Щелкая затвором она приблизилась к рассыпанному. На что-то съедобное это не было похоже, от слова совсем.
— Отрава, что ль крысиная?
— Нашла у кого спросить. Я лис, у меня в доме крысы не заводятся, они просто обходят мой дом стороной.
— В свободное время охотишься на крыс? — вырвалось у Елены Владимировны.
Правда она сразу же пожалела о сказанном, вдруг обидится еще.
Но тот не обиделся.
— Нет, у меня не так много свободного времени, — фыркнул лис. — В последнее время то и дело убивают. Не то чтобы поохотится, просто обернуться некогда.
Такой важный детектив Вольп имел весьма интересное хобби, но Елена Владимировна не стала развивать тему и подначивать лиса, хотя, что скрывать, очень хотелось. Воображение рисовало Амадео с рыжими ушками и пушистым хвостом, пытающегося поймать крысу. Пришлось отвернуться, чтоб скрыть улыбку.
— Странно, что крысиный яд стоит на полке, вверху, где еда, — заметил оборотень.
В этот момент Елену Владимировну просто осенило:
— Здесь была женщина. И она бывала тут не раз. Может денег просила, а может еще что-то…
— Дочь его приходит часто за деньгами, да, — подала голос прислуга. — Замуж за негодящего человека вышла, тот всё её приданое прогулял… Приходит, просит… Я вчера не видела, но может и была….
Женщина вновь замерла, только по щекам ее струились слёзы.
— Ну вот вам, детектив, и подозреваемая!
— А с чего вдруг это вам в голову-то пришло? Ну, про женщину? — отчего-то шепотом спросил Амадео, когда они вышли во двор дожидаться некроманта.
— Мне кажется мужчины более прямолинейны: топориком по голове, ножичком в печень, утопить-повесить. Большинству женщин, как правило, не хочется пачкать ни рук, ни одежды кровью, а на задушить — силёнок не хватает. Вот и приходится, бедняжкам, думать как половчее или отравить, или обеспечить несчастный случай, — с умным лицом, серьёзно, словно поведала большой секрет Елена Владимировна, но потом смешно сморщила нос и заговорщицки подмигивая, добавила: — А про женщину я сказала наобум, если честно!
Лейтенант сурово посмотрел на Елену Владимировну и вдруг расхохотался.
— Везёт вам, право слово! Сходите, принесите дары в храм Феруны, она явно к вам благоволит, Ева!
— И то верно, — согласилась она, думая правда, о другом.
Храм Феруны, богини Удачи и Счастья был маленьким, но очень уютным. Располагался он на окраине города, практически вплотную примыкая к старинной городской стене. Кое-кто считал, что под храмом есть обширные подвалы и тайные ходы, но скорей всего это были досужие слухи, ведь воочию не видел никто, даже засланцы из Изнанки.
Служители в храме были незаметны, передвигались они бесшумно и об их наличии можно было только догадываться, глядя на чистые дорожки на подступах к храму, метёные ступени и пустую чашу для подношений.
Елена Владимировна понесла свои дары богине тем же вечером, предварительно расспросив детектива о том, где находится храм и что принято нести. Ведь до его слов, она знать не знала о богине Феруне. Если Вольп и удивился, то не показал виду, ведь по идее Ева прожила всю жизнь в этом городе и должна знать в лицо каждую собаку и каждый камешек на мостовой.
Преодолев десяток ступеней вверх, Елена Владимировна вошла в распахнутые двери храма. Посреди большого зала стояла статуя женщины. В советские времена подобные статуи стояли в Парках Культуры с веслом или еще каким-нибудь тяжелым предметом, чтоб не баловали. Эта была похожа, только не из гипса, а скорей из какого-то розового камня. Крепкая такая дамочка с широким тазом и тяжелой рукой, в которой она держала ключ, на лице её цвела загадочная улыбка.
“Вот почему говорят, что жизнь бьёт ключом. По голове. Будем иметь ввиду!”
