– И что же ты здесь делаешь?
Джесс положил руки ей на плечи. Она не чувствовала тепла, но чувствовала их тяжесть, они были реальными.
– Я знаю, ты уже давно пытаешься… помочь мне. Воскресить меня.
Люси захотелось обнять его, прижать к груди.
– Просыпаясь после заката, я вижу следы ваших с Грейс экспериментов – пепел, ингредиенты для колдовских снадобий. С этим я еще мог бы смириться… но недавно я видел кровь, а ты не можешь не знать, Люси, что магия, связанная с кровью, несет только зло.
Люси стало не по себе, хотя она постаралась не выдавать своих чувств. «Грейс, что ты наделала?»
– Ты начал таять, – мягко сказала она. – У нас осталось мало времени, и Грейс, я думаю, тоже чувствует это.
– Да, ты права, она это чувствует, – с болью в голосе произнес он. – Думаешь, я не хочу снова стать живым, по-настоящему живым? Не хочу гулять с тобой у реки рука об руку, не хочу ощущать на коже тепло солнечных лучей? Да, у меня были надежды, Люси. Но после вчерашнего я решил, что ты не должна больше подвергать себя опасности. Ты посещаешь салон, где собираются жестокие и безжалостные фэйри, ищешь помощи могущественных чародеев с таким легкомыслием, будто находишься на… на великосветском приеме.
«Я хочу гулять с тобой у реки рука об руку». Люси запомнила эти слова, чтобы потом снова и снова повторять их про себя – так женщина не сводит глаз с фотографии умершего возлюбленного. Но в тот момент она лишь ответила:
– Джесс, я Сумеречный охотник, а не простая девушка, которую мужчина должен защищать от дурного общества.
– Мы говорим не о дурном обществе. Мы говорим о некромантах. Эти существа представляют реальную опасность для тебя и Грейс.
– Мы до сих пор не сделали ничего опасного. Почему ты не поговоришь об этом с Грейс? Почему вся брань и упреки достаются мне?
– Потому что я могу говорить с тобой о том, о чем не могу говорить с ней. – Джесс помолчал. – Вспомни, мне уже приходилось видеть нечто подобное. Я не в силах вынести мысль о том, что ты… вы обе… подпадете под власть черной магии, как это случилось с моей матерью.
Люси ощетинилась.
– У меня нет ничего общего с Татьяной.
Джесс горько улыбнулся.
– Разумеется, сейчас уже нет. Но мне кажется, что в молодости моя мать была… обычной женщиной. Возможно, даже счастливой. Я не знаю, какая часть ее прежней личности уничтожена горечью и ненавистью и как велико влияние, которое оказала на нее запретная магия, некромантия… Поэтому я боюсь за тебя и Грейс.
Когда Джесс говорил о Татьяне, во взгляде его появилось выражение, которого Люси не видела прежде. И она спросила себя: насколько глубоки раны, которые безумная женщина нанесла своему сыну? Заживут ли они когда-нибудь?
– Скажи, ты… ненавидишь ее? Свою мать?
Вместо ответа Джесс пристально посмотрел ей за спину. Люси услышала стук колес и, обернувшись, различила в тумане черную карету с крыльями фэйри на дверцах, эмблемой рода Фэйрчайлд. Грейс, наконец, приехала.
Она даже не стала оглядываться, чтобы попрощаться, потому что знала: Джесса уже нет. Он не хотел, чтобы Грейс его видела. В ушах Люси все еще звучали слова призрака: «Я могу говорить с тобой о том, о чем не могу говорить с ней».
Он исчез в ночи, как будто был ее частью. Возможно, так и есть, подумала Люси. Ее немного утешила мысль о том, что Джесс может быть частью сумерек и звездного света, что он всегда рядом, даже если она не видит его.
– Люси, – услышала она голос Грейс и поняла, что ее зовут уже не в первый раз. – Ты, я вижу, о чем-то задумалась. Что-то случилось?
– Джесс, – пробормотала Люси, и выражение лица Грейс мгновенно изменилось. Неужели не существовало в этом мире ничего, что волновало бы Грейс сильнее судьбы ее брата? Может быть, ее вообще ничто не интересовало, кроме его возвращения?
– Я… я видела его недавно. Он сказал, что ты проводила какие-то опыты в сарае. Будь осторожна, прошу тебя. Некромантия, связанная с кровью, – опасная штука.
В глазах Грейс вспыхнули жестокие огоньки.
– Это была кровь кролика, – бросила она. – Я не хотела говорить. Я знала, что тебе это не понравится.
Грейс не стала задерживаться на тротуаре и направилась прямиком к двери Адского Алькова. Люси поспешила за ней. Каблучки изящных ботинок Грейс цокали по мостовой, шуршала юбка цвета слоновой кости, отделанная пышными кружевными воланами.
– Может быть, ты обрадуешься, узнав, что у меня ничего не вышло. Отныне кроликам Чизвик-хауса ничто не угрожает.
В этот момент Люси почувствовала нечто вроде отвращения к Грейс. Она сама ни за что не смогла бы убить кролика.
– Ты раздобыла сведения об Аннабель, которые мы обещали Малкольму?
Грейс, казалось, напряглась, услышав эти слова.
– Да, но сейчас я тебе ничего не скажу. Я передам то, что узнала, только ему.
У Люси вертелся на языке резкий ответ, но она промолчала, потому что знала: спорить бессмысленно. По крайней мере, сегодня они без труда проникли в Альков; привратница узнала их и с насмешливой гримасой пропустила внутрь.
В центральном зале было расставлено множество небольших столиков, и завсегдатаи с беззаботным видом болтали и пили вино. Люси поискала взглядом Гипатию, но чародейки нигде не было видно; зато Люси заметила немало других знакомых лиц, в том числе Келлингтона, который играл на сцене в составе струнного квартета. Женщины были одеты по последней моде – в платья с узкими юбками и рукавами, расширявшимися книзу, какие сейчас можно было увидеть в Париже. Весьма уместно, подумала Люси; все говорило о том, что сегодняшний вечер был посвящен Франции. Стены были расписаны сценами из парижской жизни, официанты разносили moules frites
[50] и сэндвичи с ветчиной и крошечными корнишонами. На стойке бара выстроились бутылки французского вина и абсента. Самые смелые из гостей пытались разучивать в углу бегин
[51].
Грейс удивленно захлопала ресницами.
– А она что здесь делает?
Люси, проследив за ее взглядом, в свою очередь распахнула глаза – за одним из столиков в одиночестве сидела Ариадна Бриджсток. Сегодня она выглядела очень хорошенькой. На ней было облегающее темно-зеленое платье, черные волосы поддерживала желтая шелковая лента.
– Не имею ни малейшего представления, – сказала Люси. – Она когда-нибудь упоминала Адский Альков?
– Нет. Мы почти не разговариваем, – ответила Грейс. – У меня слишком много секретов для того, чтобы вести разговоры по душам.
– Нам следует подойти к ней и поговорить, ты так не считаешь?
