Остается еще один вопрос: почему'? Какие силы подталкивали Израиль к монотеизму? Только ответив на этот вопрос, мы можем ответить и на другой, поставленный в начале данной главы: какова связь между монотеизмом и нетерпимостью, между монотеизмом и насилием? К этим вопросам мы обратимся в следующей главе. Но по крайней мере одно о монотеизме и насилии мы можем сказать уже сейчас. Исходное условие, общее для всех, кто совершает насилие именем авраамического бога, заключается в том, что этот бог особенный – единственный истинный бог. Большинство этих людей согласились бы, что свидетельством его уникальности стал способ появления: более трех тысячелетий назад он вдруг явился, возвестил о своем присутствии и отверг языческий политеизм тех времен. Если спросить у этих людей, откуда им это известно, скорее всего, мы услышим в ответ, что так говорится в писании.
В начале XX века археология, казалось, подкрепила веру такого рода. Уильям Олбрайт, «отец библейской археологии», писал в 1940 году, что теперь мы видим «археологическое подтверждение общего содержания израильской традиции»123. Но во второй половине XX века это утверждение стало внушать сомнения, археологи начали задаваться вопросом, не опиралось ли оно скорее на христианскую веру Олбрайта, нежели на научные знания. Факты, обнаруженные в земле, причиняли все больше ущерба библейскому повествованию. И сегодня, когда верующие ссылаются на писание как на доказательство того, что их Бог отличается от всех прочих древних богов, что он единственный истинный бог, любой сведущий в археологии скептик может возразить: но зачем слепо полагаться на книгу, явно не соответствующую исторической действительности?
Воспользовавшись опытом нескольких прошлых десятилетий библеистики, скептики могут зайти еще дальше. Еврейская Библия – прочитанная внимательно, с учетом древних ханаанских писаний – по сути дела, не рассказывает верующим то, что они имеют в виду; или, по крайней мере, излагает историю отнюдь не в правдоподобном виде. С монотеистической сюжетной линией соседствуют различные свидетельства, бросающие на эту сюжетную линию тень сомнения. Веру в нее подрывают не только обнаруженные факты, но и сам текст.
Разумеется, верующий может либо пренебречь этими свидетельствами, либо попытаться найти им объяснение по примеру астрономов древности, объяснявших закономерности движения планет все более причудливыми теориями, лишь бы не признавать, что Земля вращается вокруг Солнца. Но жаждущие духовности, настроенные серьезно в интеллектуальном плане иудеи, христиане и мусульмане попытаются решить проблему этих свидетельств и каким-то образом примирить с ними свои убеждения. Следующий шаг на этом пути – выяснить, когда, как, а главное, почему возник авраамический монотеизм.
Глава 6
От политеизма к монолатрии
Партия «только Яхве» (с. 146) Первый явный монолатрист (с. 150) Не без причины предубежденный (с. 152) • Бог маленького народа (с. 155) • Две теории (с. 158) • Как цари становятся набожными (с. 160) • Крестный отец (с. 164) • Отчуждение нечужих (с. 168) • И еще раз об Илии (с. 171) • Применение нетерпимости (с. 175)
Вряд ли у вас найдется много знакомых, которые носят имя Иезавель. Оно вышло из моды много тысячелетий назад и обратного пути так и не проделало. По сути дела, оно настолько перегружено негативными коннотациями, что теперь имеет общее пейоративное значение. Согласно одному словарю, «иезавель» – «порочная, бесстыжая женщина»1. Все эти значения восходят к библейской Иезавели. Она была женой Ахава, царя Израиля в IX веке до н. э., усердно поклонялась ханаанскому богу Ваалу и убеждала чтить его царя Ахава. Тем самым она лишила себя шанса на благоприятное изображение в Библии.
