Сенлик покачал головой:
Двух бычков может не хватить, сир. После всего… Он смущенно переступил с ноги на ногу. — Колл Джас захочет…
— Мне нет дела до его желаний. — Калин повернулся к притихшему Финбару. — Скажи Джасу, что Мэв Ринг установила эту плату и я не стану нарушать ее волю. Скажи ему также, что как вождю клана ему рады в моем доме.
— И все? — спросил Финбар. — Никаких… извинений? Никакого жеста примирения?
— Нет.
Кэлин направился к дому. Он еле держался на ногах и один раз едва не упал, но все же устоял. Войдя в дом, юноша опустился на пол возле огня.
И потерял сознание.
Он очнулся через несколько часов. За окном светила луна, огонь давно погас. В голове как будто били барабаны. Кэлин поднялся со стоном и кое-как доплелся до кухни. На столе стоял кувшин с водой.
Он сделал несколько глотков и едва успел выбежать из дома, прежде чем его вырвало. Юноше стоило немалых трудов взобраться по лестнице и дойти до спальни, где он сразу, не раздеваясь, рухнул на кровать.
К утру стало легче, хотя голова все еще болела. Волосы спутались от крови, на подушке остались темные пятна. Спустившись вниз, Кэлин сварил три яйца и съел их с оставшимся с прошлого дня хлебом, поджаренным на говяжьем жире.
Солнце стояло уже довольно высоко. Кэлин прошел к колодцу, набрал ведро воды и умылся. Сенлик Карпентер привел коров на дойку. На холме появилась повозка с четырьмя девушками, работавшими на маслобойне. Свет резал глаза. Мимо с безразличным видом, будто не замечая Кэлина, прошествовал Балли Койн, Даже Сенлик отвел глаза.
Ну вот, теперь так и будет.
Следующие три дня Кэлин Ринг жил в мире молчания. С ним никто не разговаривал, те, к кому он обращался, ограничивались короткими ответами. Все избегали его взгляда. К концу второго дня отворачивались даже работавшие на маслобойне женщины. Приезжавшие из города мясники держались скованно и настороженно.
Утром четвертого дня во дворе появился Финбар Астал и сразу направился к Кэлину.
— Он принял дань?
— Да, сир. Колл Джас пригласил вас пообедать у него дома, если вы пожелаете.
Кэлин посмотрел в глаза Финбару. Тот изо всех сил пытался казаться равнодушным, но было ясно, что он доволен и наслаждается трудным положением хозяина.
— Как туда попасть?
— Надо идти на запад, держась старой дороги к копям. Вас встретят.
— Приглашение рассчитано на какой-то день?
— Выбор времени за вами, сир. Вы пойдете?
— Почему бы и нет? Финбар пожал плечами:
— «Черные» риганты могут устроить вам ловушку. В таком диком краю люди легко находят смерть.
— Ты советуешь мне принять приглашение?
— Я не даю советов.
Кэлин ничего не сказал, но продолжал смотреть в глаза Финбару. Молчание затягивалось. Финбар, похоже, занервничал.
— Что? Что вам от меня нужно? К ним подошел Сенлик Карпентер:
— Он хочет, чтобы ты сказал, собираются ли они убить его, Фин.
— Откуда мне знать, что они собираются? Но идти к ним его никто не заставляет.
— Бал поправился? — спросил Сенлик.
— Голова еще болит, но он ходит. — Финбар переглянулся со старым пастухом. — Ладно. Возможно, Бал вызовет его на поединок.
Он посмотрел на Кэлина:
— А чего вы ждали? Что все забудется само собой?
— Не ходите, Кэлин, — настойчиво произнес Сенлик. — К добру это не приведет.
— Мне уже пора увидеть горы. Вы останетесь здесь старшим до моего возвращения.
Вернувшись в дом, Кэлин поднялся в свою комнату и остановился у окна, глядя на западные горы. Ему очень не хватало Гримо. Когда Финбар Астал заговорил о приглашении, у Кэлина все сжалось внутри. Страх такого рода был неведом юному горцу, а потому и действие его оказалось довольно сильным. Отвернувшись от окна, он поймал взглядом свое отражение в квадратном зеркале соснового шкафчика.
Кэлин выглядел старше своих пятнадцати лет: осунувшееся, с резкими чертами лицо, глубоко посаженные темные глаза. Он был рад, что бушующий внутри страх не нашел внешних проявлений и никто не догадался о его чувствах.
Что ж, винить некого, кроме самого себя. Бал защищал вождя клана и вполне мог заколоть или застрелить того, кто поднял на него руку. Вместо этого он всего лишь огрел его рукояткой пистолета.
Все, что последовало за этим, было лишь личной инициативой Кэлина. Хорошо еще, что он не убил Бала,
И все же, как ни суди, ему удалось унизить и разозлить вождя клана ригантов, клана, известного своей свирепостью.
И теперь, возможно, заплатить за это придется собственной жизнью.
— Не ходи, — сказал Кэлин своему отражению. Однако в глубине души он знал, что выбора нет. Отказ будет воспринят Коллом Джасом как еще одно оскорбление, и тогда Кэлин превратится в смертельного врага. Рано или поздно за ним бы пришли. Удобный случай всегда можно найти. Однажды он отправился бы чинить ограждение или поехал бы в Черную Гору, и горцы расправились бы с ним без труда. И даже если бы его оставили в покое, все знали бы, что Кэлин Ринг трус, что ему не хватило мужества пойти в горы и предстать перед вождем ригантов.
На память пришли слова Гримо: «Всегда прислушивайся к голосу страха. Никогда не позволяй ему управлять тобой. Страх похож на трусливого друга. Его советы не всегда плохи, но дай ему возможность — и он утащит тебя в ту яму, в которой и сам обитает».
Кэлин подошел к комоду у дальней стены и достал толстую охотничью куртку из промасленной оленьей кожи и пару кожаных штанов. Переодевшись, он натянул высокие, до колен, сапоги и повязал пояс с рожком для пороха, мешочком со свинцовыми пулями и девятидюймовый нож. Заряженные пистолеты нашли себе место там же.
Если солдаты, патрулирующие горные дороги, наткнутся на него, то повесят на первом попавшемся дереве.
Он вынул из шкафа чистое серое одеяло, скатал его и повесил за плечи, после чего спустился вниз.
В большой комнате его ждал Сенлик Карпентер. У ног его лежал холщовый заплечный мешок.
— Здесь кое-что из еды, — сказал пастух. — Сыр, овес, немного солонины. Воду можно брать в реке. Я положил старый котелок и трутницу. Будьте осторожны с выбором места для ночлега. Волков в горах сейчас почти не осталось, а вот медведи еще водятся. В это время года с ними лучше не встречаться.
— Спасибо.
— Вообще-то можно и не идти, — неуверенно сказал старик, поднимаясь со стула.
— Всегда приятно сделать что-то новое в свой день рождения, — ответил Кэлин.
