И вот же она, со мной. Не с лондонским денди шашни крутит, как некоторые… Как там матушка говорит? Лучше синица в руках, чем журавль в небе? Так че, я свою синичку никому не отдам.
Кинул окурок в урну и сел в тачку.
— Кто она, Ник?
— Подруга матери.
— Я так и подумала, — покачала Мила головой, — это мать Миланы?
— Да.
Зажевав губу, стала нервно теребить подарочный пакет. Согласен, ситуация неприятная, и я, наверное, себя не так повел. Не защитил ее. Но я, бл@дь, сам растерялся!
— Ты чего напряглась-то?.. — попытался пошутить, ущипнув ее за сосок через ткань.
Не сработало. Засопела и отвернулась к окну. Приедем, придется поработать языком.
— Мил, че случилось-то? Ну, встретились мы с ней, и?..
— Дело не в том, что мы встретились, Ник, — прошептала она тихо, — а в том, что ты стыдишься меня…
— Чего?!
— Ты меня даже не представил…
— Да я не успел…
— Ты бы все равно не назвал меня при ней своей девушкой.
— А это так важно? — тупой вопрос. Конечно, для Милки это важно.
— Ладно, забей, — глухо пробормотала она, пряча взгляд.
Еб@ть!!! Да сколько можно?! Когда уже мы сможем общаться без оглядки на мои прошлые отношения?!
Остаток пути прошел в молчании. Остановившись у ее подъезда, развернулся к ней всем корпусом.
— Могу я оставить тебя до вечера и не переживать, что кто-то снова попытается залезть тебе в трусы?
— А ты куда? — встрепенулась Мила.
— Дела есть.
На самом деле я собирался в тренажерку. Железо потягать и грушу поколотить. Давно уже забыл дорогу туда. В спаринги, вообще, год не вставал. Надо наверстывать упущенное.
— Какие?
Зараза. Решила брать пример с подружки. Яйца друга уже давно в ее крепком кулачке.
— Хочу в зал сходить, — тем не менее, ответил я, — позвоню Серому, если он свободен, пойдем вместе.
— Ладно, я тогда Вике позвоню, может, тоже с ней встретимся.
— Если на горизонте нарисуются желающие засадить, сразу набирай меня. Поняла?
От мысли, что, пока она будет прогуливаться со своей подружкой, к ней опять может кто-нибудь подкатить, стало тошно. Но еще хуже от того, что сама Викуля начнет в уши Милке дуть, чтобы та держалась от меня подальше. Она же на дух меня не переносит. Бл@дь, не ехать, что ли, никуда?..
— Никто не нарисуется, успокойся…
— И никого не слушай, понятно?!
Она со вздохом кивнула и стала дергать рычажок на двери.
— Эй! А поцеловать?!
Глава 31
— Саша не смог, да? — спросила мама, деловито раскладывая салфетки на столе.
Я подавила волну раздражения в зародыше, иначе еще пару маминых невинных вопросов, и она превратилась бы в шторм.
— Мы расстались, мам, — сказала спокойным голосом то же самое, что и при каждом телефонном разговоре последний месяц.
Мне вообще не понятно, почему она так упрямо цепляется за него. Будто мне 35, и я чуть красивее макаки. Немного обидно. Придется, наверное, ее с Ником познакомить.
Он, кстати, намекал пару раз, что не против, поехать со мной. Но я прикинулась дурочкой, не понимающей намеков. Так что, высадив меня сегодня за два дома до родительской дачи, он снова поехал в тренажерный зал.
— Не хочешь помириться?
— Не хочу.
— Ты не хочешь или он? — наседала она, закончив с салфетками и принимаясь за тарелки, — подай полотенце…
— Я не хочу, мам, — подала полотенце, — он пытался помириться, я отказалась.
— Почему?!
— Он обманывал меня! Мама, он постоянно изменял мне!
— Но ты же сама сказала, что он помириться хочет, значит, осознал все!
— Наташа, ты не права! — встряла очень вовремя появившаяся тетя Люда.
Боже, как я ее люблю! Не счесть, сколько раз она заступалась за меня перед матерью.
— Милаша, не слушай маму, — обратилась она ко мне, — ты права, такое прощать нельзя! Ты девочка красивая, умная, встретишь еще хорошего парня…
— Ой, мам, там, кажется, гости приехали! — я облегченно выдохнула и подмигнула тетке.
Мы с ней остались накрывать стол в беседке, а мама, нацепив счастливую улыбку, поспешила встречать свою давнюю подругу с сыном.
Стоп! С сыном?! Мама пригласила на свой День Рождения Славика?! Я перевела взгляд на Людмилу и увидела, как та выразительно закатила глаза. Успокоилась только, когда я с Сашей встречаться стала. И что, опять?!
— Милаша! Иди сюда! — чересчур жизнерадостно прозвенел мамин голос.
— Она не успокоиться, пока не выдаст тебя замуж, — выдала тетка, — не важно, за кого.
Даже не пытаясь выглядеть приветливо, я поплелась к маме. Тетя Ира, ее подруга, уже раскрыла для меня свои объятия, когда между нами было еще метров десять. Видимо, тоже спит и видит, как бы пристроить своего недоросля.
— Милочка, здравствуй девочка! — тетя Ира сжала меня в своих надушенных объятиях и расцеловала в обе щеки, — такую красавицу вырастила, Наташа!
— Она у нас фитнесом занимается, — с гордостью поведала мама, — и в институте отличница!
Ага, а еще борщ умею варить и носки вязать.
— Славик тоже отличник! — козырнула мамина подруга, выдвигая козырь вперед, — в аспирантуру собирается.
Я перевела взгляд на ее сына и, легко кивнув, вежливо улыбнулась. Он у нее типичный ботан. Отличник с первого класса, очкарик и, скорее всего, до сих пор девственник.
— Привет, — сказал он и густо покраснел.
— Привет, — отозвалась я.
Мне его даже жалко стало. Паршиво, когда родители пытаются тебя спихнуть, как залежалый товар. Сначала твердят, что главное в жизни, это хорошее образование, ищут в тебе гения, а услышав от учителя начальных классов похвалу в твой адрес, начинают развивать твои таланты, бесконечно таская по различным кружкам и факультативам. Робототехника, музыка, танцы, английский, бассейн и лепка.
Так проходят твои школьные годы, в учебе и самосовершенствовании. Олимпиады чередуются с конкурсами и соревнованиями, пока в 15 ты с удивлением не понимаешь, что, оказывается, существует противоположный пол. Однажды пытаешься отпроситься у мамы на вечеринку одноклассника и что слышишь в ответ? Ты в своем уме?! У тебя же доклад по экологии озера Байкал в понедельник!!! И так раз за разом.
А вскоре одноклассники перестают тебя куда-либо приглашать, заранее зная, что дома тебя не отпустят. Девочки вспоминают о тебе только когда списать надо, ну, или сбегать тряпку для доски намочить.
