночным приемом, а чем–то большим. Обладателей даже простейших сил, что недоступны другим людям, называют униками. Те из них, что посильнее, стали генералами, ну а величайшие — жнецами.
Немного отличается от той версии, что я слышал раньше — про жнецов, что использовали свой уникальный дар и убили бога. И про генералов, что испугались. Получается, что Сапогов не знает или специально убрал из рассказа ту часть, где говорится, что эти уникальные способности могут быть как врожденными, так и приобретенными.