Елену Владимировну пробило на хи-хи, что несколько смазало торжественность момента. Закрыв глаза, она поблагодарила богиню за её благоволение к ней, просить она ни о чем не стала, ибо одарена она была и так достаточно.
И странное дело, совсем не религиозная и уж тем более не экзальтированная Елена Владимировна, вдруг почувствовала прилив счастья, словно тёплым солнышком обласкало. А когда она открыла глаза, то каменная дева ей подмигнула.
Или просто так показалось.
На следующий день Елена Владимировна зашла в Третье отделение, чтобы узнать о ходе расследования, ей было любопытно, насколько она оказалась права, ткнув пальцем в небо.
В Третьем отделении, где в последнее время мухи спали на лету, царил некий оживляж. Конкретно в кабинет, где некогда сидела сама Ева и детектив Вольп то и дело заглядывали сослуживцы и поздравляли их с рекордно быстро раскрытым делом.
— …комиссар даже в Столицу отчет магпочтой отправил! — по секрету сообщил секретарь комиссара, тот самый черт. — Может звание дадут, а может должность!
— Да, спасибо! — улыбался и делал вид, что кланяется Амадео.
Потом, как только за чертом закрылась дверь, с мрачным лицом добавил:
— Я знаю, как в Столице и звания дают, и должности. Спасибо, мне и тут уже неплохо. Зачем?! Зачем он это сделал? Впрочем, о чём это я, я понимаю зачем…
— У-у-у, детектив Вольп, кажется кто-то совсем расклеился, — Ева уселась за стол, сняла перчатки, бросила их на стол и откинулась на спинку кресла. — Ты реши для себя, что именно ты хочешь, Амадео. Хочешь ли ты уехать обратно в Столицу и служить в Королевском Департаменте или, что вполне может быть, тебе нравится тут, в Третьем отделении, в окружении не слишком разумных разумных. Ну? Решил? Скажешь?
— Я давно думал об этом, Ева. Ты не поверишь, но не спал ночами, пытаясь понять где моё место. И по всему выходило, что в Столицу можно приезжать, но на пару дней, сходить в театр и новомодные лавки. Короче, я выбираю Третье отделение, оно для меня уже дом родной, — фыркнул лис.
Видимо его отпустило, он уже расслабился, копируя позу Елены Владимировны.
— Будет так, — убеждённо сказала Елена Владимировна, с мягкой понимающей улыбкой посмотрев на оборотня. — Будет так, как ты хочешь, Амадео. Ну а сейчас, расскажи мой друг, так что там с рекордным расследованием? Нашли убийцу?
Как только тело владельца лавки артефактов увёз некромант, Вольп послал за дочерью покойного. Найти её оказалось довольно просто, она жила на съёмной квартире под самой крышей в одном из доходных домов в Медном квартале. Такие квартиры стоили дёшево, но жить в них было не слишком комфортно, поскольку зимой там было очень холодно, крыша вымерзала, а летом раскалялась так, что дышать в этом жилище было затруднительно. Супруг, который негодящий, так и продолжал пить и гулять, потому близок был тот час, когда и из такого жилья попросят вон, поскольку заплатить будет нечем. Отец готов был её принять обратно домой, но одну, а вот она не была готова расстаться со своим супругом. Любовь, однако. В очередной раз отец не дал ей денег, вновь предложив бросить мужа, она не стала наотрез отказываться, мол, подумает, хотя ничего подобного не собиралась делать. Поужинала вместе с отцом, убрала посуду, помыла её, и тут ей пришло в голову заглянуть в шкафчик, где хранился яд для подвальных жителей. В общем, она его развела в стакане с водой и поставила на прикроватную тумбочку в комнате отца. Почувствовал ли тот отраву, когда пил или нет — неизвестно, но аптекарь, продававший чудо-средство, уверял, что животные ничего не чуют, это какая-то эксклюзивная новая формула.
