5. Не прощай ни единого врага, но будь осторожен в мести, а зачастую и медлителен.
6. Сторонись бедного и горемычного, держись как можно ближе к влиятельному и богатому.
7. Сохраняй на лице и в осанке неизменную важность и во всех обстоятельствах строй из себя мудреца.
8. Разжигай между участниками своей шайки вечную зависть друг к другу.
9. Никогда никого не награждай в полную меру заслуги; но неизменно при этом внушай, что награда выше её.
10. Все люди — подлецы или глупцы, а чаще всего и то и другое вместе.
11. С добрым именем, как с деньгами, приходится разлучаться или, по меньшей мере, рисковать им, чтобы оно принесло владельцу выгоду.
12. Добродетели, как драгоценные камни, легко подделываются; в обоих случаях фальшивка служит к украшению того, кто в неё рядится, и лишь очень немногие обладают достаточным знанием или умением разбираться, чтобы отличить поддельную драгоценность от настоящей.
13. Многие погибли оттого, что зашли в мошенничестве недостаточно далеко; игрок может остаться в проигрыше, если не рискует в игре.
14. Человек кричит о своих добродетелях, как лавочник выставляет свой товар, — чтобы на них заработать.
15. Сердце — надлежащее место для ненависти, любовь и дружбу носи на лице»
[14].
Разумеется, интеллектуальный цинизм, характерный для этих правил (обнаруженных якобы в рабочем кабинете Уайльда после его ареста), присущ не скупщикам краденого, а птицам более высокого полёта. Что и неудивительно: своей сатирой Филдинг, так же, как до него Джон Гэй, метил отнюдь не в изобличённого преступника. Истинной целью был глава правительства Р. Уолпол. Уолпола, как и Уайльда, называли «Великим человеком». Если в обществе в те времена произносили «Великий человек», присутствующие сразу понимали, что речь идёт о премьер-министре. Тем комичнее оказывался эффект, когда после паузы шло имя «…Джонатан Уайльд».
И всё-таки «История Джонатана Уайльда» содержит немало достоверных обстоятельств жизни и смерти Уайльда — например, случай с часами, украденными Синерожим; сцена в суде; наконец, финал истории Джонатана Великого.
Интересен тот факт, что Филдинг интересовался делом Уайльда не только как писатель-сатирик и активный политик, но и как один из творцов современной правоохранительной системы Великобритании. Именно Генри Филдинг, будучи судьёй, в 1749 году организовал первое профессиональное подразделение лондонской уголовной полиции, получившее поначалу насмешливое название «Бегуны с Боу-стрит» или «красногрудые» (по цвету выданных им в качестве униформы красных жилетов). Благодаря судье Филдингу нечистых на руку «вороловов» сменили государственные служащие. Первоначально подразделение насчитывало всего лишь шесть человек. От «вороловов» они отличались тем, что находились на службе городских властей и платили им городские власти из бюджета, который выделялся правительством. «Бегуны» работали по заданию Филдинга и под его контролем, а находилась резиденция судьи по адресу Боу-стрит, 4 (отсюда и название). Эти полицейские не занимались патрулированием, но задерживали преступников от лица городских властей и имели право преследовать их по всей Британии.
Возглавил новую службу Сондерс Уэлч, бывший бакалейщик, выбранный главным констеблем Холборна. Сотрудников он отбирал из тех бывших констеблей, которые готовы были пройти обучение законам и выполнять работу. Разумеется, на создание государственной альтернативы скомпрометировавшего себя института «вороловов» Генри Филдинга подвигла не только скандальная история Джонатана Уайльда. Но и это громкое дело сыграло немаловажную роль.
Когда Филдинг ушёл в отставку с поста судьи в 1754 году, его сменил младший брат Джон Филдинг, на протяжении четырёх лет бывший его помощником.
Несмотря на серьёзные физические недостатки (он был слепым от рождения), Джон Филдинг по прозвищу «Слепой Судья с Боу-стрит», превратил организованное его старшим братом подразделение в первую по-настоящему эффективную полицейскую службу Лондона, позднее дополнив её конными патрулями. «Слепой судья с Боу-стрит» и его «бегуны» фигурируют в историческом детективе Джона Диксона Карра «Бесноватые», действие которого разворачивается в 1757 году. Кстати, среди действующих лиц там имеются и «вороловы».
Филдинговское детище просуществовало девяносто лет. Его расформировали в 1829 году в связи с реформами премьер-министра Роберта Пиля, основавшего в Лондоне муниципальную полицию. Эти полицейские немедленно получиили презрительно-насмешливое наименование «бобби» — по имени основателя. «Бобби» сменили на лондонских улицах «красногрудых».
Верни долг по-хорошему!
«…В то время занятие моё было мне в новинку. Мой опыт насчитывал менее чем два года, и я ещё постигал секреты профессии. В последний раз я выходил на ринг около пяти лет назад, тогда мне было двадцать три года. Когда моя карьера столь трагично закончилась, я находил разные способы заработать себе на жизнь или, правильнее было бы сказать, на пропитание. Не могу гордиться большинством из этих способов, но они меня научили многому из того, что оказалось полезным впоследствии. Одно время я служил по найму на судне, которое курсировало между южным побережьем Англии и Францией, но судно это, как догадался мой проницательный читатель, не принадлежало флоту его величества. После того как капитана судна арестовали за контрабанду, я сменил несколько профессий и занимался даже, стыдно признаться, тем, что грабил дома и промышлял разбоем на большой дороге. Подобные виды деятельности полны романтики, но едва ли прибыльны, и к тому же надоедает постоянно видеть своих друзей с петлёй на шее.
Поэтому я поклялся себе, что вернусь в Лондон и буду искать честный способ зарабатывать на жизнь…»
[15]
Так начинается роман «Заговор бумаг» Дэвида Лисса, один из самых примечательных исторических триллеров, написанных в последнее время. Занятие, о котором тут говорит главный герой, делает его коллегой рассмотренных выше персонажей: повествование в «Заговоре бумаг» ведётся от лица охотника за ворами — «воролова». Зовут его Бенджамен Уивер, и прежде чем ступить на путь профессионального борца с преступностью, он прославился как столь же профессиональный боксёр по прозвищу «Лев Иудеи». В юности его звали Бени Лоренцо, он происходил из семьи евреев-сефардов, бежавших из Испании в Англию от преследований инквизиции. Отсюда и его спортивное прозвище. Действие же романа разворачивается вокруг уже упоминавшегося банкротства «Компании Южных морей». Что же до действующих лиц, то вот уже хорошо известный джентльмен:
«К тому времени, о котором я веду свой рассказ, подобных заказов почти не стало, так как в роли лучшего охотника за ворами прославился отъявленный мошенник по имени Джонатан Уайльд. Для многочисленных жертв грабежа Уайльд был просто волшебником: он мог разыскать едва ли не любого вора в Лондоне и вернуть владельцам едва ли не любую украденную вещь…»
[16] [курсив мой. — Д. К.].
