Книга Яростный Клинок, страница 5. Автор книги Дэвид Геммел

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Яростный Клинок»

Cтраница 5

Эта мысль постигла его неожиданно, как неприятельская стрела из засады.

Они поженились через четыре месяца после памятной битвы. Не по любви, а потому, что Коннавару требовалась мужская рука. Молодой воин был уверен, что жена полюбит его со временем, если он будет добр к ней. Иногда ему даже чудилась ее привязанность, однако, как он ни старался, между ними оставалась пропасть, которую ему не дано было пересечь.

Однажды в праздник Самайн, когда Конну исполнился год, Руатайн заговорил о жене со своей матерью, Паллаэ. Отец его умер два года назад, и сын с матерью беседовали под ветвями Старейшего Древа вдвоем. Люди вокруг пили, танцевали и веселились. Руатайн и сам был немного пьян, иначе не завел бы такой разговор. Паллаэ, которая, несмотря на седые волосы, была по-прежнему удивительно красива, слушала молча.

— Ты мог ее чем-нибудь оскорбить? — наконец спросила она.

— Нет!

— Совершенно уверен, Ру? Ты полон сил, как и твой отец. Не сеял ли ты семян на чужие поля?

— Нет, клянусь. Я всегда был верен ей.

— И не бил ее?

— Нет, даже голос не повышал.

— Тогда я ничем не могу помочь тебе, сын. Разве что она держит на тебя обиду… Может быть, когда она родит тебе сына…

— А если нет?

— Она тебя уважает?

— Конечно. Как и все, Мирия знает, что я не способен на низкие поступки.

— И ты ее любишь?

— Так, что и передать не могу.

— Тогда строй семейную жизнь на этом уважении. Большего тебе не добиться.

Они не заговаривали об этом шесть лет, до тех дней, пока Паллаэ не слегла. Сидя у смертного одра, Руатайн надеялся, что она тихо умрет во сне. Болезнь почти лишила ее плоти и заставляла кричать от боли. Травы Ворны сначала помогали, но в последнее время даже сильнейшие снадобья не оказывали особого действия. И все же, несмотря на боль и слабость, Паллаэ цеплялась за жизнь. Порой она бредила и не узнавала Руатайна, принимая его за своего мужа. Но перед смертью женщина открыла глаза и улыбнулась сыну.

— Боль ушла, — прошептала она. — Вот оно, долгожданное облегчение. Ты устал, мой мальчик. Иди домой, отдохни.

— Скоро пойду.

— Как дела у вас с Мирней?

— Все так же. Довольно того, что я люблю ее.

— Этого не достаточно, Ру. — Голос Паллаэ был печален. — Я хотела для тебя большего. — Она помолчала, хрипло дыша, затем снова улыбнулась. — Коннавар хорошо себя ведет?

— Нет, кажется, мальчик рожден, чтобы искать неприятностей себе на голову.

— Ему только семь, Ру. И у него доброе сердце. Не будь с ним слишком суров.

— Слишком суров? — фыркнул молодой воин. — Я пытался поговорить с ним. Он сидит, слушает, а потом убегает и снова влипает в передряги. Я даже выпорол его, и это не помогло. Он вынес наказание молча, но через день украл у пекаря пирог, а вечером засунул живую лягушку мне в кровать. — Руатайн рассмеялся. — Мирия легла первой. Клянусь, она подпрыгнула до самого потолка!

— Но ты его все равно любишь?

— Да. На прошлой неделе я рассказывал Мирии о волке-одиночке, таящемся в лесу, а Конн услышал. Он украл мой лучший нож и исчез. Ему только семь, а я нашел его в засаде в лесу, с горшком на голове вместо шлема, поджидающим волка. В смелости ему не откажешь. А за его улыбку можно простить что угодно.

Светильник у кровати угас, и спальня погрузилась во тьму. Руатайн выругался и сходил в другую комнату за огнем. Возвратившись, он увидел, что мать умерла.

Мирия сняла Брана с пони и прижала к себе.

— Тебе понравилось, золотце мое?

— Еще, мама, — сказал малыш, протягивая ручки к серой лошадке.

— Попозже, солнышко. Посмотри, а вот и Кавал. — Молодая женщина указала на черного пса, лежащего в тени.

Внимание мальчика мгновенно переключилось на собаку, и он, вырвавшись из рук матери, подбежал к ней, обнял за шею. Пес лизнул его в лицо, и Бран радостно засмеялся.

Черная тень скользнула по небу, огромный ворон неуклюже опустился на соломенную крышу. Птица наклонила голову, глядя блестящими черными глазами на женщину, одетую в зеленое.

Из дома вышла другая женщина.

— Твой муж вернулся, — сообщила Пелейн, кузина хозяйки дома.

Мирия взглянула на холм и увидела высокую фигуру Руатайна, ведущего лошадь. В седле сидел Браэфар. По неизвестной причине она неожиданно начала злиться.

— Да, вот он и дома…

Пелейн бросила на нее острый взгляд.

— Ты не понимаешь, как тебе повезло. Он тебя любит.

Мирия постаралась не обращать внимания, но это было непросто. Стоило Пелейн заговорить, отвязаться от нее уже невозможно.

— Ты бы поняла, о чем я говорю, выйди ты замуж за Боргу, — продолжала настырная кузина. — Он залезает на кровать слева и перекатывается через меня вправо, а потом спрашивает: «Правда, здорово?» К счастью, он обычно засыпает, прежде чем я успеваю ответить.

— Тебе не следует так говорить. Борга хороший человек.

— Если бы он пек хлеб с той же скоростью, с какой занимается любовью, мы смогли бы накормить все племена отсюда и до моря. — Она перевела взгляд на высокого воина, спускающегося с горы. — Готова поспорить на мое приданое, что он не пролетает по тебе, как летний ветерок.

— Не пролетает, — признала Мирия, краснея и немедленно сожалея о своих словах.

— Тем больше стоит его ценить, — заметила Пелейн. — Я бы ценила.

— Надо было тебе выйти за него замуж, — резко ответила молодая женщина.

— Я бы вышла, если бы он предложил, — ответила ее собеседница, нимало не обижаясь. — Двое здоровых сыновей и никаких мертвых младенцев. У него сильное семя.

За последние пять лет Пелейн потеряла четверых детей. Ни один не прожил дольше пяти дней. На мгновение злость Мирии исчезла, и на смену ей явилось сочувствие.

— Ты молода. Время еще есть.

— Ворна говорит, что больше детей не будет.

Руатайн открыл ворота, ввел лошадь во двор и снял с нее сына. Браэфар подхватил поводья и увел ее. Молодой воин поцеловал жену в щеку и обернулся к Пелейн.

— Если ты говоришь за моей спиной гадости, — улыбнулся он, — я перекину тебя через плечо и отнесу в дом мужа.

— Пожалуйста, сделай так, поскольку его там нет, зато есть широкая постель, в которой очень не хватает настоящего мужчины.

Руатайн опешил, но потом рассмеялся.

— Клянусь богами, ты стала злоязычной женщиной.

Казалось, сама Пелейн удивлена своими словами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация