– Добро пожаловать, – сказала девушка. – Слышали что-нибудь о нас?
Тошик покачал головой.
– Само собой не слышали. Я вообще впервые тут вижу живого человека. А работаю, знаете ли, не первый год. В общем, у нас полный спектр услуг – можно переночевать, запросить защиту, покушать и выспаться.
– Защиту от чего? – не понял Тошик.
– Странные вы. – Ответила девушка и занялась своими делами.
– Вас зовут Ада? – спросил Тошик. – Пашка Ход-Дог порекомендовал. Мы на одну ночь.
– Ох уж этот Пашка, – сказала Ада. У неё покраснели щёки. – Пугал вас сказками? Самый болтливый в городе. Но вы не слушайте его. Всё будет хорошо.
Это была странная фраза. Да и вообще всё вокруг было странным.
Ада оформила номер минут за десять. Про родителей не спросила. Посмотрела за спину Тошика. Тошик оглянулся и увидел в дверях заспанную Вику. В руках она держала плотный чёрный пакет из-под мусора, перевязанный фиолетовой лентой.
– Хочу в номер с кондиционером, – хмуро сказала Вика.
– Это моя сестра, – оправдываясь, пробормотал Тошик. – Вредничает, когда устаёт.
Ада улыбнулась.
– Понимаю, – сказала она и протянула брелок с ключами. – Кондиционер есть. И холодная питьевая вода. Располагайтесь.
– А кола? – спросила Вика, хмурясь.
Ада не ответила, отвлекшись на что-то, а Тошик подхватил Вику, пакет из её рук, быстро поднялся на второй этаж. Отыскал нужный номер, ввалился внутрь.
– Ты что делаешь? – спросил он, закрывая дверь.
Под потолком пискнул кондиционер, наполняя застоявшийся горячий воздух прохладой.
Вика неопределённо пожала плечами. Взгляд у неё был мутный, заспанный. Видимо, сейчас она находилась где-то между сном и реальностью и плохо соображала. Маленьких детей иногда заносит в мир грёз без предупреждения. Бывает.
– Ложись и спи, – распорядился Тошик. – Я принесу остальное… раз уж начали.
Он вернулся к автомобилю, перебирая в памяти каждый отель, в котором им приходилось останавливаться, каждую забегаловку вдоль бесконечных дорог. Иногда они были неплохими, иногда отвратительными, а иногда невообразимо чудовищными.
Часто доводилось спать в машине, пристроившись между грузовиками дальнобойщиков у автозаправок: так спокойнее. Вике было проще – она умещалась на заднем сиденье. У Тошика же по ночам затекали ноги и ныла поясница, будто он превратился в старика. Едва первые лучи солнца освещали салон, Тошик трогался с места и мчал, пока окончательно не просыпался. Иногда он хотел слететь с обочины и разбиться насмерть в таком вот полудрёмном состоянии. Умереть в грёзах было не страшно. Путешествие вымотало его. Когда есть чёткая цель – это одно. Но когда твоя цель всего лишь вера в волшебство – это совсем другое.
Он забрался на заднее сиденье, выудил из-под левого кресла два пакета, перемотанные зелёной и оранжевой лентами. Отнёс в номер, мимо ресепшена, улыбнувшись Аде, которая с хрустом разворачивала фантик конфетки. Вернулся. Достал из багажника ещё два пакета. Отнёс. Два последних чёрных плотных пакета лежали там, где должна была быть запаска. Изнутри по багажнику ползали ленивые зелёные мухи, штук десять – тёрли лапки, взмахивали крылышками, но не улетали.
Захлопнув багажник, Тошик посмотрел на небо. Показалось, что оно подёрнулось полупрозрачной дымкой.
В холле его позвала Ада.
– Хотела спросить, ждать ли ваших родителей? – спросила она.
– Не сегодня, – ответил Тошик, направляясь к лестнице. Большой пакет ударялся о его ногу.
Он вернулся в номер. Вика посапывала, развалившись на животе, запустив обе руки под подушку. Места она занимала немного.
Все семь пакетов лежали у стены, возле холодильника. В ноздри начал медленно заползать сладковатый запах духов.
Тошик включил кондиционер, стащил футболку и джинсы, остался в трусах. Капли пота собрались на груди и – он чувствовал – между лопаток. По-хорошему, надо бы помыться, отдохнуть, а потом приниматься за дело. До заката ещё далеко.
Но Тошик почему-то стал торопиться.
Он взял пакет с красной лентой. Развязал. Задержал дыхание. Изнутри пакета, по ломкому хрустящему краю выползли две жирные мухи и упали, суча лапками, на ковёр. Тошик взял то, что лежало в пакете, аккуратно отнёс к свободной половине кровати и положил на подушку возле спящей Вики.
Это была голова. Совсем-совсем как живая голова матери.
У неё были закрыты глаза, блестел пластиковый нос, чуть приоткрылся беззубый рот. Искусственные волосы закрывали лоб. Внизу под подбородком крепился шарнир. Цвет кожи – правдоподобный. Но всё это было не живое, искусственное. То, что осталось от мамы, когда сутулый забрал её сущность.
Захотелось провести пальцами по маминой щеке, но Тошик знал, что ощущения будут неприятные. Он почувствует холод и влажность. Или, быть может, жар и сухость. Но в этом прикосновении не будет жизни, а это самое главное.
Тошик понял, что скрипит зубами. Вернулся к пакетам. Развязал на одном оранжевую ленту, выудил правую руку с частью плеча. Белел круглый шарнир. На двух пальцах сохранились изгрызенные ногти. На остальных пальцах ногтей не было.
Самое сложное, подумал Тошик, собрать этот чудовищный пазл и не расплакаться.
В такие минуты наплевать, что тебе шестнадцать.
Часть вторая
Не открывай дверь знакомым
1
После того первого путешествия к автозаправке Тошик было решил, что всё это ему приснилось: Забытый Зверь с ножом, туман, близнецы, призрак Ленки и ещё одна Ленка, обратившаяся в куклу.
Он лежал на своей мягкой кровати в детской, прислушиваясь к ровному сопению Вики, которая спала рядом, в кроватке у батареи, и ему казалось, что ничего странного не произошло. Бывают такие реалистичные сны, которые не отличишь от настоящих. Сегодня воскресенье, он позавтракает, выскочит к друзьям, погонять в футбол. Ленка-пенка будет с ними, привычно встанет на ворота, даже не подозревая, в каких приключениях поучаствовала в Тошиковом сне.
Он выбрался из-под тёплого одеяла, быстро оделся, отправился чистить зубы. Из кухни доносился аромат блинов и малинового чая. Мама с кем-то разговаривала вполголоса – по телефону, наверное. Завтра у неё намечалась большая автограф-сессия в центральной библиотеке, к таким мероприятиям мама относилась серьёзно, тщательно готовилась.
– Доброе утро! – он вошёл на кухню, держа зубную щетку за щекой, растирая сонные глаза.
За столом сидели мама и Ленка. У её ног валялся потёртый рюкзачок. На столе же, среди кружек, блюдец и заварочного чайника лежал тот самый нож, которым вчера Зверь хотел убить Ленку.
Тошик поперхнулся зубной пастой. Значит, не сон.
