– Я не… верю в то… что ты искренне считаешь… будто эта… упрямая книжонка… – Он придавил обложку как следует и перевел дух. – …Должна остаться в загребущих руках Пэнгборна.
«Да уж, – задумчиво произнес Джем. – У него все пристает к рукам. Они липкие, как свежевыкрашенный забор. Но мое личное мнение не имеет никакого значения, поскольку я здесь являюсь представителем ордена Безмолвных Братьев и должен соблюдать Закон».
– И все же, – улыбнулся Магнус, – ты допустил, чтобы этот могущественный артефакт очутился в неприступной твердыне чародеев. Кстати, сейчас нам нужно за те пурпурные занавеси, – и он кивнул в сторону дальней стены.
Джем огляделся. Магнус при помощи Портала перенес их в небольшую комнату с каменными стенами и полом, напоминавшую монастырскую келью; одна из стен «кельи» была скрыта тяжелыми бархатными занавесями, обшитыми по краям широкими полосами кружева. Безвкусица какая-то, подумал он.
– Я забрал их сюда из своей квартиры, когда «высокий викторианский стиль» вышел из моды, – объяснил чародей. – Жаль, кстати. «Высокий викторианский стиль» вполне подходит Верховному Магу.
«Ты повесил здесь эти занавески? И тебе дали на это разрешение?»
И Джем, качая головой, начал отодвигать тяжелые портьеры.
Магнус ответил:
– Нам, Верховным Магам, разрешается иметь здесь, в Спиральном Лабиринте, небольшие приватные помещения. Для того, чтобы хранить личные вещи или заниматься исследованиями.
«Как кабинка в библиотеке», – хотел было пошутить Джем, но слова замерли у него на языке, потому что «приватное помещение» Магнуса, располагавшееся за портьерами, походило не на кабинет ученого, а на грот с картины художника-прерафаэлита. Через всю комнату протекал весело журчавший ручеек, начинавшийся в каком-то невидимом источнике; вода плескалась на округлых камнях, блестевших, словно чешуя дракона. Через ручей был перекинут живописный каменный мостик, которому Магнус нарочно придал ветхий вид (а может быть, мост в действительности был ветхим, и чародей просто утащил его откуда-то). Плакучие ивы касались воды своими длинными ветвями. Везде виднелись небольшие стопки книг в переплетах из ткани и кожи – некоторые лежали прямо на лужайке у ручья, одна стопка красовалась посередине моста, несколько книг, как это ни странно, были подвешены к ветвям дерева.
Магнус сиял, как медный грош.
– Наслаждайся видом; это самый приятный уголок во всем Лабиринте. Остальная часть его состоит главным образом из сырых каменных коридоров и залов, освещенных зловещими колдовскими огнями. – Он с подозрением покосился на Джема. – Мне кажется, я вижу на твоем лице удивление. Если лицо Безмолвного Брата вообще может выражать удивление, то это оно и есть.
«Только не обижайся, – ответил Джем, – но я ожидал, что атмосфера в твоем убежище будет более…»
– Декадентской? – подхватил Магнус. – Не забывай, что перед тобой личность сложная и многогранная, Брат Захария.
Он критически осмотрел Черную Книгу, которая, очутившись внутри Спирального Лабиринта, наконец перестала дергаться.
Что правда, то правда, подумал Джем, но Магнус тщательно охранял все свои «грани». Он прекрасно понимал, что чародей продемонстрировал исключительное доверие к нему, впустив его в свой «кабинет». В каком-то смысле это место заинтересовало Джема больше, чем «святая святых» Спирального Лабиринта, недоступные посторонним помещения, о которых не терпелось узнать Уиллу.
Уилл. На миг Джем мысленно перенесся далеко отсюда, в Англию, и где-то в глубине души снова зашевелилась смутная тревога. Магнус сел на траву и начал листать один из своих фолиантов.
«А у Тессы есть здесь комната?» – обратился он к Магнусу.
Магнус отвлекся от своей книги и приподнял брови.
– Мне кажется, тебе это должно быть известно лучше, чем мне, – сказал он. – Насколько я понимаю, в качестве чародейки она свободно может посещать Лабиринт. А вот мудро ли с политической точки зрения для главы Института Сумеречных охотников иметь частные дела со Спиральным Лабиринтом – это уже другой вопрос.
«Безмолвные Братья имеют дела со Спиральным Лабиринтом, – напомнил ему Джем. – И даже Железные Сестры, если им необходимы сведения, которые невозможно получить в другом месте».
Магнус пожал плечами.
– Мне не нужно говорить тебе о том, что Конклав весьма избирательно относится к существам Нижнего Мира. Мне кажется, что они рассматривают Безмолвных Братьев как некую промежуточную ступень между нефилимами и чародеями. Вы живете долго, появляетесь как из-под земли, обожаете рясы с капюшонами… – Он поднялся и отряхнул с бутылочно-зеленых брюк несуществующие травинки. Потом взял Черную Книгу. – Итак, может быть, мы, наконец, разберемся с этой низкопробной бульварной книжонкой, которая вздумала издеваться над нами?
«Не оскорбляй книгу», – посоветовал Джем. Ему не нравилась мысль о том, что книга передвигается с места на место сама по себе. Он подозревал, что в предмет вселился демон, хотя Магнус настаивал на том, что дело в нечаянно активированном заклинании, содержавшемся в самой книге.
«Какой у тебя план?»
– Отнесем книгу в Медное Хранилище, – решил Магнус. – Там держат сборники заклинаний, нуждающиеся в… скажем так, в починке. Идем?
Спиральный Лабиринт выглядел почти так же, как и во время прошлого визита Джема. Это действительно был лабиринт, и он действительно был спиральным, но, если не считать этих примитивных сведений, Джем понятия не имел о его плане и внутреннем устройстве. Посетитель, дойдя до конца очередного коридора, описывал дугу, но было невозможно сказать, насколько сильно он при этом отклонился от первоначального направления. Магнус, разумеется, шагал по этим бесконечным «подземным ходам» с такой уверенностью, как будто знал план лабиринта наизусть. Джем даже представить себе не мог, как это можно запомнить; он не видел никаких дверей, ни арок, ни выступов, ни других ориентиров, лишь бесконечные книжные полки. Время от времени попадался деревянный столик, заваленный толстыми томами. Он ожидал чего-то более зловещего, каких-нибудь устрашающих проявлений демонической магии, но, с другой стороны, в Лабиринте наверняка существовали помещения, куда ему был заказан вход, – и наверняка там происходило самое интересное.
В коридорах было безлюдно. Джем не знал, в чем здесь дело: то ли это была какая-то магия, то ли Лабиринт был настолько велик, что здесь можно было блуждать целый день, не встретив никого из обитателей. Магнус молчал – молчание вполне соответствовало духу этого места, похожего на склеп, и Джем мог сколько угодно предаваться собственным мыслям.
И где-то там, в глубине сознания, как фон для его внутреннего голоса, «слышались» мысли всех Безмолвных Братьев, несмолкающий низкий гул, успокаивающий хор, напоминание о том, что его собратья, разбросанные по всему миру, постоянно находятся в контакте с ним. Странно, подумал Джем, но большинство Сумеречных охотников никогда не испытывают этого чувства. А ведь предполагалось, что единство станет одной из основных черт их народа.
