Шумно выдыхаю, смирившись с ситуацией и вытягивая застрявшую под попой футболку.
- Закройте, пожалуйста, глаза, - перевожу на него взгляд, перед тем как стащить с тебя почти насквозь промокшую ткань.
Фыркает, переводя взгляд на малыша.
- Тём, я видел, как ты родился, но твоя мама до сих пор меня стесняется.
- И сейчас застесняется ещё больше, - жмурюсь я, рывком стягиваю с себя футболку, через секунду получаю сына себе на живот, а Ставр, правильно оценив ситуацию, успевает подставить миску мне между ног, мастерски поймав плаценту.
- Простите... - со все еще закрытыми глазами извиняюсь я, глубоко дыша и плотнее прижимая к себе активно завозившегося Темочку.
Легкое дуновение ветерка, и нас с сыном накрывает тонким полотном с нежным запахом лаванды.
- Спасибо вам, Ставр, - ворочаюсь я, подсаживаясь повыше, расправляя плечи на божественной подушке продолжающей поддерживать мою измученную спину, и вспоминая рекомендации по первому кормлению.
- Лен, а разве мы не перешли на "ты"? - ставит меня в тупик вопрос Ставра.
- Нет, - перебираю в памяти более менее ясные воспоминания.
- А как же "ты такой классный, Ставр"?
- Да, вы такой, - дико смущаюсь я, но отрицать очевидное глупо.
Столько часов провозиться со мной, поддерживая, а затем присутствуя и, более того, участвуя не в самом эстетически привлекательном процессе.
- Я не про "классный", я про "ты".
- Ставр, - начинаю здорово нервничать я, потому что помимо нашего неловкого разговора мне никак не удается удобно приложить Тему к груди. - Я вам безумно благодарна! Но мне, кажется, будет правильно, если…
- Ок, - не дает договорить мне он, - отложим это на потом, у нас впереди пуповина, доверишь мне ее перерезать?
И именно в этот момент сыночек, наконец-то, прикладывается к груди.
- Да, конечно! - выдаю я с таким воодушевлением, что получаю в ответ такую же улыбку, как Темочка до этого.
- Отлично! - одобряет мое решение Ставр, и у нас уходит еще пара часов, чтобы завершить все необходимые процедуры.
С облегчением выдыхаю, понимая, как же нам всем повезло, что обошлось без осложнений. Расслабляться ещё рано, но первый этап пройден, и я, растянувшись на кровати с сыночком под боком, начинаю новую жизнь. Она просто обязана быть лучше! Я очень-очень постараюсь!
- Держи, - протягивает мне Ставр кружку и блюдечко с печеньем, которое я приготовила еще утром.
А судя по запаху, сам он дожевывает грушевый пирог, опускается на кровать со слегка смещенной из-за Темы линией середины, основательно огороженной валиком одеяла.
- Новым годом, Лен, - приземляется его голова на подушку.
- С новым, Ставр, - бросаю я взгляд на высветившиеся на стене по запросу Ставра цифры - час пятнадцать. - Я успела загадать желание, как раз тогда, когда вы узнавали время до этого. А вы?
- И я.
- Думаете, исполнятся?
- Даже не сомневаюсь.
- Почему?
- Я принял роды, Лен. Ты вообще родила! Да мы с тобой теперь можем все!
- Согласна, - откусываю сразу половину печенья, запиваю его травяным отваром, слышу мерное дыхание засыпающего мужчины, который, по сути, составил мне сегодня компанию в аду и вывел обратно.
Только бы наши загаданные желания совпали, и он нас... отпустил...
Глава 20
Ставр
Охренеть какой сон! Вот что значит мозг проводит реинветаризацию и избавляется от всего лишнего.
Нужно всего лишь открыть глаза, сграбастать Маринку, хорошенько размяться и начать день без единой мысли в голове.
А́у!
Боль простреливает плечо, отдавая прямиком в шею, а вторая рука вместо того, чтобы нащупать теплое, сонное тело рядом, натыкается на какую-то мягкую преграду.
И меня вновь окатывает ледяным ушатом реальности.
Сегодня первое января, а значит еще пять дней взаперти, если никто так и не объявится раньше.
В прошлом году остались предательство и… роды.
Плавно перекатываюсь на бок, приподнимая голову и заглядывая в импровизированную кроватку.
Голова Лены вместо подушки лежит на бортике скрученном из одеяла, одна рука девушки находится под щекой, вторая придерживает за ножки неожиданно бодрствующего Тему.
Слегка приоткрытые глазки, живущие своей жизнью крохотные губки и одна ручка, высвободившаяся из плена условной пеленки и мотающаяся туда-сюда.
Завершаю переворот, растягиваясь на животе и прикасаясь своим указательным пальцем к ладошке мелкого.
Секундное раздумье, и маленький кулачок с силой сжимает подсунутый ему пока еще неопознанный объект.
- Собираешься пойти по стопам отца? Все, что видишь, все себе?
Понимаю, что не просто глупо - по-идиотски переносить на ребенка, мои претензии к его папаше, но ничего не могу с собой поделать из-за дурной ревности, что этот козел даже померев, успел урвать бонус продолжения рода.
А я вообще никогда не думал о детях.
Да и о семье в традиционном ее понимании.
Мне хватило моей - вечно отсутствующий из-за работы отец, мать, которой либо не было до меня дела, либо она сливала на меня всю свою неудовлетворенность жизнью, плюс уюлюдок-брат. Идеальный комплект, чтобы отбить желание вообще думать в этом направлении.
Другое дело друзья. Пусть немного, но таких, на которых можно положиться, как на самого себя. Ну а женщины… Опираясь на мой опыт, одноразовые отношения практичнее и для кошелька, и для тела, и, как выяснилось, для души.
Тёма, видимо, улавливая мое настроение, морщится, корчит недовольное личико и, выпустив мой палец из захвата, широко открывает рот, чтобы разрыдаться.
- Ш-ш-ш… - аккуратно цепляю я его за бочок, подтягивая к себе и пробегая пальцами по маленькому лбу. - Нужно дать твоей маме поспать. Она вчера поставила рекорд выносливости, после этого точно нужен отдых.
Смешно шевелит ноздрями, высовывает язычок, пускает слюни, что, несомненно, является абсолютным со мной согласием.
Такой смешной.
- Вот, теперь вижу, что ты настоящий мужик.
Хочу добавить "в отличие от твоего покойного отца", но затыкаюсь, потому мой взгляд встречается с открытыми, покрасневшими глазами Лены.
- Как ты?
- Все хорошо, - притворно шепчет она.
- Лен, давай еще раз договоримся, что если что-то не так, ты говоришь об этом сразу, а не ждешь, вдруг оно само решится. Я не телепат, чтобы читать твои мысли.
