— Извини за беспокойство, Мэв, — сказал Галлиот. — Но мы должны обыскать все.
— Конечно, капитан. Он повернулся к Жэму:
— Вижу, твои синяки заживают, Я хочу, чтоб ты знал, что никто не считает, что ты победил Горайна незаслуженно. Ты сражался хорошо и честно.
— Да, это правда, — сказал Гримо. — Он был талантлив, этот Горайн.
— В чем?
— Когда я зарегистрировался в турнире, я поставил свою подпись и увидел его. Прямо как мой крестик. Хотя у него и была маленькая закорючка сверху. Как и я, Горайн никогда не учился читать и писать, капитан. Но все должны, вне всякого сомнения, восхищаться человеком, который ночью в одиночестве перед тем, как повеситься, пишет прощальную записку. Галлиот вздохнул:
— Гримо, ты своими разговорами доведешь себя когда-нибудь до петли. Мне будет печально смотреть на это.
— Да, капитан. Думаю, без таких, как я, и «жуки» будут не нужны.
Галлиот рассмеялся:
— Точно. Ладно, мне пора. Нам еще тридцать домов надо посетить сегодня.
— Вы еще не нашли Чайна Шаду, сир? — спросила Мэв.
— Нет, Мэв, но найдем. Он, должно быть, голоден и замерз. Мойдарт послал за ним Охотника и его помощников. Они найдут его.
— Мне не нравится этот человек, — сказала Мэв. — Он убийца. Что такого сделал Чайн Шада на празднике, что за ним охотятся?
— Это вопрос не ко мне, а к Мойдарту, Мэв, — сказал Галлиот. — Мне тоже не нравится Охотник. Надо сказать тем не менее, что он почти всегда находит тех, кого ищет.
— И потом отрубает им головы, — огрызнулась Мэв. — Это мерзко.
— Почему вы так заботитесь о Шаде?
— Он помог Жэму. Он мог уничтожить его, потому что толпа жаждала этого. Он мог не давать Гримо дополнительное время.
— Помог мне! — пробурчал Гримо. — Он стоил мне тридцать восемь чайлинов. Вы не знаете, они вернут мне призовые деньги?
— Да, это нечестно, — согласился Галлиот с улыбкой. — Я поговорю с епископом. Может, немного денег в кармане помогут тебе перестать быть таким разбойником.
Галлиот подошел к своей лошади и сел в седло. «Жуки» покинули дом и отправились на юг. Кэлин двинулся в сторону старого сарая, Мэв окликнула его:
— Гам для тебя ничего нет. Дай девушкам заниматься своей работой.
Потом она подошла к Жэму и взяла его под руку:
— Пойдем-ка прогуляемся.
— Тебе что-то надо от меня, милочка?
— Почему ты так говоришь? Я что, не могу просто прогуляться со старым другом?
Он рассмеялся:
— Ты пугаешь меня. Я понимаю, когда ты ругаешься. Черт, мне это даже нравится. Но мне не по себе от этих телячьих нежностей.
Мэв сдержала улыбку, и вдвоем они пошли к лугу. Она выпустила его руку и села на расщепленное бревно.
— Как ты думаешь, куда мог подеваться Чайн Шада?
— Откуда мне знать?
— Мы в долгу перед ним, Гримо.
— За что?
— Ты не видел, как он схватился со счетчиком времени и заставил его дать тебе дополнительное время, чтоб оправиться после удара, Но еще важнее то, что, как ты только что слышал от Галлиота, он сохранил твою глупую голову на плечах вопреки желанию толпы.
— Глупую голову? Вот такую Мэв я знаю и люблю,
— Ты можешь быть серьезным?! Он знал, что если не победит тебя, у него будут проблемы. Сомневаюсь, что такое в его правилах. Это — хотя мне и тяжело признаться — был благородный и самоотверженный поступок. Гримо, он рисковал из-за тебя. Теперь он один, и на него объявлена охота. Найди его.
— Как? Армия ищет его, а старый одноглазый Гримо просто пойдет прогуляться в горы и великий варлиец выйдет ему навстречу из кустов? Я так не думаю, Мэв.
— Ты не сделаешь этого? — удивилась Мэв.
— Нет.
— Это на тебя непохоже, Гримо, — сказала она, пристально глядя на великана.
Ему было неловко под тяжелым взглядом ее зеленых глаз.
— Может, и непохоже, — заметил он. — Но тогда, вероятно, станут разыскивать самого Гримо. Ты слышала, что сказал Приграничник. Охотник идет по его следам. Не хочу, чтоб он сломал мне шею.
Мэв встала с бревна, не отрывая глаз от Гримо:
— Я знаю тебя, Гримо. Знаю лучше, чем ты сам.
— Очевидно, нет, — возразил он, повернув назад.
— Ты не боишься Охотника.
— Все люди чего-то боятся. Шада либо спасется, либо нет. Нельзя ничего знать заранее.
Мэв хотела что-то сказать, но потом расслабилась. Она улыбнулась и пошла вслед за ним:
— Проклятие, ты его уже нашел, не так ли? Где он? В твоей пещере?
— Вот женщина. Ты когда-нибудь успокоишься?
— Ты ушел три ночи назад и вернулся только сегодня утром. Я думала, ты развлекался с Паршей Виллетс. Но тебя там не было, Гримо? Ты пошел в горы и нашел Чайна Шада. Посмотри мне в глаза и скажи: ты нашел его?
— Нет… — заикнулся он. — Черт побери, женщина… Я думаю, ты колдунья. — Он огляделся вокруг, нет ли кого поблизости. — Я нашел его, но не хотел подвергать тебя опасности, посвящая в эту тайну. Я переправлю его через реку завтра ночью.
— Это мой Гримо, — с любовью сказала она. — Ему понадобятся деньги, чтобы попасть в провинцию Пинанса. Я дам тебе для него два фунта.
— Два фунта, неужели? Мне ты никогда не давала двух фунтов.
— Ты не стоишь этих денег, — съязвила она. — Теперь нам надо обсудить еще кое-что. Как тебе Кэлин?
Гримо пожал плечами:
— Он выглядит потерянным с тех пор, как убили его подружку. Он переживет это.
— Он не говорил с тобой после этого?
— О чем?
— Об убийстве Биндо и мальчика?
— Нет. А должен был?
— Говорят, убийца выстрелил Биндо в лицо и потом забрал его саблю.
— Я слышал.
— Кэлин вернулся в то утро и спрятал пистолеты Лановара и саблю в старом сарае.
Жэм замолчал на какое-то время.
— Мне жаль слышать это, — сказал он наконец. — Не то чтобы они не заслужили смерти, как ты понимаешь.
Мэв кивнула. Она знала, что великан думает о том, как умерли убийцы, и пытается смириться с тем, что этот зверский поступок совершил его любимец Кэлин.
— Ты знаешь, ему нравилась эта девочка, — сказал Гримо. Ему было не по себе.
— Да, — согласилась Мэв. — Неукротимая ярость. Жэм на минуту отвернулся от нее, оглядев горы, Мэв увидела его отчаяние. Он ненадолго замолчал.
