В надежде, что тот пошутил, Елена Владимировна внимательно посмотрела на оборотня, и вроде не ошиблась.
— Может для женитьбы это самое оно? — легкомысленно спросила она.
Вышло правда как-то несколько хрипловато.
Амадео Вольп однако не засмеялся, громко сглотнул и поспешил откланяться.
Шутка не была понята, похоже.
Новый дом или хом-свит-хом
Бывает так, что вот смотришь на вещь и не хочешь её, а в другой раз — вроде и с дефектами, например, что-то, но ты готов кричать “Моё!” и отбиваться ногами от желающих хотя бы посмотреть, во что ты так вцепился.
В первый раз, когда Елена Владимировна ездила смотреть дом с орками, тот ей категорически не понравился. Дом явно был “не её”. Квартал хороший, ремонт свежий, но интуиция вопила “Нафиг!”. Елена Владимировна дисциплинированно обошла весь дом, вслед за агентом, даже в подвал заглянула, хотя уже с первого взгляда поняла, что не позволит оркам тратить на это строение деньги.
Теперь, когда расписание её занятости изменилось, она могла посмотреть гораздо больше домов.
Идея с домом уже не казалась такой бредовой после шоу с мнимой родственницей. Озабоченные её нравственностью соседи категорически не устраивали Елену Владимировну. Она догадывалась, что это будет повсеместно, и вариант жизни с орками далёк от идеала, ибо как бы Фишруни её сестрой не величал, но на орчанку она не тянула от слова совсем. Тут же соседям придёт в голову, что она сожительствует с тремя крупными мужчинами, и если не посыпятся предложения “большой и чистой любви”, то исключительно из опасения быть размазанными орками тонким слоем по мостовой. Вопрос надо было как-то решать, но Елена Владимировна пока не видела выхода из тупика: соседи будут всегда.
Решение пришло совершенно случайно, когда Ева гуляла с фотомагером по Серебряному кварталу. Она набрела на небольшой ухоженный парк, в центре которого было маленькое озерцо с уточками. Незаметно она прошла весь парк насквозь и вдруг вышла на тихую улочку, которая называлась Парковой. Плотно застроенные дома в два уровня, похожие на таунхаусы стояли через дорогу от парка, от дороги их отгораживала зелёная изгородь из кустов и деревья.
— Вот оно! — тихо, сама себе сказала Елена Владимировна, щелкая затвором фотомага, — Практически идеальный вариант!
С одной стороны был парк, а с другой стороны соседям было далеко не всё видно. Могло, конечно, возникнуть препятствие — на этой улице вполне могло не оказаться дома на продажу, но Елена Владимировна уже что называется “закусила удила”. Обойдя дома с другой стороны, она обнаружила, что задние дворы вплотную примыкают к задним дворам больших семейных коттеджей. Елена Владимировна удовлетворённо улыбнулась — идея начала приобретать более четкие очертания.
— Госпожа Кадр! Я прекрасно поняла вашу мысль, но боюсь…
Агент небольшой, но процветающей конторы, занимающейся недвижимостью, развела руками. Её звали Лора и скорей всего она была оборотнем, возможно лисичкой. В её желто-зелёных глазах читалось: ты дура детка, если считаешь, что только тебя там ждут!
— Но вы же даже в альбом не заглянули! — продолжала гнуть свою линию Елена Владимировна, хотя не была так уверена, как показывала.
Она впервые сознательно использовала свои способности и кто знает получилось ли что-либо путное из этого.
На лице Лоры отразилось сомнение, однако она достала тот самый толстенный альбом, заполненный магснимками домов Серебряного квартала и нашла — о, чудо! — улицу Парковую почти сразу.
Об альбоме Елена Владимировна слышала от Фишруни, которого тот поразил до глубины души, когда тот только начал искать жилище для всей компании.
Альбом был весьма сложным артефактом, который показывал все дома на продажу. Как они туда попадали знал только создатель артефакта, но он был лахримом, а лохримы живут не на много дольше обычных не магоодарённых людей. Другими словами, альбомом пользовались, но его магомеханику так никто и не разгадал.
Лора в удивлении посмотрела на Еву, к лицу которой намертво приклеилась улыбка и безмятежный взгляд. Два из трёх орков за спиной ненормальной фотомагерши вообще превратились в статуи, они даже не моргали. Агент перевернула страницу, где должны были быть коттеджи с соседней улицы Тихой. Забор в забор к домику на Парковой примыкал замечательный дом в пять спален.
— Ну вот, это как раз то, что нам надо, — мурлыкнула Елена Владимировна. — Может подскажете бригаду надёжных строителей сделать ремонт?
Уже садясь в мобиль Еве пришло в голову мысль, что когда Аурелио приедет, то не найдёт её.
Елена Владимировна разозлилась сама на себя за эту глупость: если мужчине надо, то он и найдёт, и сделает, и горы свернёт. Если мужчине не надо, то ты хоть указатели на его дороге ставь, запусти по каналу, который он смотрит, специальную рекламу — он не придёт, найдёт тысячи причин и миллионы отговорок.
Нет, никаких приветов, записок и нарочитых телодвижений. Захочет — хорошо, а не захочет, так он не последний мужчина в этом мире, может быть тот самый принц как раз седлает белого коня.
Для Евы покойный был стариком, но для Елены Владимировны молодым мужчиной, на взгляд так лет пятидесяти. Умер владелец лавки артефактов тихо, во сне, но женщина, приходящая к нему убирать, готовить и стирать почему-то упорно стояла на том, что его “сгубили”. Горевала она сильно и непритворно, возможно между ними не только ведение домашнего хозяйства было.
Елена Владимировна прошлась с фотомагером по всему дому, стараясь как можно подробнее запечатлеть место возможного преступления, заглянула она и в лавку, которую по случаю смерти владельца даже не открывали. Наёмный продавец крутился вместе с зеваками на улице, в дом его не пустили полицейские, но они же и не рекомендовали уходить совсем.
К разочарованию Евы никаких очевидных улик не лежало на видном месте, разговорчивых привидений не было и вообще, глухо как в танке. Может он действительно просто помер во сне и всё?
У детектива Вольпа тоже было скучное лицо, он тоже не видел ничего такого, что бы могло указывать на убийство. К тому же собирался дождь, над городом всё небо было закрыто обложными тучами и потому возникало ощущение парной: тело влажное, одежда липнет, душно и при этом снимать куртку рано, можно простыть.
— Пить хочу! — заявил оборотень и направился на кухню.
Приходящая прислуга нарыдалась и сидела ссутулившись у окна, глядя в стену неподвижным взглядом. Руки её безвольно лежали на коленях, иногда подрагивли пальцы.
Елена Владимировна, как фотомагер, не смогла пройти мимо и сделала портрет этой женщины, и почему-то отдельно запечатлела её руки.
Тем временем лейтенант, не решившись брать дорогой фарфор из буфета, открыл другой шкафчик в надежде найти посуду попроще, оттуда на него вдруг посыпалась какая-то крупа.
— Стой! — скомандовала Елена Владимировна детективу. — Замри! Отойди!
