Спускаясь по лестнице, он видит Тень, стоящую перед дверью.
Она еще не видит его, но ясно, что именно его она ждет, и от ее вида у него захватывает дух.
Она одета в темно-синее платье, низ юбки которого мерцает из-за украшающих его вышитых красной шелковой нитью георгинов. Ее тонкую талию обвивает золотой пояс, и Кэл признателен монтрисианским аристократам за то, что их женщины носят такие невероятно глубокие декольте. Вместо традиционного конического головного убора волосы Тени, зачесанные наверх, венчает венок из таких же георгинов, которые вышиты на ее платье.
На нем плащ такого же цвета, как ее платье, с красным георгином, вышитым на груди, таким же, как георгины на ее платье и в ее волосах.
Ее глаза загораются, когда она наконец замечает его.
– Кэл! Какой ты красивый! – говорит она, хотя уже и видела его в этом наряде вчера.
– А вы, миледи, наверняка получите полдесятка предложений руки и сердца до конца бала, – говорит он, кланяясь ей.
Она смеется.
– Надеюсь, что нет.
«Я тоже на это надеюсь», – думает Кэл и предлагает ей руку.
В вестибюль спускаются герцог и герцогиня. Герцогиня возбуждена. Она быстро-быстро обмахивается веером, который держит в правой руке, а на левой у нее сидит одна из ее крошечных собачек.
– Посол захворал! – восклицает она и смотрит на своего мужа. – Как ты думаешь, это заразно?
– Я же говорил тебе, дорогая, доктор заверил меня, что нет, – спокойно отвечает он.
Она машет веером еще быстрее.
– Надеюсь, что тут все… чисто.
– Полно, людям же свойственно иногда болеть, – небрежно говорит герцог.
– Наверное, ты прав. Но это ужасно досадно. – Герцогиня отдает свою тявкающую собачку лакею и смахивает со своего платья собачью шерсть.
– Когда же ты перестанешь возиться с этими собаками? – спрашивает герцог.
– Прекрати. Пойдем же, иначе мы опоздаем! – Она пристально смотрит на Кэла. – Вы выглядите прямо-таки как рыцарь в сияющих доспехах. – Идя к двери, она хлопает его по плечу своим веером. – А вы, леди Лила, смотритесь чертовски… интересно.
Она и герцог выходят перед Кэлом и Тенью и садятся в первую подъехавшую карету.
Когда Кэл и Тень усаживаются в следующую карету и она трогается с места, Тень шепчет:
– Что ты думаешь насчет болезни посла?
– Конечно же, это подозрительно.
– Как ты думаешь, его отравили?
– Возможно. Но полагаю, что, скорее всего, он только сказался больным, как и мы сами ранее. Быть может, по его мнению, все поверят в его болезнь, поскольку сочтут, что он подхватил ее от нас.
– А как же тогда слова герцога насчет доктора, который сообщил ему, что это не заразно?
Кэл пожимает плечами.
– У нас слишком мало данных. И сейчас нас должно заботить не это. Тебе надо будет разговорить короля Хансена. Пойди с ним танцевать и постарайся что-нибудь выяснить у него, пока он будет рядом. Ведь не будет же он танцевать со мной.
– Вообще-то сейчас у вас очень щеголеватый вид, лорд Кэллум. Думаю, вы могли бы разомкнуть любые уста.
– Даже твои? – спрашивает он.
Она поворачивается к окну, и ее щеки заливает румянец.
* * *
Их карета едет по обсаженной деревьями дороге, ведущей ко дворцу короля Хансена. Она освещена факелами до самого входа. Карета останавливается, и они ждут своей очереди выйти и зайти внутрь. К каретам подбегают лакеи, чтобы открыть их двери, по обе стороны от парадного входа стоят лейб-гвардейцы. Ведущую к нему лестницу заливает желтый свет.
Наконец очередь доходит до Кэла и Тени. Лакей открывает дверь их кареты, Кэл выходит и протягивает Тени руку в перчатке. Когда выходит она, гости вокруг останавливаются, ослепленные ее красотой. Тень этого, кажется, не замечает, но это замечает Кэл, и его охватывает гордость – ведь это он сопровождает ее. «Она моя», – невольно думает он.
Сейчас королевский дворец выглядит совсем не так, как в тот день, когда они приезжали сюда в первый раз. Во-первых, сейчас здесь намного больше народу, впрочем, возможно, это только так кажется из-за пышных платьев и плащей, занимающих все пространство. Над всеми окнами и дверями висят зеленые гирлянды, усыпанные цветами. Столы накрыты белоснежными скатертями, украшенными изящной вышивкой золотом и серебром. В каждом углу, на каждом столе стоят вазы с цветами, а также золотые канделябры, в которых ярко горят белые свечи. С потолка свисают блистающие огнями люстры, в их свете сверкают украшающие их драгоценные камни. В огромном очаге пылает и ревет огонь. Музыканты, одетые в бело-зеленые ливреи, играют веселые мелодии, пока гости танцуют, собираются группами, говорят и смеются, угощаясь из тарелок с яствами. Повар нарезает разные виды мяса, жарящегося на вертелах в соседней комнате, пока лакеи наливают в бокалы аргонианское вино.
Король Хансен, с ног до головы одетый в парчу и кружева, танцует с белокурой девушкой в зеленом платье с оборками, одной из дочерей представителей высшей знати.
– Интересно, это не та девушка, на которой он собирается жениться? – спрашивает Тень.
Кэл качает головой и показывает на очередь из по меньшей мере десятка похожих друг на друга высокородных девиц, которая выстроилась у стены. Все они ожидают возможности потанцевать с королем, хотя уже ясно, что до Хансена им не добраться.
– Каждая женщина в Монтрисе мечтает приглянуться ему, – замечает Тень. – Но кто же его избранница?
– Не все ли равно? Увидев тебя такой, он наверняка позволит тебе пройти сразу же в голову очереди, – говорит Кэл.
Тень искоса смотрит на него.
– Что? – спрашивает он.
– Ничего, – отвечает она.
– Скажи мне, – настаивает он.
– Сегодня вечером ты щедр на комплименты.
– Разве это плохо?
– Нет, просто… прежде ты никогда этого не замечал. Не замечал, как я выгляжу.
«Как я мог этого не замечать? Каждый мужчина, присутствующий здесь, замечает твою красоту».
– Это неправда, – говорит он. – Просто сегодня вечером ты выглядишь по-иному.
– Просто выгляжу по-иному? – Но в ее голосе звучат поддразнивающие нотки, а не вчерашняя враждебность.
– Ты выглядишь очень хорошенькой, – признает он наконец.
– Я согласна. – Она самодовольно улыбается.
В их сторону идет аристократ, одетый в платье, похожее на платье Кэла.
– Ну вот. Началось, – бормочет Тень.
Аристократ протягивает ей руку.
– Вы подарите мне этот танец?
Она кладет ладонь на его руку, и он ведет ее танцевать. Она оглядывается на Кэла с молящим выражением на лице. Он вскидывает руки и одними губами произносит: «Что я могу поделать?» Она закатывает глаза и качает головой, пока аристократ кружит ее, и они скрываются в толпе.
