При слове «прелестная» в лицо бросился жар, но в то же мгновение София осознала остальную часть фразы.
— Но… я ничего подобного не делала.
Как Ладлоу смеет сомневаться в ее поведении, если все случившееся — исключительно его вина? Он оставил их наедине, а сам помчался к своей потаскушке!
— Вчера вечером все выглядело именно так.
София открыла рот, собираясь возразить, но он поднял руку.
— Вы были без чувств большую часть нашего разговора, поэтому не знаете, что там происходило. Ваша мать, по сути, подписала брачный договор.
София вцепилась в безделушку на золотой цепочке н почувствовала, что завтрак вот-вот выскочит наружу.
Она с большим трудом проглотила комок в горле, пытаясь сохранить самообладание.
— К счастью, подобные вещи остались в прошлом. — Собственный голос показался ей слишком тонким, но хотя бы не дрожал.
— Если Хайгейт сделает предложение, у вас, вероятно, не останется выбора.
Рука, сжимавшая безделушку, задрожала, и София крепче сжала кулачок.
— Я не ставила себя ни в какое неприличное положение, и вам это прекрасно известно. Вы там были и знаете, что ничего предосудительного не произошло.
— Да, я знаю. — Его голос перекатывался по комнате, гладкий, как мед, такой же сладкий и липкий. — Но очень трудно остановить волну сплетен и начавшийся скандал.
— И все же его можно избежать, рассказав правду.
Ладлоу с непроницаемым лицом долго и внимательно смотрел на Софию.
— Я попытаюсь сделать все, что в моих силах. Можете на это рассчитывать.
Она уронила руки на колени и стиснула их.
— Спасибо.
— Но вам следует вести себя как можно осмотрительнее.
София переплела пальцы.
— Прошу вас, объясните, что это значит?
— Полагаю, вы слишком молоды, чтобы знать старые сплетни. — Ладлоу пристально осмотрел ее, но взгляд был холоден. — Да, вы тогда еще в классной комнате сидели.
София буквально заставила себя посмотреть ему в глаза и при этом оцепенела. Почему же эти яркие голубые глаза не смягчатся хотя бы чуть-чуть, почему не потеплеют?
— Какие сплетни?
— Вы наверняка заметили шрам на лице Хайгейта.
— И что с того?
— Он утверждает, что это последствие несчастного случая, в результате которого погибла его жена.
— Так говорят все в обществе. — София взмахнула рукой. — Кажется, вы не верите?
Ладлоу подался вперед и громко стукнул по полу тростью.
— Я слышал много разного о Хайгейте.
— Общество переполнено слухами и сплетнями.
— Согласен, только в некоторых из них немало правды. — Он поднялся на ноги. — Его жена погибла при ужасных обстоятельствах, а сам он спрятался в загородном поместье и провел там куда больше времени, чем требовал траур. Что бы тогда ни случилось, осмелюсь заметить, ничем хорошим это быть не могло.
Сжимая руку Джулии мертвой хваткой, миссис Сент-Клер остановилась, едва соблюдая приличия — прямо рядом с дверью в утреннюю гостиную, и проскрипела:
— Что ты делаешь?
Младшая дочь бросила взгляд в сторону Ладлоу.
— Не поощряю нежелательное внимание.
Миссис Сент-Клер вздернула подбородок. Свет, падающий сквозь окно, засверкал на ее тщательно завитых серебристо-белокурых волосах.
— В твоем возрасте ты уже не в том положении, чтобы не поощрять чье-либо внимание. Не знаю, кто хуже, ты или твоя сестра. Отказываться от таких выгодных партий! А теперь еще и скандал. Ты понимаешь, что Софию вчера застали с мужчиной?
Джулия скрестила руки под грудью.
— С каким мужчиной?
— Она что, тебе не рассказала? Надо полагать, ей очень стыдно.
— Стыдно? Почему?
Губы миссис Сент-Клер растянулись в мрачной усмешке.
— Мне следует быть довольной. По крайней мере, одну из вас мы пристроим, как положено. Иди и развлекай своего гостя. И я не потерплю, чтобы ты опозорила своего отца и меня неучтивым поведением.
— Мама, это Ладлоу. Он пришел с визитом ко мне. Ко мне! И ты хочешь, чтобы я вернулась в гостиную, зная, что испытывает к нему София, и начала хлопать глазками, словно в восторге от того, что приглянулась ему?
— Совершенно верно.
— Мама!
Миссис Сент-Клер подошла ближе и понизила голос.
— Чувства твоей сестры в данном вопросе не имеют значения.
— Да как ты можешь такое говорить?
— Благодаря ее поведению прошлой ночью на балу у Послтуэйтов уже ничего исправить нельзя. София больше не может претендовать на Ладлоу. Он никогда не возьмет ее в жены. Господи, он все видел своими глазами!
— И что же Ладлоу видел?
Джулия не могла поверить словам матери. София всегда вела себя очень осторожно и заботилась о своей безупречной репутации. Все это объяснялось довольно просто — она берегла себя для Ладлоу. А если не сможет получить его, то проживет остаток жизни старой девой.
Последние пять лет Джулия наблюдала, как сестра угасает из-за этого человека, видела боль и слезы в моменты, когда надежды Софии сводились к нулю. Она пыталась обращать внимание старшей сестры на других мужчин, но ни один из них не интересовал Софию. Любая девушка, будучи свидетелем всей этой боли, начнет оберегать свое сердце от нежных чувств.
Что уж говорить о дальнейшем… Если Джулия примет ухаживания Ладлоу, то страдания сестры только усилятся. И пусть София иногда ведет себя глупо, еще больше боли ей причинять нельзя. При этом совершенно не важно, скомпрометировали ее или нет.
— Теперь это не имеет никакого значения. — Миссис Сент-Клер решительно кивнула. — Что сделано, то сделано. Но если мистер Ладлоу заинтересовался тобой, то, клянусь богом, ты сейчас же вернешься в гостиную и будешь вести себя так, как подобает твоему положению. Уверена, слухи до тебя уже дошли. — Она подалась вперед, словно собиралась сообщить особенно пикантную сплетню. — Эго твой шанс стать графиней.
— Я не стремлюсь стать графиней.
На безупречных щеках матери появились два красных пятна, она приоткрыла рот, собираясь ответить. Джулия приготовилась к привычному словесному потоку. Последние несколько дет мать донимала ее утверждениями о том, что положение женщины в обществе ключ ко всему.
Красивая дочь состоятельного горожанина, миссис Сент-Клер в юности имела шанс приобрести титул, но граф Челтенхем в последний момент пошел на попятную и разорвал помолвку. Из-за низкого происхождения всю тяжесть скандала пришлось выдержать именно ей. Позже она вышла замуж за Чарлза Сент-Клера, обычного мистера, слишком далекого от аристократических предков, чтобы иметь титул.
