София обмахнула веером разгоряченное лицо.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, с кем-нибудь, кто заманил ее в укромный уголок сада.
— У Джулии достаточно здравомыслия, чтобы не совершить ничего подобного. Она слишком высоко ценит свою репутацию.
Да у нее и выбора нет. Как, впрочем, и у Софии. Только не тогда, когда мать постоянно напоминает им, что семейство Сент-Клеров много лет добивалось нынешнего положения и все равно остается на периферии светского общества. Титул весьма поможет укрепить их позиции.
В глазах Ладлоу появился странный блеск.
— Да, она свою репутацию ценит?
София продолжала обмахиваться веером, рука ее, слава богу, почти не дрогнула. Но она боялась, что улыбка может показаться слишком натянутой. Даже щеки заболели от усилий скрыть разочарование под маской веселья. Неужели она так ничему и не научилась?
— Если вы, Ладлоу, и в самом деле так беспокоитесь, можем выйти на террасу и посмотреть, нет ли ее в саду.
В надежде, что это зрелище помешает ей покраснеть, София упорно смотрела в угол, где в кружке прочих светских матрон стояла и ее мать. Такое дерзкое предложение после пяти сезонов безответной любви к Ладлоу… но отчаяние достигло своего предела.
Уильям напрягся.
— Моя дорогая мисс Сент-Клер.
— Да? — Пожалуйста, согласись. Пожалуйста! София повернулась к нему, осторожно выглядывая поверх обтрепавшихся кружев веера.
— Моя дорогая, — повторил Ладлоу, и сердце Софии вновь заколотилось, заглушая все разумные доводы. — Мне бы и в голову не пришло поставить леди вашего происхождения в подобное положение!
Она опустила глаза, стыд окрасил щеки багрянцем.
— Простите. Мое предложение было слишком нескромным. Не знаю, что на меня нашло.
София снова взглянула в сторону матери. Изящная, с кожей, до сих пор напоминающей безупречный фарфор, миссис Сент-Клер передала красоту старшей дочери. На ее губах играла улыбка. Чудесно. Вот теперь мать поверила, что кое-что назревает и это кое-что наконец-то подтолкнет упирающуюся Софию к замужеству.
Ах, если бы. София бы душу продала за возможность выйти замуж за Уильяма Ладлоу. Он пришел ей на помощь во время первого сезона, когда несколько других девушек пренебрежительно высказались насчет скромного происхождения ее матери. Ладлоу не посмотрел ни на одну из них, а сопроводил к обеду Софию. Софию! Она заметила зависть и недоверие на лицах этих девушек и поняла, что ради таких гримас стоило вытерпеть все их насмешки. Уже позже, на нескольких других приемах, он улыбался ей, подмигивал и шутил. Казалось, у него особый дар — знать, когда ей нужно поднять настроение.
За пять лет чувства Софии не изменились, она даже отвергла несколько выгодных предложений о замужестве.
Его взгляд смягчился.
— София, ваше предложение было вполне разумным, но думаю, вам не следует выходить на террасу со мной.
После этих слов лихорадочно бьющееся сердце Софии налилось свинцом и рухнуло вниз.
— О, конечно.
Губы Ладлоу растянулись в ослепительной улыбке, демонстрирующей ряд ровных белых зубов. От этой улыбки содрогались сердца многих дам, а сердце Софии затрепетало. Он взял ее за руку, и трепет усилился.
Склонившись, Ладлоу прикоснулся губами к перчатке. Счастливая, счастливая перчатка!
— Не беспокойтесь. Я позабочусь о том, чтобы ваша сестра благополучно вернулась.
Но не успел он даже отвернуться, как кто-то прижался к Софии и локтем оттолкнул ее от Уильяма.
— Боже мой, какая толкучка!
И темноволосая красотка, ослепительно улыбнулась ему. Белое платье облегало ее щедрые округлости, а в нос Софии ударила тяжелая волна приторно-сладких духов.
Ладлоу ответил на улыбку девицы, лениво изогнув губы.
София нахмурилась. Раньше такая улыбка предназначалась и ей.
— Да уж, — произнес он. — Ну что, нравится вам сегодняшний прием?
Девица махнула веером и отправила в сторону Софии еще одно облако духов.
— Я бы сочла его куда занимательнее, будь моя бальная карточка заполнена больше.
Господи, какой бесстыжий намек. Но что еще хуже, Ладлоу, похоже, не заметил ничего неприличного в ее поведении. София внимательно пригляделась к темным кудрям и большим карим глазам.
В ней есть что-то знакомое. А, да. Племянница леди Уитби — Эленор, вот как ее зовут. Судя по слухам, она помолвлена с наследником лорда Китона — сам по себе он ничего особенного не представляет, но по материнской линии связи у него солидные. Отсюда следовало, что Эленор не должна была флиртовать с Уильямом.
Но она флиртовала. Склонила к нему голову, и он тоже наклонился к ней. Девица перешагнула порог широкой двойной двери, ведущей в коридор, и Ладлоу послушно пошел за ней. София не собиралась это терпеть. Она направилась вслед за ними, но вздрогнула, когда наступила на что-то мягкое.
Плотно сложенный баронет громко вскрикнул.
— Прошу меня извинить, сэр.
Он вытащил монокль, чтобы лучше ее рассмотреть.
— Да уж. Вы, нынешние молодые девицы, вечно куда-то торопитесь. Если бы вы научились смотреть, куда идете, такого бы не происходило.
Вспыхнув, София опустила голову.
— Я непременно последую вашему совету.
— Смотрите, что делаете.
К тому времени, как она закончила извиняться, парочка уже испарилась.
Как ни противно было Софии признавать это, но в одном Эленор права: бал у Послтуэйтов превратился в настоящую толкучку. Множество ароматов смешалось друг с другом, не говоря о запахе пота.
София готова отдать что угодно за глоток свежего воздуха. Из коридора как раз потянуло прохладным ветерком, и София направилась туда, но через несколько шагов сильно пожалела об этом. Впереди, практически спрятавшись в нише, стояли Эленор и Уильям.
Что они делают? Разве он не знает о ее помолвке?
— Слушайте! — позвала София. — Не думаю, что вы уже знаете последние новости.
Эленор повернулась и медленно окинула Софию таким взглядом, словно она оборванка с Бонд-стрит.
— Мы представлены?
Чувствуя, как пылает лицо, София резко остановилась. Разумеется, они представлены. А Уильям просто стоит там, мило улыбаясь, в то время как эта нахалка так унизила ее, притворившись, что не узнала. Мог бы и сказать что-нибудь, сгладить ситуацию.
Не в этот раз. Сейчас он слишком счастлив и готов позволить ей страдать от унижения. София мучительно пыталась придумать хоть что-нибудь, чтобы сохранить лицо. Но в голову ничего не приходило. Ни одной идеи, зато ее снова окутало запахом отвратительных духов этой потаскушки.
