– Велиал хотел создать собственного воина, – заговорила Корделия. – Он считал, что если убьет нескольких Сумеречных охотников, заберет их руны и поместит на тело Джесса, то создаст существо, способное противостоять Кортане, – наполовину Принца Ада, наполовину Сумеречного охотника.
Анна улыбнулась ей.
– Однако ты сражалась как настоящая героиня и победила это существо, несмотря ни на что. Велиалу далеко до нашей Корделии.
Корделия ответила тихим, дрожащим голосом:
– Анна, ты ошибаешься. Все было… все произошло совсем иначе, чем вы все думаете.
Анна как будто бы не удивилась. Не сводя с Корделии взгляда своих пронзительных голубых глаз, она поставила чашку с недопитым чаем на столик.
– Маргаритка, – попросила она, – расскажи нам все.
Джеймс из последних сил сдержался, чтобы не вмешаться; ему казалось, что следует рассказать все самому, избавить Корделию от необходимости произносить вслух горькие, унизительные слова. Он бессознательно вцепился в подлокотник кресла, когда она с бесстрастным лицом, совершенно спокойным голосом, как будто речь шла о ком-то другом, говорила о встрече с женщиной-фэйри в Адском Алькове, о путешествии к Холму Белой Лошади, о видении с кузницей, о данной клятве и о том, что в облике кузнеца Велунда к ней явилась сама Мать Демонов.
Где-то на середине ее рассказа Мэтью поднялся с дивана и отошел к окну. Он стоял там неподвижно, как каменная статуя, сунув руки в карманы и глядя на улицу, пока Корделия объясняла, что это Лилит послала против них демонов на Нельсон-сквер.
– Она хотела, чтобы я поняла, что значит обладание подобным могуществом. Что значит быть паладином.
– И зачем только я отвез тебя к этому треклятому кургану, – сквозь зубы процедил Мэтью. Он по-прежнему смотрел в окно.
– Мэтью, – мягко произнесла Корделия, – это не твоя вина.
Томас снова потер руку в том месте, где сквозь белую ткань рубашки просвечивала татуировка.
– Значит, все это время Лилит принимала разные обличья для того, чтобы манипулировать тобой, обманывать тебя… нас всех. И на Сумеречном базаре это был фальшивый Магнус, да?
У Кристофера было такое лицо, будто его поразила молния.
– Но зачем?..
– Конечно, это был не настоящий Магнус, – вмешался Джеймс. – Мне следовало догадаться об этом, когда он пришел в наш дом. Но я только сейчас вспомнил: когда он колдовал, искры были не синие, а бронзовые.
Кристофер продолжал хмуриться.
– Но ведь Магнус… то есть это существо… оно помогло нам, – возразил он. – Помогло разрешить загадку «пифоса». – Он похлопал себя по нагрудному карману, где был надежно спрятан магический предмет. – Зачем Лилит это понадобилось?
Джеймс ответил, глядя в спину Мэтью:
– Она хотела завоевать наше доверие, заставить нас поверить в то, что перед нами Магнус. Кроме того, не забывайте, что она враждует с Велиалом. Они ненавидят друг друга, поэтому она не прочь была расстроить его планы. Но прежде всего она стремилась хитростью вынудить меня «перенести» ее в Эдом, и это ей почти удалось.
– Я должна рассказать обо всем этом Магнусу, – объявила Анна. – Он поклянется молчать, я его заставлю, но нельзя держать его в неведении. Кто знает, что успела натворить Лилит в Лондоне, приняв его облик?
Остальные одобрили это решение. Томас задумчиво произнес:
– Но если Корделия оказалась паладином Лилит, как вам удалось избавиться от Матери Демонов?
Джеймс улыбнулся.
– При помощи твоего револьвера, Кристофер.
– Ты застрелил Лилит? – У Кристофера сделались круглые глаза.
– Как-то это неправильно, стрелять в демонов, – заметила Анна. – Неспортивно. С другой стороны, я очень рада, что тебе это пришло в голову.
– Все-таки я не понимаю, – бормотал Кристофер. – Ни одно оружие, усиленное рунами, не может причинить вреда Лилит. Револьвер, конечно, прежде не применялся в борьбе с демонами, но все равно это лишь… оружие с рунами.
– Оно же сработало, – напомнил Мэтью.
– Это просто чудо, что у тебя получилось изгнать Лилит, – твердил Кристофер. – Этого не должно было произойти.
Он повернулся к Джеймсу.
– Но ведь ты знал, что револьвер подействует, верно?
– Не то чтобы я знал, но у меня возникла одна гипотеза, – ответил Джеймс. – Как-то раз ты сам сказал нам, что произносил над револьвером всевозможные заговоры с целью заставить его стрелять. Я вспомнил, что ты упоминал модифицированное заклинание, вроде того, какое Безмолвные Братья читают над новорожденными нефилимами. Вот я и подумал…
– Да… Но… – растерянно протянул Кристофер, и внезапно глаза его загорелись. – А, я понял!
Томас прищурился.
– Ну все, давайте, объясняйте уже. Я же вижу, что вам очень хочется.
– Дело в защитном заклинании, – возбужденно заговорил Кристофер. – В нем упоминаются имена трех ангелов…
– Сеной, Сансеной и Самангелоф, – подхватил Джеймс. – Эти ангелы охраняют новорожденных от покушений Лилит; в древних текстах говорится, что Бог послал их для того, чтобы вернуть беглую жену Адама.
– Итак, Кристоферу удалось создать оружие, предназначенное специально для убийства Лилит? – усмехнулась Анна. – Потрясающе.
– Это оружие не убило ее, – возразила Корделия. – Мне кажется, она просто испугалась или ненадолго лишилась сил, поэтому бежала из этого мира. Но она не мертва – не больше, чем Велиал. – Она с несчастным видом оглядела друзей. – Вы, наверное, теперь предпочтете держаться от меня подальше, и это вполне понятно. Я не обижусь. Я по-прежнему остаюсь паладином Лилит.
– А Джеймс – внук Велиала, – сказала Анна. – Но никому из нас и в голову не пришло отвернуться от него. У «Веселых Разбойников» так не принято.
– Это совершенно иное! – воскликнула Корделия, и Джеймсу послышалось отчаяние в ее голосе. – Мне больше нельзя быть Сумеречным охотником. Ведь Лилит может появиться в любую минуту и приказать мне выполнять ее волю; более того: когда я буду вытаскивать из ножен меч для борьбы с демоном, я тем самым буду призывать ее. Мне нельзя брать в руки Кортану, потому что Лилит будет контролировать меня. Может быть, признаться во всем Конклаву… мне остается только надеяться на их снисхождение и понимание…
– Только не это, – перебил ее Мэтью, резко отворачиваясь от окна. – Никому нельзя об этом рассказывать.
Анна откинулась на спинку кресла.
– Ты не думаешь, что твоя матушка проявит милосердие?
– Допустим, моя матушка проявит милосердие; Уилл и Тесса тоже на нашей стороне, – добавил Мэтью, покосившись на Джеймса, – но большинство перепугается насмерть, и Корделию в мгновение ока заточат в Безмолвном городе.
– Возможно, мое место именно там, – вздохнула Корделия.
