— О, не регулярно, конечно, но уши-то у меня на месте, и кое-что я все-таки слышу.
Джулия убрала руку от горла и спрятала ее в складках юбки, чтобы скрыть дрожь. Говорить ровным голосом становилось все труднее.
— И что же вы слышите?
— Только то, что некоторые женщины оберегают свое сердце и не открывают его каждому встречному. А вы, моя дорогая, в этом превзошли их всех.
— Удивительно, но почему-то мужчины называют сплетницами женщин, — произнесла Джулия. — Полагаю, вы считаете себя тем мужчиной, которому достанется пресловутый трофей?
Ладлоу снова захохотал.
— Ваше сердце нисколько не интересует меня.
Джулия отпрянула. Его слова вызвали отвращение даже большее, чем прикосновение.
— Можете не сомневаться, что вы в полной безопасности: мое сердце никаких чувств к вам питать не будет. — Джулия выпрямилась и шагнула в сторону гостиной.
Его рука метнулась вперед и схватила ее за запястье.
— Разве вы не понимаете? Именно поэтому вы и являетесь идеальной невестой для мужчины вроде меня!
Джулия гневно сверкнула глазами.
— Отпустите меня, сэр. И ваши прикосновения, и ваше предложение одинаково для меня неприятны.
— Но…
— Вы слышали леди. Уберите от нее свою руку.
Джулия с силой выдохнула. Бенедикт, расправив плечи, встал между ними, говоря официальным голосом, который отточил в кавалерии.
Ладлоу мгновенно уловил намек.
— Надеюсь, вы хорошо обдумаете мои сегодняшние слова.
Джулия чуть наклонила голову.
— Можете не сомневаться, я уже тщательно все обдумала. А теперь прошу меня извинить, я очень скверно себя чувствую.
Джулия отступила в сторону. Ладлоу дернулся было к ней, но немедленно отшатнулся назад, потому что на него надвинулся Бенедикт. Джулия направилась к лестнице, полная решимости, что этого вечера с нее достаточно.
На нолпути наверх она услышала из фойе голос Ладлоу, сварливо требуюшего у лакея позвать карету.
— Мисс Джулия, подождите.
Услышав голос Бенедикта, она повернулась. Он с непроницаемым лицом стоял у подножия лестницы, положив руку на балясину перил.
— Конечно, — выдохнула Джулия. — Я не хотела вести себя так грубо, но Ладлоу просто невыносим. Я должна тебя поблагодарить.
— Чепуха. — Бенедикт даже мускулом не шевельнул, просто продолжал удерживать ее взгляд, но Джулии показалось, что он безмолвно приказывает ей. Приказывает спуститься к нему.
Вцепившись в перила, она желала только одного — укрыться в спальне и забыть все до единого мерзкие слова, произнесенные Ладлоу. Казалось бы, он всего лишь предложил ей то, чего она сама всегда хотела, но от выражений, которые использовал Ладлоу, в животе все переворачивалось.
А Бенедикт заставляет ее остаться.
Мгновение поколебавшись, он поднялся на две ступеньки вверх. Джулия украдкой посмотрела в сторону гостиной.
Если мать увидит…
— Ну, что такое? — негромко спросила Джулия.
Бенедикт поднялся еще на несколько ступенек, и их лица оказались на одном уровне.
— Я слышал часть того, что Ладлоу говорил.
Джулия так вцепилась в перила, что руке стало больно.
— Я не хочу об этом.
Бенедикт поднялся еще выше и встал на ее ступеньку, вынудив Джулию смотреть на него снизу вверх.
— Я хочу знать все.
Бенедикт никогда не обращался к ней таким тоном, тем самым, каким только что заставил Ладлоу сбежать: тоном, исполненным властности.
Джулия сглотнула — в горле внезапно пересохло.
— Я не могу повторить. Это было настолько мерзко, что с меня достаточно одного раза.
Бенедикт потянулся к ней, его рука на мгновение застыла в воздухе, затем накрыла ее ладонь.
— Именно поэтому я и хочу узнать, что говорил Ладлоу. Если он оскорбил тебя, я вызову его на дуэль.
— О, пожалуйста, не надо.
Бенедикт открыл рот, чтобы ответить, но ему помешали пронзительные голоса, донесшиеся из гостиной.
— Я испытаю огромное облегчение, когда вся эта неразбериха закончится! — Зычный голос леди Уэксфорд заполнил холл, а тяжелые шаги предвещали ее неминуемое появление.
Миссис Сент-Клер выпалила что-то в ответ, но Джулия не расслышала. Бенедикт выбрал именно этот момент, чтобы сжать ее руку и бесшумно увлечь Джулию за собой вверх по лестнице. Добравшись до верхнего коридора, он втолкнул ее в первую же дверь налево.
Кабинет отца тонул в темноте. Бенедикт закрыл дверь, и теперь внутрь пробивался лишь тоненький лучик света из коридора.
— Что ты делаешь? — прошептала Джулия.
— Принимаю меры, чтобы никто не помешал нашему разговору. — Судя по голосу, он подошел к ней почти вплотную. Толстый аксминстерский ковер заглушал шаги. Джулия ничего не видела, но остро ощущала присутствие и осязаемую мощь Бенедикта.
— Ты хочешь, чтобы нас тут застали?
— Маловероятно. С твоим отцом я уже попрощался, подумал, будет благоразумнее не входить в гостиную.
Но Джулия могла думать только о положении, в каком оказалась сестра. Мать не одобряет Бенедикта и устроит все так, чтобы толкнуть ее в объятия Ладлоу.
— Что сделает моя мать, если застанет нас тут?
— Могу только надеяться на это.
Джулия застыла. Слова сорвались с его губ совсем беззаботно, но за годы их дружбы она научилась различать малейшие нюансы его интонаций. Сейчас ей сразу вспомнился тот вальс, когда она обвинила его во флирте. Интересно, он действительно просто тренируется на ней или все это всерьез?
— Да ладно тебе, — добавил Бенедикт, не дождавшись ответа. — Со мной ты будешь куда счастливее, чем с Ладлоу.
— Мама найдет способ снять тебя с крючка. Она предпочитает Ладлоу.
— Черта с два!
Джулия даже не вздрогнула, услышав ругательство, годы знакомства приучили ее к этому. В подобных случаях она всегда завидовала свободе, с которой Бенедикт позволял себе выражаться.
— Видишь ли, Ладлоу станет графом.
— А я всего лишь второй сын со скудными средствами. — Горечь в его голосе потрясла Джулию сильнее, чем богохульство. Никогда раньше она не слышала, чтобы Бенедикт с такой желчью говорил о том, что родился вторым.
— Совсем ни к чему жертвовать собой ради меня. Я вполне способна отказывать Ладлоу до тех пор, пока он не сдастся. Напрактиковалась, знаешь ли. Хотя… — Джулия прикусила губу. — Возможно, не будь у меня столько практики…
Бенедикт со свистом втянул в себя воздух.
