— Почему он едет один?
Они не отвечают на вопросы, боясь даже подумать о вытекающих из ответов выводах.
Натали выключает запись и сует телефон в карман толстовки. Рамола просит ее остановиться, дождаться отчета Джоша.
Джош продолжает давить на педали во весь опор, пока не подъезжает к группе, тормозит юзом перед Луисом, колеса двух великов едва не сталкиваются. Джош картинно сгибается над рулем, опускает голову, спина вздымается и опадает, он не может отдышаться.
Луис стучит по шлему друга:
— Эй, где «Скорая?
Хватая ртом воздух, Джош выдавливает из себя:
— Я не доехал… до конца… до клиники. Как вы сюда пришли? Почему вы не остались…
Луис перебивает:
— Погодь. То есть как не доехал?
— Чувак. Мы в жопе. В жопе. В полумиле отсюда, может, меньше, идет большая группа, человек десять…
— Я так и знал. Гребаное стадо зомби. — Рот Луиса приоткрывается в восторженно-удивленной ухмылке.
Он потирает руки, словно дождался заветного часа.
— Не-е, чувак. Это не зомби. Хуже. Какие-то ополченцы или бандиты. Точно не Национальная гвардия и не полиция. Некоторые — просто папашки, воскресные вояки, ну такие, одетые в хаки, с пивным брюхом, но оружие есть почти у всех, а с ними еще два здоровенных шкафа в армейском камуфляже с головы до пят, лица раскрашены, арбалеты, обосраться можно…
Луис перебивает:
— Я не понял…
— Дай ему договорить, — просит Рамола.
Джош продолжает. Группа его не заметила, он спрятался за деревьями на старом кладбище посмотреть, что они будут делать. За пешими медленно двигался красный пикап, люди прочесывали улицу, стуча в двери домов по обе стороны дороги. Им ни разу не открыли.
— Погоди. Я не ослышалась? — переспрашивает Рамола. — У них есть пикап? Ты не попросил их подвезти Натали?
— Нет уж, на хер. Когда они подошли к кладбищу, я смотался. Левые пассажиры-неформалы хуже самих зомби. Я это кино видел стопицот раз.
— Чтобы выжить — слишком молод, чтобы сдохнуть — слишком глуп, — хохочет Натали, захлебываясь кашлем.
— Какого черта! Как ты достал со своими фильмами. Здесь тебе не кино! — набрасывается на него Рамола.
— Ты серьезно? — поддает жара Луис. — Даже не поговорил с ними? Не поехал в клинику? Просто вернулся?
— Можете мне поверить: от этих ничего хорошего мы не дождемся. Когда я уматывал, они мне кричали, да только не «эй, братан, как дела? Тебе помочь?», а злобно так, типа «стоять на месте!» — Джош подражает начальственному басу. — Перевожу для тупых: они не из тех, что предлагают помощь, они из тех, кто, возможно, сжалятся и не сдерут с нас шкуру живьем, если им сразу отдать все наши припасы.
— Я так и знал, что ехать надо было мне, — тяжело вздыхает Луис.
— Чувак, не могу поверить, что ты не на моей стороне.
— Вы оба минутку помолчите, — распоряжается Рамола.
Она ходит кругами, держась за голову, уставшая, разозленная, страшащаяся любого нового шага.
Натали, бормоча себе под нос, проходит мимо парней вдоль желтой разделительной полосы. Ее походка стала совсем неуклюжей, на нее больно смотреть, как на робота, постепенно разваливающегося на части. Прежняя бодрая осанка съежилась, левое плечо опущено ниже правого.
— Куда она идет? — спрашивает Джош. — Надо спрятаться. Или проехать вперед и свернуть на Линкольн-стрит, не доезжая до них, добраться до центра поселка, позвать на помощь.
— Нет, мы поедем в клинику, — отрезает Рамола. — Без вариантов.
— Факт. Натали туда надо — и срочно, — примирительно говорит Луис другу, словно разделяя ответственность за плохие новости.
Рамола собирается предложить Луису проехать вперед и попросить группу о помощи, а если откажут, идти самим до клиники пешком, как вдруг ее взгляд падает на металлические пеги, торчащие из оси заднего колеса каждого велосипеда. Раньше, когда парни предлагали поставить на них Натали, Рамола из-за беременности подруги не стала рассматривать этот вариант всерьез. Но это было раньше. Гидрофобия и начало инфекции теперь доказанный факт. Стрелки часов движутся с утроенной скоростью. Пеги торчат под прямым углом к колесу, представляя собой обрезки трубы диаметром пять-семь сантиметров и не меньше двенадцати сантиметров в длину, что больше ширины ступни. Вполне надежная опора для ног. Стоя на заднем колесе во время движения велосипеда, Натали рискует свалиться, но Рамола не хочет отправлять Луиса вперед, опасаясь, что ему одному откажут в помощи, и они лишь потеряют время и возможность сократить расстояние до клиники.
— Давайте я поеду, — говорит Луис. — Я сумею их уговорить.
— Не-е, братан, это плохо, плохо. — Джош нервно оглядывается на дорогу.
— Мы поедем все вместе, — объявляет Рамола.
Натали перестает идти и оборачивается.
— Мы поедем вместе, пусть они увидят Натали, уговоры я беру на себя, — продолжает Рамола. — Если мы с Натали встанем на эти задние пеги… — Она указывает на велосипед Луиса. — Вы уверены, что удержите равновесие, несмотря на лишний вес?
Луис не мешкая отвечает:
— Еще как!
— Если эти люди захотят нам помочь, подбросят до клиники — отлично, а если нет, будем двигаться своим ходом. Ждать больше нельзя.
Натали кивает с отсутствующим, рассеянным видом.
— Лажовая идея. Надо… — начинает Джош.
Сжав кулачки и повернувшись к подростку, Рамола обрывает его:
— Других идей нет! Ей надо срочно попасть в клинику!
Учитывая, что Джош килограммов на десять тяжелее Луиса, они распределяются по парам так, чтобы на каждый велосипед давил примерно одинаковый вес. Натали повезет Луис, Рамолу — Джош.
Рамола встает наготове за спиной Натали, вытянув руки, как учитель физкультуры у спортивного снаряда, однако ее подруга обходится без чужой помощи. Натали кладет ладони на плечи Луиса и встает на пеги с неожиданным проворством и уверенностью — чрезмерной уверенностью, которая, как опасается Рамола, вызвана воздействием инфекции на способность разума включать тормоза и правильно оценивать риск. Задняя шина проседает под избыточным весом, однако не сплющивается в лепешку. Рамолу беспокоит не столько то, что шины не выдержат или что ноги Натали соскользнут с пегов, сколько способность подруги держаться левой больной рукой.
Живот Натали упирается в спину Луиса.
— Ты уверен, что справишься, чувак? — спрашивает она.
— Я возил и потяжелее.
— Какой милашка! Обещаю не кусать тебя за шею по дороге.
— Наклонитесь вперед, я выдержу. — Напряженность в голосе Луиса, впрочем, не внушает уверенности. — Не слезайте до полной остановки, ноги снимайте по очереди. — Он толкает велосипед вперед, крякнув, отталкивается ногами от земли четыре раза, разгоняется и ставит подошвы на педали.