Иезавель была ключевым закулисным персонажем библейского предания, упоминавшегося в предыдущей главе: Яхве побеждает Ваала в открытом противоборстве, устроенном Илией, а позднее «является» Илии – незримым и неописуемым образом – на горе Синай. Именно потому, что Иезавель так разожгла энтузиазм в приверженцах Ваала, Илия назначил этот решающий поединок двух богов. Дальнейшее известно: самый могущественный соперник Яхве побежден, личность самого Яхве постепенно стремится к трансцендентности, израильская религия вступила на путь, ведущий к современному монотеизму.
По крайней мере, нам так объяснили. Вопросы о том, действительно ли Яхве превзошел Ваала, и, если уж на то пошло, состоялась ли на вершине горы встреча, устроенная Илией, не относятся к числу решенных единодушно. Скорее всего, история Илии в письменном виде появилась лишь спустя несколько веков, после того как (якобы) произошли описанные в ней события, и в итоге была подвергнута правке людьми, признававшими исключительно поклонение Яхве и, предположительно, развивавшими сюжет именно в таком направлении2. Тем не менее положенный в основу повествования конфликт – сопротивление Илии «про-Вааловской» политике Иезавели и Ахава – многие библеисты считают опирающимся на факты. Этот бунт против санкционированного правителем политеизма принято рассматривать как важную веху в эволюции монотеизма, эволюции, которой понадобилось еще несколько веков, чтобы достичь кульминационной точки.
В более узком смысле упомянутый инцидент воспринимается как веха в эволюции монолатрии, промежуточной станции дороги к полноценному монотеизму. Илии не обязательно было утверждать, что Ваала не существует (монотеистическая позиция) – достаточно и того, что он не заслуживает поклонения израильтян. Примерно через два века после периода Илии монолатрия стала официальной политикой израильских правителей, и поклонению другим богам, кроме Яхве, препятствовали с жестокостью и усердием. В этой главе рассматривается вопрос о том, каким образом монолатрия сместилась с периферии в центр израильской политики, как была подготовлена почва для полномасштабного монотеизма.
Удобно было бы знать наверняка, правдива ли история Илии. Если да, по крайней мере в своих политических составляющих, тогда можно приступить к поискам истоков монолатрии, задавшись вопросом, что побудило Илию противостоять сопернику Яхве Ваалу. Если нет, поиски можно начать, спросив себя, что подвигло более поздних библейских авторов создать эту историю, зачем они сами противостояли поклонению всем богам, кроме Яхве, после того, как вернулись в прошлое своей теологии.
Но оказывается, эти два пути ведут приблизительно в одно и то же место, позволяют сделать схожие выводы о силах, обеспечивших Яхве титул единственного бога израильтян. Лучший способ убедиться в этом – просто выбрать путь и следовать ему. Начнем с предположения, хотя бы в порядке умственного эксперимента, что библейское предание – правда, затем продвинемся вперед по библейскому повествованию о развивающейся теологии Израиля, пока не доберемся до эпизодов, более явно опирающихся на факты. В конце концов мы вернемся обратно по тому же пути, так как более поздние эпизоды проливают свет на авторство истории Илии. После этого мы сможем с некоторой степенью уверенности объяснить эволюцию израильской монолатрии.
Однако сначала давайте проясним – если это до сих пор не ясно, – какая философская тенденция будет формирующей для данного предприятия. Попытки объяснить изменения в религиозных учениях обычно относятся к двум основным категориям: те, которые подчеркивают силу идей, и те, которые подчеркивают силу материальных обстоятельств. Что в большей степени подтолкнуло Израиль к монолатрии и в конечном счете к монотеизму – теологическое вдохновение и мысль, или, скорее, политика, экономика и другие конкретные социальные факторы? Возьмем пример, который у нас уже под рукой: что побудило Илию и его последователей пренебрегать Иезавелью и Ваалом? Почему Иезавель вызывала отвращение – тем, что была связана с Ваалом (и, следовательно, с политеизмом), или же это Ваал возбуждал отвращение своей связью с Иезавелью (и, следовательно, с экономическими и политическими интересами, которые она представляла)?
