Точнее отказывался слышать.
– Последнее, что я слышал, что у госпожи Юары возникли проблемы с сердцем, но это было около ста пятидесяти лет назад. Вроде бы что-то серьёзное. Меня даже уверяли, что стоит ждать письма от вас.
– Мы не надеялись, что ты согласишься помочь, – спокойно ответил Ерон, – поэтому не стали писать.
– Да, я бы не помог, – так же спокойно согласился с ним Шидай. – Я недостаточно благороден для этого. Она в этом доме?
Ерон склонил подбородок к груди и отрицательно мотнул головой.
– Нет. Она умерла восемьдесят два года назад. Сердце всё же не выдержало.
Внутри ничего не отозвалось. Ни ненависти, ни злорадства, ни тем более печали. Надо же, умерла, а он и не знал.
– Соболезную.
Голова Ерона дёрнулась.
– Мне надо помыться и переодеться. Я могу сделать это где-то здесь?
Старик отделился от стены и, всё ещё не поднимая глаз на Шидая, слабо махнул рукой.
– Да, я провожу.
Шидай посмотрел на его сгорбленную спину и тряхнул головой, стараясь избавиться от странного ощущения нереальности происходящего.
Глава 2. Пробуждение
Уродливые чёрные фигуры без лиц кружили вокруг Майяри с глумливым гоготом и тянули к ней длинные руки с устрашающе тонкими, похожими на паучьи лапки пальцами.
– Я помогу тебе встать. Давай, возьми меня за руку.
Девушка испуганно шарахалась, прижимая ладони к груди.
– Не трогай, не трогай… – шептала она.
Животный страх узлом завязывался в груди и заставлял несчастное сердце метаться испуганной птицей.
– Майяри, иди ко мне!
Девушка резко развернулась и увидела в рассеивающейся тьме светлый силуэт Викана.
– Давай, беги ко мне!
Расплакавшись от облегчения, Майяри бросилась к нему, но не успела сделать и пары шагов, как перед ней возник мрачный Виидаш.
– Ты обманула меня.
Воздух прорезало блестящее лезвие кинжала, и Майяри распахнула глаза.
Над головой висел утопающий в темноте потолок, довольно быстро сменившийся обеспокоенным лицом Шидая.
– Как ты себя чувствуешь? – шёпотом спросил лекарь.
Майяри с трудом сглотнула вязкую слюну и прислушалась к себе. Стоило ей это сделать, как руки до самого локтя обожгло огнём.
– Мои руки… – едва слышно просипела она.
– Болят? Сейчас я дам тебе лекарство, и боль уйдёт. Что-то ещё беспокоит?
Что-то беспокоило, но Майяри не могла понять, что именно. Беспокойство зрело где-то глубоко внутри и было настолько острым, что хотелось кричать.
– Мне… плохо…
– Тошнит? Болит что-то ещё? Нога? Бок?
Бок и нога действительно заболели, но зреющее беспокойство было связано не с ними. Отчего ей так плохо? Что произошло? Майяри устало прикрыла глаза, и перед внутренним взором тут же предстал пустой стеклянный взгляд Виидаша. Ужас обжёг её подобно ледяному ветру. В памяти одна за другой промелькнули кошмарные картины с участием Рены, и Майяри засипела от ужаса.
– Я… выжила?
– Вам с Виидашем очень повезло. Одна из балок упала под углом, и часть веса обрушившейся стены пришлась на неё. Остальное Виидаш смог удержать до прихода помощи.
– Виидаш? – повторила Майяри и, следуя за взглядом Шидая, повернула голову.
Виидаш оказался рядом, укрытый до середины груди одеялом, а выше, до самого подбородка, обмотанный повязками. Если бы его грудь не вздымалась от дыхания, Майяри подумала бы, что он мёртв.
Осознание, что Виидаш жив, на мгновение наполнило её пьянящей радостью, но эта радость почти мгновенно превратилась в панику.
– Майяри, что не так? Ты его боишься?
Шидай напряжённо посмотрел на спящего парня. Роль Виидаша в произошедшем до сих пор была ему неясна, но если бы он был врагом, стал бы он закрывать Майяри своим телом? Он рискнул жизнью, спасая её. Переведя взгляд на девушку, лекарь вздрогнул и испуганно склонился ещё ниже: по её щекам текли слёзы.
– Рену уже принесли? – сдавленно спросила Майяри.
– Рену?
– Да, Рену, – повторила девушка, и госпожа Ярена, сидящая в кресле, судорожно вздохнула, внезапно осознав, что мог означать этот вопрос.
Шидай медленно откинулся на спинку кресла. Похоже, самые страшные раны ещё впереди.
В первый раз Ранхаша Вотого встретили в доме семьи Ишый если не с радостью, то хотя бы со сдержанной вежливостью. Услужливый дворецкий, ничего не спрашивая и не спеша доложить о визите харена своему господину, проводил его наверх, но не в ту комнату, где он ранее оставил Майяри и Шидая. Указав на покои, слуга откланялся и неспешно удалился.
Ранхаш не торопился заходить, наблюдая, как лучик утреннего солнца ползёт по медной ручке. О пробуждении Майяри ему доложили час назад, и сперва он почувствовал облегчение. Проспав сутки, девушка всё-таки проснулась. Почему-то он думал, что она может не проснуться. Мысли были какими-то неправильными, словно он не доверял словам Шидая, который убедил его, что Майяри выживет. В подобном Шидай никогда не врал. Наверное, сказывались усталость и напряжение. Вчера после посещения развалин, бывших ранее укрытием для преступников, он ещё осмотрел место заключения Шидая, но не обнаружил ничего интересного. Ещё один заброшенный дом, который преступники использовали под свои нужды. Об их присутствии напоминали только оставленные Шидаем трупы. Ранхаш отдал приказ проверить все до единого заброшенные дома в городе и сперва тоже хотел заняться их осмотром, но потом всё же решил поспать.
Решение оказалось не самым удачным. Толком отдохнуть так и не удалось, всю ночь снились кошмары и какая-то дрянь. Один раз даже приснились Гава-Ыйские болота. Он опять лежал в болотной жиже, корчась от боли, а над головой звучал знакомый надменный голос: «Я богиня!».
Ранхаш положил ладонь на ручку и, мягко повернув её, приоткрыл дверь.
Бледная осунувшаяся Майяри в одной ночной рубашке сидела в кресле перед столиком, а напротив неё с дымящейся чашкой в одной руке и ложкой в другой располагался Шидай.
– Это бульончик. Он совсем лёгкий, и я даже покрошил туда твоё любимое яйцо. Открывай рот, – лекарь направил ложку в сторону рта Майяри, но девушка даже не подумала разомкнуть губы.
– Меня тошнит, – голос её звучал пугающе безразлично.
