Случилось это в начале октября 1863 года.
Некто Сигизмунд Дитрихштейн, подданный Австрии, разыскивался Скотланд-Ярдом в связи с хищением в одном из банков огромной суммы денег — 8000 фунтов стерлингов
[127]. Дитрихштейн, разумеется, не был грабителем, он промышлял мошенничеством и присвоил деньги с помощью подлога, предъявив в банке фальшивые чеки или векселя.
После совершения преступления мошенник вместе с женой скрылся из Лондона. В погоню за преступной парочкой отправились самые опытные детективы Скотланд-Ярда: инспектор Гамильтон, детектив-сержант Уэбб и детектив Мосс.
По ряду признаков полиция заподозрила, что чета Дитрихштейнов бежала на континент и, возможно, их следует искать в родных краях. Поскольку Сигизмунд Дитрихштейн родился то ли в Австрии, то ли в Венгрии, сыщики решили искать беглецов именно там. Тогда-то их старший друг и коллега Чарльз Филд порекомендовал воспользоваться услугами своего суперинтенданта Поллаки — ведь тот сам был из Венгрии, прекрасно владел языками и хорошо ориентировался в континентальных реалиях. Предложение было принято, трио превратилось в квартет, причём поначалу Игнациус Поллаки играл отнюдь не первую скрипку, а скорее, переворачивал ноты профессиональным «музыкантам».
Сыщики установили, что Дитрихштейны разделились, рассчитывая сбить погоню со следа. Команда сыщиков тоже разделилась: инспектор Гамильтон и сержант Уэбб отправились за мужем, а детектив Мосс и нанятый переводчик (так официально значился в команде Поллаки) занялись розысками супруги мошенника.
Поиски привели их в Бельгию, в город Остенде. Ещё одно совпадение: в Англию Поллаки прибыл именно из Остенде, так что и в этом городе он ориентировался неплохо. Почти сразу после прибытия сыщики обнаружили отель, в котором остановилась миссис (или фрау) Дитрихштейн. Поискам помогло то, что мошенница опрометчиво рассчиталась здесь похищенными купюрами. Тем не менее, захватить её врасплох не удалось — миссис Дитрихштейн выписалась буквально за несколько часов до появления Мосса и Поллаки. Единственное, что им удалось узнать, — дальнейший маршрут беглянки. Теперь путь сыщиков лежал в Вену, а оттуда в город Пресбург, он же Пожонь, лежавший в 32 километрах к востоку от австрийской столицы, — на родину нашего героя.
Здесь Игнациус Поллаки окончательно перестал быть переводчиком и превратился в детектива, энергичного и умелого. Известно, что дома и стены помогают. Во всяком случае, ему удалось очень быстро найти свидетельницу, совсем недавно видевшую фрау Дитрихштейн. Кроме того, газета «Меркюри», впоследствии опубликовавшая подробный отчёт об этом деле, указывает на некую улику, обнаруженную сыщиками в Пресбурге. Газета не называет эту улику, ограничившись выражением «таинственная». В который уже раз этот эпитет сопровождает фигуру нашего героя!
Указанная таинственная улика и показания неназванной жительницы Пресбурга определили дальнейший маршрут неутомимых борцов с преступностью: теперь они знали (подробности газета, увы, вновь не сообщает), где преступная парочка наметила встречу. Пунктом назначения для преступников и для сыщиков стал венгерский город Пешт. В Пеште, по просьбе английских детективов, супругов Дитрихштейн и арестовала местная полиция.
Финал, правда, оказался неожиданным — для сыщиков. Во-первых, несмотря на арест, местные власти никаких обвинений Дитрихштейну не предъявили. Он был выпущен на свободу, после чего… преспокойно вернулся в Лондон. Ещё одна загадка! Хотя, возможно, и загадки никакой нет, ему просто могли сказать: «Возвращайся в свою Британию, и мы тебя судить не будем. Иначе…» Он и вернулся.
И его немедленно арестовали. Но, правда, тут же и освободили. Опять-таки, не предъявляя никаких обвинений.
При этом Поллаки и Мосс вернули пострадавшему банку почти все похищенные деньги — 6000 фунтов стерлингов из 8000. Что кроется за этой странной концовкой расследования — предоставляю гадать читателю. Не исключено, что пойманный Сигизмунд Дитрихштейн заключил сделку то ли с банком, то ли с полицией, то ли и с банкирами, и с полицейскими.
Тем не менее, дело Дитрихштейна всегда числилось в активе нашего героя. А закулисные сделки были, есть и будут.
Дело Дитрихштейна стало последним расследованием, в котором Поллаки принял участие в качестве сотрудника бюро инспектора Филда. Уже 21 октября 1863 года в газете «Таймс» появилось объявление:
«Частное континентальное информацонное бюро
Основано в интересах британских подданных, вступающих в коммерческие, юридические и общественные связи с иностранцами и нуждающихся в самой разнообразной информации в Британии и за рубежом. Адвокаты, с которыми сотрудничает наше агентство, обладаюn широкими связями на континенте.
Частное континентальное информационное бюро берётся, в том числе, и за дела, от которых отказываются официальные полицейские учреждения.
Кроме того, мы занимаемся переводами с немецкого, французского, итальянского и испанского языков.
Обращаться по адресу:
И. П. Поллаки, 14, Джордж-стрит, Мэншен Хаус, И. С.»
[128]
Информационное — так традиционно, со времён агентства Видока, принято было называть частные детективные бюро. В объявлении фигурировал ещё и латинский девиз: «Audi, vidi, tace» — «Слышу, вижу, молчу». Континентальное — потому что Поллаки продолжал заниматься расследованиями зарубежными.
Вскоре адрес изменился — бюро Игнациуса Поллаки (и сам он, вместе с семьёй) переехало по адресу Паддингтон Грин, 13. Судя по ряду публикаций в лондонских газетах того времени, Поллаки занимался самостоятельными расследованиями за несколько лет до ухода от инспектора Филда, и даже давал соответствующие объявления — правда, в качестве адреса указывал свой домашний адрес или адрес бюро Филда. Видимо, его начальник против такой «самодеятельности» ценного сотрудника не возражал.
Поллаки I Паддингтонский
История эта случилась в Лондоне в начале 70-х годов XIX века. Некая дама из хорошей семьи (назовём её леди N), широко известная в обществе, имела пагубную страсть к скачкам. Такое порой случается и в респектабельных семьях.
Леди N не заметила, как результатом её увлечения стали огромные долги. Мужу она признаваться не рискнула — он не одобрял страсть своей жены. Дама придумала хитроумный план, который, как она считала, поможет ей выйти из щекотливой ситуации и избежать скандала. У неё имелась чрезвычайно дорогая фамильная драгоценность — тиара с бриллиантами. Леди решила обратиться к опытному ювелиру, с тем, чтобы тот изготовил точную копию тиары, заменив бриллианты искусно огранёнными стекляшками. Продав подлинные камни, леди N рассчитывала расплатиться с долгами. Подделка же должна была занять место подлинника в домашнем сейфе — чтобы не вызывать ненужных подозрений у супруга.
