– Но я никогда не прощу себе собственных упущений. Молюсь лишь о том, чтобы моя королева все поняла…
Вздохнув, огромный дракон почти по-человечески пожал плечами.
– Что же до моего места в Кирин-Торе, это – вопрос открытый. Мало того, я сам не знаю, хочу ли там оставаться: правда о случившемся здесь наверняка раскроется – если не вся, то отчасти. Они непременно поймут, что я посылал тебя сюда не просто ради разведки.
– А что же нас ждет дальше?
– Многое… очень и очень многое. Силы Орды еще удерживают за собой Дун Альгаз, но это ненадолго. Когда с ними будет покончено, наш мир нужно будет отстраивать заново… если возможность представится. Вдобавок, события сегодняшнего дня наверняка повлекут за собой определенные перемены в делах политических, – отвечал Кориалстраз, глядя на крохотные фигурки стоявших перед ним с некоторой тревогой. – И, не стану скрывать, мой род виновен в этих переменах не меньше всех остальных.
Тут Ронину захотелось о многом его расспросить, однако он сразу же понял: на эти вопросы Кориалстраз не ответит. Зная о способности Смертокрыла и красного дракона прикидываться людьми, волшебник не сомневался, что древняя раса драконов немало повлияла на ход истории – не только людей, но и эльфов, и всех остальных.
– А ты проявил исключительную быстроту мысли, Ронин, – заметил дракон. – Ты всегда был хорошим учеником…
На этом их разговор внезапно прервался: все вокруг накрыла огромная тень. На миг усталого мага охватил страх: что, если Смертокрыл, ухитрившись сбежать от преследователей, вернулся мстить тем, кто виноват в его поражении?
Однако нависший над их головами дракон оказался вовсе не черным, а алым, как Кориалстраз.
– Темный бежит! Теперь его злодеяния если и не закончатся, то уж точно утратят прежний размах!
Кориалстраз поднял взгляд.
– Моя королева, – с тоской выдохнул он.
– Я думала, ты погиб, – пробормотала Алекстраза, устремив взгляд на супруга. – И долгое время оплакивала твою жизнь…
Красный дракон виновато потупился.
– Я вынужден был скрываться, моя королева – хотя бы ради возможности освободить тебя из заточения. Прошу простить меня не только за причиненную тебе боль, но и за неосмотрительность, проявленную в манипуляциях этими смертными. Ведь я знаю, как ты относишься к юным расам…
– Если они согласны простить тебя, прощу и я, – кивнула королева драконов, опустив хвост и на миг обвив им хвост Кориалстраза. – Остальные преследуют темного, но прежде, чем я присоединюсь к охоте, нам нужно собрать остатки рода и заново отстроить наш дом. Думаю, это сейчас важнее всего.
– Что ж, я к твоим услугам, любимая, – отвечал Кориалстраз, склонив огромную голову. – И ныне, и во веки веков.
– Ну, а за все ваши жертвы, – добавила королева драконов, взглянув на волшебника и его друзей, – вас следует, самое меньшее, доставить домой… если, конечно, вы сможете чуточку подождать.
Пожалуй, домой их, в конце концов, пусть и с великим трудом, донес бы грифон Фалстада, но на предложение Алекстразы Ронин с радостью согласился. Оба дракона ему понравились, несмотря на недавний обман Кориалстраза. К тому же, оказавшись в его положении, волшебник, наверное, поступил бы в точности так же.
– Холмовые дворфы предоставят вам стол и отдых, а мы вернемся за вами назавтра, после того, как отыщем яйца и перенесем их в укромное место, – с горькой улыбкой пообещала королева драконов. – Счастье, что яйца наши так стойки, не то Смертокрыл, даже побежденный, нанес бы мне очень и очень жестокий удар.
– Не думай об этом! Летим! – поторопил ее супруг. – Чем скорее управимся, тем лучше!
– И верно, – согласилась Алекстраза, склонив голову перед всеми тремя. – Человек Ронин, и ты, эльфийка, и ты, дворф! Благодарю вас за все, что вы сегодня сделали, и знайте: пока я остаюсь королевой, мой род не станет вашим расам врагом.
С этим оба дракона взвились высоко в небо и устремились в ту сторону, куда Смертокрыл унес похищенные яйца. Те, что оставались в повозках, бдительно стерегли торжествующие холмовые дворфы. Отныне и горная крепость, и весь Грим Батол снова принадлежали им.
– Экое великолепное зрелище! – пророкотал Фалстад, проводив взглядом скрывшихся из виду драконов и повернувшись к товарищам. – Ну, а ты, моя эльфийская леди, будешь сниться мне каждую ночь!
Пожав смущенной эльфийке руку, он перевел взгляд на Ронина.
– Знаешь, волшебник, мне с вашей братией дела иметь почти не доводилось, но скажу так: в груди, по крайней мере, одного из них бьется сердце настоящего воина! «Битва за Грим Батол»… славное выйдет сказание! Услышишь однажды о себе от дворфов в какой-нибудь таверне – не удивляйся!
– Ты нас уже покидаешь? – не на шутку удивленный, спросил Ронин. Бой только-только закончился победой, и сам он после всего этого не успел даже отдышаться.
– Тебе бы, по меньшей мере, хоть до утра отдохнуть, – добавила и Вериса.
Дикий дворф пожал плечами, словно давая понять, что с радостью бы остался, будь выбор за ним.
– Самому жаль, но эти вести нужно донести до Заоблачного пика как можно скорей! И, как ни быстры в полете драконы, я вернусь назад раньше, чем они долетят до Лордерона! Таков мой долг… а еще хотелось бы кой-кому сообщить, что я не исчез без следа.
С радостью сжав сильную руку Фалстада, Ронин порадовался, что для рукопожатия не требуется пострадавшая левая. Несмотря на усталость, наездник на грифонах стиснул его ладонь, точно тисками.
– Спасибо тебе за все!
– Нет, человек, это тебе спасибо! Хотел бы я поглядеть, кто из наездников может спеть о себе песнь более славную, чем моя! Поверьте, теперь дамочки наши ни на кого другого и не посмотрят!
Вопреки всей своей сдержанности, Вериса склонилась к дворфу и легонько поцеловала его в щеку. Щеки Фалстада под густой бородой отчаянно покраснели, а в сердце Ронина вдруг шевельнулась ревность.
– Береги себя, – сказала эльфийка наезднику.
– Всенепременно! Авось еще встретимся, когда этой войне вправду настанет конец!
С привычной ловкостью вскочив на спину грифона, Фалстад помахал обоим своим товарищам рукой и легонько коснулся пятками звериных боков. Грифон взвился в воздух, описал в небе круг, чтоб Фалстад успел еще раз помахать товарищам на прощание, а после крылатый зверь повернул на запад и вместе с приземистым всадником скрылся вдали.
Помахав вслед улетавшему дворфу, Ронин не без стыда вспомнил, что думал о нем поначалу. Несмотря на те, первые впечатления, Фалстад во многих отношениях проявил себя куда лучше, чем сам волшебник.
Тут нежная рука, коснувшись искалеченной ладони, осторожно подняла ее вверх.
– Этим давным-давно следовало бы заняться, – с упреком сказала Вериса. – Я поклялась заботиться о твоей безопасности, а перелом, по-моему, выглядит – хуже некуда…
