Усаги глянула на еле видный шрам у себя на руке, и у неё снова кольнуло сердце при мысли о непройденном Испытании.
Они отодвинули дверной занавес и прошмыгнули в гостиницу. Усаги открыла рот от изумления. Такого места она не видела никогда. Все гостиничные комнаты располагались ярусами наверху, а в центре находился гостиный двор с прекраснейшим чайным садом. Здесь были растения в кадках, фонтан с маленьким бассейном, карликовые деревья, собранные в миниатюрные пейзажи, и посреди всей этой красоты – много столов, за которыми ели, пили и болтали путешественники – разносчики, кузнецы, крестьяне, а также купцы в странной одежде, явно прибывшие из соседних королевств Вайя и Улагу.
После тишины Святилища и диких лесов шум гостиницы показался Усаги невыносимой какофонией. Из бамбуковых клеток на галереях раздавалось пение птиц, а на высокой деревянной сцене трое музыкантов играли экзотическую вайянскую мелодию на флейте, лютне и цитре. Отовсюду звучала пёстрая смесь разных акцентов. Несколько подростков подносили к столам чай и рисовое вино и убирали грязную посуду, а краснолицая женщина в грязном фартуке щёлкала пальцами и отдавала им распоряжения.
Они нашли пустой стол с краю и расположились лицом к гудящему, как улей, двору. Усаги захотелось заткнуть уши. Что можно расслышать в этом ужасном гвалте? Подросток, на вид одного возраста с Нэзу, проходил мимо них с подносом аппетитно пахнущей, шкворчащей рыбы, подпрыгивающей на жестяных тарелках. У Усаги потекли слюнки.
– Это какой-то новый рецепт – пожалуй, что с Островов Амами. Надо будет попробовать, – пробормотал Нэзу.
– О да, попробуй, – одобрил Ину, с наслаждением потянув носом соблазнительный аромат.
Тупа улыбнулся.
– В столице появилась новая мода готовить супы и жаркое. Раскаляют докрасна каменные миски, и еда готовится прямо на столе. Этот обычай пришёл из Королевства Солонгос.
Краснолицая женщина направилась к их столу.
– Что будете заказывать? – спросила она с грубым и отрывистым улагским акцентом.
– Кувшин чаю, пожалуйста, и пять чашек, – спокойно ответила Тигрица.
– Что ещё?
– Ваши традиционные лепёшки с мясом, – ответила Тигрица. – И это всё.
Когда тётка отошла подальше, бурча себе под нос что-то про скаредных мидагцев, Сару повернулась к Усаги:
– Не слышно ли чего интересного?
Пора было приниматься за дело. Усаги закрыла глаза и привычным движением потянулась к своему деревянному кролику. Пока что она очень смутно различала в этом шуме обрывки разговоров. Но вот до неё начали долетать отдельные слова, потом фразы: где-то спорили, кто-то рассказывал шутку, кто-то обсуждал условия сделки.
За одним столом хохотали разносчики:
– Накормила личинками вместо риса? Так ему и надо, этому обжоре!
Жена распекала мужа:
– Как можно было истратить наш последний золотой на эту дурацкую игру?
– Так я же всё время выигрывал!
Приезжие купцы обсуждали что-то на ломаном мидагском:
– Ты в своём уме? Два рулона шёлка за пять брекетов чая – это натуральный грабёж!
– Готов добавить ещё один брекет, если ты добавишь рулон льна.
Всё это был пустой и бесполезный трёп.
– Совершенно не понимаю, чего тут слушать, – скривившись, сказала Усаги.
– Просто не отвлекайся и слушай дальше, – сказала Тигрица. – Поймёшь, когда услышишь.
Усаги прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Она услышала звук подзатыльника: краснолицая женщина устраивала взбучку бедному подростку.
– Тупая, безмозглая башка! Опять вернулся с пустым подносом!
Какой-то молодой человек ругал на чём свет стоит своего портного.
– Пусть только попробует не закончить костюм к нашему приезду! Я отказываюсь участвовать в весеннем празднестве в этих старых обносках!
Но вот… Глаза у Усаги сразу открылись – снаружи до неё донеслось бряцанье доспехов и цокот копыт по мостовой.
– Конный патруль, – прошептала она. – Может, нам уйти?
– Без паники, – сказал Тупа. – От них мы как раз сможем что-нибудь узнать, если останемся на месте.
– Если надо будет, исполним песню или танец, – добавил Нэзу.
Лицо Сару сделалось ещё немного бледнее.
– Что, если это Ловчие?
– Может, всё же пойдём? – нахмурился Ину.
Подошедший подросток принёс им лепёшки и чай. Нэзу налил чаю Тигрице, и та спокойно отпила глоток.
– Всё будет хорошо. Не привлекайте к себе ненужного внимания и будьте начеку. – Она взяла лепёшку и откусила. – Вкусная.
Нэзу передал Усаги тарелку с лепёшками. Они были мягкие и тёплые, только-только из печи, но она почти не обратила на них внимания. Слух её целиком поглотили звуки, доносившиеся с улицы.
– Вот она – гостиница! – раздался мужской голос.
– Похоже, Стража, – человек восемь, не меньше, – доложила Усаги. – И явно идут сюда. – Музыка, шум и суета вокруг продолжались. Наследники замерли и посмотрели на дверь.
Долго ждать не пришлось. С гоготом и шутками Стражники вломились в гостиницу, все как один при своих мечах – и в чайном саду сделалось тихо. Только птицы продолжали петь.
Самый высокий из Стражников окинул весь гостиный двор и заметил словно онемевших на сцене музыкантов.
– Что уставились? – проревел он. – Играйте! – Скользнув дальше, взгляд его коснулся Наследников и Усаги в их ярких костюмах артистов. Стражник ткнул в них пальцем. – А вы чего расселись? Развлеките-ка нас!
Ину медленно поднялся с места, за ним Нэзу и Сару. Усаги хотела встать тоже, но Ину сурово посмотрел на неё через плечо.
– Оставайся и слушай, – процедил он сквозь зубы. – Но будь готова смыться, если понадобится.
Она откинулась назад и вцепилась в свой кроличий амулет.
Пока Ину, Нэзу и Сару пробирались к сцене, Стражники уселись за стол возле двери, загородив выход. Продолжая гоготать, они поснимали шлемы и задрали ноги в сапогах, совершенно не обращая внимания на косые взгляды других гостей. Праздничная беззаботная атмосфера гостиного двора куда-то испарилась.
Но вот музыканты заиграли какую-то лёгкую мелодию, а Ину, Нэзу и Сару приступили к своему коронному номеру: подхватив с ближайших столов пустые чашки, тарелки и несколько бутылок из-под рисового вина, принялись ловко жонглировать ими, пританцовывая и кружа по сцене. Несмотря на волнение, Усаги повеселела и заулыбалась. Люди вокруг постепенно расслабились и продолжили прерванные беседы.
Усаги посмотрела на Тигрицу. Воительница дотронулась до её руки.
– Спокойно, девочка. Бояться нечего.
– Закончат выступать, и отправимся дальше, – сказал Тупа, уминая последнюю булочку и запивая её чаем.
