У меня была открытая черепно-мозговая травма с незначительным кровоизлиянием в ткани мозга. Врачи давали благоприятные прогнозы, но намекали, что мозг – штука непредсказуемая. К тому же, как оказалось, порез на ступне был не таким уж безобидным. Потеряла немало крови.
К концу третьей недели я уже могла самостоятельно выходить в больничный дворик. У меня там завелся поклонник. Высокий стройный брюнет по имени Шарик. И полюбил он меня отчасти за то, что я регулярно скармливала ему свой недоеденный обед. Каждый день он ждал меня на одном и том же месте, исходя слюной в ожидании.
Однажды утром Николай Петрович сообщил, что меня выписывают. Гемоглобин был еще понижен, меня слегка штормило и иногда тошнило, но необходимости находиться в стационаре уже не было.
Я ждала этого со дня на день, но все равно растерялась. И что теперь? Возвращаться к Шевцу? Я не хотела даже имени его слышать, не то, что жить под одной крышей.
После обеда в палату вошел Артем.
- Привет! – если он и заметил изменения в моей внешности, то не подал вида.
- Привет… - удивилась я, - а ты… тебя шеф послал?
- Да. В общем, Дмитрий Александрович велел отвезти тебя домой.
- Домой?
- Просил передать, что он тебя отпускает.
У меня все внутренности узлом завязались. Но пока не могла понять природу своих чувств. Я была оглушена. Это что, свобода?!
- Домой к бабушке? Насовсем?
- Видимо, да, - подтвердил парень, - поехали?
- Да, я сейчас!
Закидала в сумку свои вещи.
- Вот здесь выписка и твои документы, - он положил на стол папку, - а это, - вытащил из внутреннего кармана черный пластик, - это просил отдать тебе.
- Что это? – тихо спросила я, хотя и так уже поняла, что это банковская карта.
- Бери. Здесь деньги. Ни в чем нуждаться не будешь.
- Мне не надо! – мотнув головой, отступила на шаг назад.
- Бери, говорю! Оля, не будь дурой! Пин-код придет сообщением.
Я яростно мотала головой и отступала все дальше назад. Артем приблизился вплотную и в наглую засунул карту в карман куртки.
- Остальные вещи в машине, - удовлетворенно проговорил он, - погнали?
Пока мы ехали, я не могла избавиться от неприятного чувства. Карта жгла карман. Я не могла и не хотела начинать новую жизнь на средства бывшего любовника. Тратить его деньги, зная, что он отслеживает каждую копейку?! Нет, увольте! В чем же тогда будет заключаться моя свобода?
Я хотела начать жизнь с чистого листа. Поэтому, когда внедорожник остановился у бабушкиного подъезда, и Артем вышел из машины, я быстро открыла бардачок и закинула туда карту.
- Глушака не бойся, - сказал он, когда мы поднимались на лифте, - он тебя больше не побеспокоит.
Глава 52
- Оля! Внучка! – охнула бабушка, прижимая обе руки к груди.
- Здравствуй, Ба!
- Ну что же ты не предупредила, - запричитала она, - я бы блинов напекла…
- Успеем еще…
- Артем! Ну, хоть бы ты позвонил! – кинула полный укора взгляд на парня.
- Извиняйте, Алла Григорьевна, забегался…
У меня челюсть отвалилась. Артем?! Алла Григорьевна?! Что здесь происходит?!
- Вы знакомы?!
- Конечно, - удивилась бабушка, - а кто же мне продукты и лекарства возил?..
Выразительно посмотрев на Артема, глазами пообещала его четвертовать. Гад! Мог и предупредить!
- А, да…
- Да проходите же вы! Не стойте в дверях!
В сильнейшем смятении скинула ботинки и зашла в ванную под предлогом помыть руки. Я была сбита с толку. Оказывается, все то время, что я провела в доме Шевца, о моей бабуле заботились. Ясно, что с его подачи. Но, лучше б я этого не знала. Подонка ненавидеть как-то проще…
Артем ждал меня в прихожей.
- Бывай… - улыбнулся он грустно.
- Спасибо тебе. За бабушку, да и вообще за все…
Приподнялась на цыпочках, чтобы чмокнуть его в щеку. Он смущенно кивнул и вышел из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь.
- Оль, а почему так много сумок? Ты… вы что, поругались?
- Нет, бабуль. Мы развелись.
- Как?! Почему?! – ее глаза моментально наполнились слезами.
- Ба, миленькая! Ну, ты чего? – я ласково обняла ее худенькое тело, - Все хорошо. Теперь мы вместе будем.
- От тебя лекарствами пахнет… - произнесла она хмуро.
- Я немного приболела. Но уже все в порядке.
- Ты никогда не умела врать, Ольга! Что случилось? Почему ты такая бледная?
Сняв с головы шапку, показалась бабушке во всей красе.
- Господи!!! Да что же это?! – заплакала она, - это он?! Он тебя ударил?!
Комок в горле вырос до невероятных размеров, я держалась из последних сил. Смогла только отрицательно покачать головой.
- А кто?!
- Сама упала, - растянула губы в подобии улыбки, потому что помнила о больном сердце старушки, - ты только меня ни о чем не спрашивай сейчас, ладно? – сбивчиво прошептала ей на ухо, - я тебе потом все расскажу.
Когда придумаю для тебя щадящую версию.
- Бедная моя девочка… - качнула она головой, - натерпелась ты…
- Пойдем блины печь. У меня рецепт новый есть.
***
Лежа на диване в гостиной, я думала о нем. Не о том, с чего завтра начать свою новую жизнь, где искать работу. Я вспоминала наш последний разговор в наш последний вечер. В тот раз он мне не грубил, не оскорблял, а просто пытался донести до меня свою позицию. Да, попахивающую маразмом, но, по его мнению, единственно верную.
Наверное, хотел, как лучше, а получилось то, что получилось. Жалела ли я о том, что случилось? В больнице у меня была уйма времени размышлять об этом… Нет. Не жалела. Наверное, кто-то наверху, увидев мои страдания, послал мне избавление.
Я не обрадовалась, когда, очнувшись в реанимации, поняла, что жива. Но и не расстроилась. Просто приняла как данность. Наверное, становлюсь фаталисткой.
Во время лечения ко мне каждый день наведывалась психолог. Не знаю, для чего она настырно пыталась залезть мне в душу, если я в самый первый визит сказала, что в ее услугах не нуждаюсь. Не спорю, после жизни с Шевцем не помешала бы психологическая помощь, но мне претила мысль, что в моем грязном белье будет ковыряться чужой человек. Все мое должно остаться со мной. Каким бы отвратительным оно не было.
***
Соскочив утром с дивана, я метнулась в туалет. Меня сильно тошнило. Врачи предупреждали, что из-за сотрясения мозга и анемии может беспокоить тошнота. А так же головокружения и слабость. Со временем, при соблюдении всех рекомендаций, все должно прийти в норму.
